Ричард Осман - Клуб убийств по четвергам

– Тогда за что же?

– На самом деле очень просто. У меня, когда я только приехал в Англию, был друг, лучший друг, он водил такси. Однажды он увидел, как Тони сделал что-то плохое.

– Что он увидел?

Стефан, неожиданно для Богдана, ходит ладьей. Богдан тихонько улыбается. Он в восторге – какой коварный старик!

– Он видел, как Тони застрелил мальчика, молодого парня из Лондона. Из-за чего, не знаю, так и не выяснил. Что-то с наркотиками.

– И Тони убил вашего друга?

– Хозяином такси был какой-то Джонни. Его звали Турок Джонни, хотя он был с Кипра. В деле они с Тони были вместе, но Тони главный.

Богдан, пока ждет ответа, вглядывается в расположение фигур.

– И Джонни убил вашего друга?

– Друга убил Джонни, но велел ему Тони. Мне все равно, это одно и то же.

– Верно, тут я с вами согласен. А что было с Джонни?

Богдан видит, что пора отводить коня. Ход пропадает впустую, но не беда. Так случается.

– Я его тоже убил. Прямо тогда, почти сразу.

Стефан кивает. Некоторое время он молча разглядывает доску. Богдан думает, что на сегодня лишился собеседника – впрочем, он уже знает, что иногда Стефану нужно дать время. И правда.

– Как звали вашего друга?

Стефан все смотрит на доску, соображает, как выкрутиться из безнадежного положения.

– Каз. Казимир, – говорит Богдан. – Джонни попросил Каза отвезти его в лес, будто бы хотел что-то зарыть и ему требовался помощник. Они ушли в лес, копали, копали яму для того, что Джонни будто бы надо было закопать. Каз был хороший работник и хороший человек, вам он очень понравился бы. А потом Джонни застрелил Каза – хлоп, одним выстрелом, и закопал в этой самой яме.

Стефан выдвигает дальше свою пешку. Богдан смотрит, кивает и улыбается. И потирает нос, оценивая позицию.

– Я думал, Каз сбежал, может, домой, может, скрывается, да? Но Джонни был дурак, не то что Тони. Он в разговоре с друзьями рассказывает, как застрелил одного в лесу, а тот сам вырыл себе яму, правда, смешно? И слух доходит до меня.

– И вы действуете? – спрашивает Стефан.

Богдан кивает и размышляет над слоном, прикидывая, не прячет ли Стефан чего в рукаве.

– Я сказал Джонни: надо поговорить. Не говори Тони, никому не говори. Я сказал: друг работает в Ньюхэвене в порту, и там можно делать деньги, может, тебе это интересно? Ему интересно, и мы встречаемся в порту часа в два ночи.

– А там нет охраны?

– Есть охрана, но охранник – кузен моего друга, Стива Эркана. Хороший человек. Он и правда работает в порту. Лгать правдой проще. И вот Стив подходит к нам. Стив знал Каза. Стив его любил, как и я. Так что мы идем к причалу и берем катерок, а Джонни, он дурак, он думает только о деньгах, и мы чух-чух-чух, заводим мотор, и я рассказываю ему план, как на этом катере будем возить контрабанду, а кузен Стива притворится слепым, и он видит только деньги. Потом я достаю пистолет и говорю ему, чтобы встал на колени, а Джонни принимает это за шутку, а я говорю: ты убил Казимира, чтобы он понимал, за что это, и тут он понимает, что я не шучу, и я стреляю в него.

Богдан наконец ходит слоном, и настает очередь Стефана чесать нос.

– Я взял его ключи и карточки. Мы нагрузили его кирпичами и скинули за борт, больше его никто не видел. Вернулись в Ньюхэвен, я сказал кузену Стива: спасибо, и забудем об этом. Потом мы со Стивом поехали домой к Джонни, открыли дверь ключом, набили чемодан одеждой, там, знаете, была груда денег, от наркотиков, мы и их взяли, и все ценное, что нашли. Бо́льшая часть денег принадлежала Тони, так что я рад был их забрать.

– Сколько денег? – спрашивает Стефан.

