Мария Толмачёва - Вирус

– Почему так долго?

– Знаешь, когда мы его выпустим, он должен быть уже взрослым и послушным, хорошим и спокойным человеком. Чтобы стать таким ему нужно время.

Дима закрыл глаза, мышцы на лбу напряглись, брови дёрнулись:

– Идёт, – сказал он, – когда мне можно уехать?

– Вообще-то, – Доктор встал с дивана, прошёлся по комнате, сел за стол и покапался в бумагах, – твои родители, – он поводил пальцем по странице какого-то документа, – они приедут сегодня вечером.

Чтобы осчастливить ребёнка, ему нужно дать совсем немного. Надежды достаточно.

Он был окрылён и счастлив.

Вечером за ним подъехала машина. Эту новость принесла какая-то новая медсестра. Они всегда были новыми. Лица работников никогда не повторялись. Количество детей ежедневно росло. Только Доктор был здесь константой.

Илья уже знал об отъезде брата и истерически орал в комнате, давясь затекающей в горло слюной.

– Я убью! И тебя убью! Предатель!

Дима плакал и просил брата успокоиться, но тот его и не слышал. Он орал одно и то же, как заевшая пластинка. Дима спустился с медсестрой на первый этаж и прошёл по коридору до выхода на улицу. Девушка подала ему его рюкзак с вещами и подтолкнула наружу.

Горячий воздух ударил в лицо, обжёг кожу, ноздри изнутри засохли. За невысоким кованым забором стояли двое – мужчины и женщина. Она – копия его матери, но одежда немного скромнее; он – копия его отца, но немного худее. Любовью от них не веяло. Разве что любовью к деньгам.

– Почему вы взяли ребёнка из такого не престижного места? с таким жутки прошлым? – крикнет он им через пару лет во время очередной ссоры. Ответ его ни чуть не ошарашит:

– Мы же добрые, милосердные.

– К тому же, – добавит отец, – у нас куча денег! – смех у него мерзкий, конечно.

Дима проживёт с ними до восемнадцати лет. Уедет с рюкзаком в другой город, подальше, где не найдут родители. Они его и не искали. А ещё через полгода в съемную квартиру придёт письмо с единственным предложением и без подписи:

*Текст письма:

Я вышел.*

Конечно, это от него. Это Илья.

Дима сразу это признает. Не по корявому почерку, не по подходящему времени. Но по внутреннему ощущению.

В тот же день он будет скитаться по городу. Пандемия была помощницей. Она вносила хаос и давала шанс того, что Илья может счесть брата больным или мёртвым и не явится к нему.

Решение проблемы нашлось быстро.

Повеситься.

Крайне лёгкое решение.

Вены резать не хотелось. Можно было проглотить таблеток, но Дима никогда их не любил. Перебирать другие способы парень не решился и остановился на способе с верёвкой.

– После я встретил тебя, – Дима улыбался и смотрел на Лили. Теплый свет костра освещал его довольное лицо. Миша сел в позу заинтересованного человека (да-да, ту, которую я вам описала в начале повествования).

– Ну и дрянь, – прошептала Лили. Миша кивал головой, – А этот тут откуда?

– Я Миша, вообще-то.

– Ладно-ладно, прости, – она собрала волосы заколкой, надела толстовку Димы и обняла колени, – А этот Миша что ту забыл?

– Эй! – Миша нахмурил брови.

– Ты не замёрзла? – спросил Дима, поправляя лохматую причёску.

– На ещё одну историю твоих путешествий меня хватит.

– Прекрасно, – Дима, улыбаясь, в красках начал описывать, как бежал от Ильи, завидев брата на горизонте.

– Но вы не виделись столько лет. Как ты его узнал?

– Я бы узнал его, даже если бы он сделал пластическую операцию, – Дима почесал нос, – не знаю, в общем. Некоторые вещи просто знаешь.

– Я пустился на утёк, оставив тебя в машине…

Компания поделилась историями, разъясняющими случившееся, и улеглись спать, укрываясь одним пледом и какой-то сбережённой одеждой. Спали на земле, возле костра. Было тепло от тлеющих угольков и рядом лежащих тел.

– Толпа живая, – подумала Лилия, ныряя вглубь, – единый живой организм.

Она не узнавала здесь ни одного человека, но все лица выглядели так, словно она их где-то встречала. Это существенно ускоряло её шаг – не очень-то хотелось сейчас говорить. Трудно рассказывать, как у тебя дела, когда ты только что, можно сказать, похоронила младшего братика и маму в недрах больничных палат.

– Лил! – вдруг раздалось откуда-то справа. Девушка тут же юркнула в левую сторону. Разгребая людей руками. Звук повторился, но уже ближе, а бежать стало некуда – она остановилась возле стены. Здесь стояли напитки. Соки в разноцветных картонных коробках; в прозрачном пластике – вода, газированная и нет; в кувшинах были налиты морсы; в электрических металлических чайниках кипела вода, и из носиков тонкой струйкой выбегал пар. Пахло кофе и чаем. В общем-то, никакого алкоголя.

– Ничего нужного, – проскочило в голове Лили, как раз, когда её догнали.

– Ты куда бежишь? – парень с фигурой высоко шкафа стоял за ней.

– От тебя подальше.

– Очень откровенно, – парень потянул руки к девушке, видимо, собираясь её обнять. Лили тут же, словно рефлекторно, шагнула назад и ударилась бедром о столешницу. Красный пластиковый стакан опрокинулся, оголяя пустое дно.

– Очень честно. Когда ты уже оставишь меня в покое?

– Ты же не хочешь этого, – он улыбался, но приятным этот разговор назвать было трудно.

– Я не просто хочу этого. Мечтаю днями и ночами! – вот-вот и голос сорвётся на крик. Хотя, из-за шумной толпы, разговор и так получался довольно громким. Лили отвернулась от назойливого поклонника и принялась делать вид, что выбирает напиток.

– Ну что ты… – ещё шаг в её сторону.

– Влад, отстань. Мне не до тебя.

– Все девушки так говорят, – широкоплечий явно был настроен на победу, – а потом…

«Интересно, почему парни за миллионы лет эволюции так и не научились принимать отказ?» – подумала жертва Влада.

– Знаешь, это даже удивительно, – она резко обернулась, не дав парню закончить фразу, – насколько ты упёртый!

– На себя посмотри, Лил, – он ухмылялся.

– Перестань делать такое самодовольное лицо. Меня стошнит.

– Вообще-то… – начал было оправдываться он, но Лили снова не дала закончить фразу:

– Перестань, прошу! Перестань преследовать меня всюду. Ты уже как моя тень! Перестань рассказывать о своих спортивных подвигах. Ты огромный молодец, поздравляю. Но меня это не интересует. Поэтому, отстань, – она взяла одну из пластиковых бутылок, медленно открутила крышку и сделала пару глотков.

– Дамочка! – заорал кто-то, – Не пейте из горлышка! Есть ведь стаканчики, – неприятная на вид женщина растолкала толпу и появилась перед утоляющей жажду девушкой, – Здесь всё общее, – она была очень полная и очень низкая. Влад начал что-то говорить. Кажется, извинялся за подругу.

– Так, Влад, – она закрыла ему ладонью рот, – замолчи. Переговоры – не твой конёк. Что вас не устраивает? – это уже, разумеется, женщине. Она молчала, тупо уставившись на девушку, активно жестикулирующую с бутылкой воды в руке.