– Около сотни тысяч. Пятьдесят я отослал родным Казимира.

– Молодец.

– Остальное я отдал Стиву. Он хотел открыть фитнес-зал, и я решил, что в это дело стоит вложиться. Он хороший парень, без глупостей. Потом я отвез Стива в Гатвик, он улетел на Кипр по паспорту Джонни – никто и не смотрел. Запросто. Стив потом сразу вернулся в Англию по своему паспорту. Я позвонил в полицию – анонимный звонок, но сказал достаточно, чтобы они приняли меня всерьез. Сказал им, что Джонни убил Каза, и они обыскали его дом.

– И обнаружили пропажу паспорта и одежды?

– Вот именно.

– Тогда они проверили порты и аэропорты и обнаружили, что он свалил на Кипр?

Стефан атакует слона Богдана пешкой. Точно как рассчитывал Богдан.

– И они искали-искали Джонни на Кипре, но он исчез, и в конце концов они оставили это дело кипрской полиции. Доказательств, что Джонни кого-то убил, не было, грязных денег в его доме не нашли, так что все в конце концов забылось. Стали жить дальше.

– Однако с Карраном вам пришлось подождать?

– Всегда ждал удобного момента. Просто планировал. Я не хотел попадаться, понимаете?

– Да, полагаю, этого вам хотелось бы меньше всего, – соглашается Стефан.

– В общем, пару месяцев назад я устанавливал охранную систему: камеру, сигнализацию и все такое. И установил все не очень-то правильно. Запись не шла.

– Понятно.

– И я подумал – вот момент и настал. Я мог войти к нему в дом, ключи сделал, никто меня не увидит.

Богдан атакует пешку Стефана, открывая фронт, который Стефану совсем ни к чему.

Стефан кивает.

– Умно.

– Я только вошел – в дверь звонят, дзинь-дзинь, но я был спокоен, не волновался.

Стефан снова кивает и в тихом отчаянии двигает пешку.

– Удачно для вас. А если вас поймают?

Богдан пожимает плечами.

– Не знаю. Не думаю, что поймают.

– Элизабет вас вычислит, старина. Если уже не вычислила.

– Знаю, но она, думаю, поймет.

– Я тоже так думаю, – признаёт Стефан. – А вот с полицией дело другое. Их не так легко очаровать, как Элизабет.

Богдан кивает.

– Поймают – значит, поймают. Но я, думается, организовал неплохой ложный след.

– Ложный след? Как же это?

– Ну, когда мы в ту ночь пришли в дом Джонни, там среди прочего был фотоаппарат, так что…

Богдан прерывается, услышав, как в замке поворачивается ключ. Элизабет закончила свои поздние дела. Богдан прижимает палец к губам, и Стефан отвечает тем же. Она входит.

– Привет, мальчики!

Она целует Богдана в щеку, потом крепко обнимает Стефана. Тем временем Богдан ходом ферзя замыкает ловушку.

– Мат.

Элизабет отпускает Стефана. Тот улыбается, глядя на доску и на Богдана. И протягивает ему руку.

– Он хитрый лис, Элизабет. Первостатейный хитрый лис.

Элизабет смотрит на доску.

– Хорошая игра, Богдан.

– Спасибо, – отвечает Богдан и заново расставляет фигуры.

– У меня есть что рассказать вам обоим, – говорит Элизабет. – Хотите чашку чая, Богдан?

– Да, пожалуйста, – говорит Богдан. – С молоком и шесть ложечек сахара.

– А мне кофе, любимая, – просит Стефан. – Если не трудно.

Элизабет уходит на кухню. Она думает о Пенни – наверное, она уже умерла? Вот к чему в конечном счете приводит любовь. Потом она думает о Джоне, который ложится спать, чтобы не проснуться. Он позаботился о Пенни, но какой ценой? Спокойно ли у него на душе? Он больше не страдает? Она думает об Энни Мадли – как многого той не досталось. Всем настает время выходить из игры. Если уж вступил в нее, нет другого пути, кроме как на выход. Она тянется за темазепамом для Стефана, но удерживает руку, а потом убирает таблетки обратно в шкаф.