Валерий Любачевский - Будь ближе к врагу своему, или Погоня за оборотнями

Закончив составление протокола допроса, Островецкий позвонил Долгоногову.

— Ну, что, Ояр Петрович, — вместо приветствия сказал Олег, когда тот поднял трубку, — забирай гражданина Путниньша в «телевизор», а после обеда поедем на проверку его показаний на месте.

— Кто бы сомневался! — засмеялся Долгоногов. — Всё готово!

— Что готово? — удивился Островецкий.

— Всё: машина, конвой, осталось только понятых пригласить. Ближе к теме возьму наших «дежурных» бабулек с автостанции.

— Ну ты даёшь! — восхитился Олег. — Прямо-таки чудеса оперативности.

— С кем поведёшься, — хохотнул Ояр. — Когда ты начал колоть Тыкву, я понял, что придётся сегодня делать проверку его показаний. Ты бы всё равно заставил. Это же твой девиз: «Куй железо, пока горячо»! Слушай, надо его на дверях твоего кабинета написать!

— Очень смешно! — насупился Олег.

— Короче, я уже всё подготовил, товарищ начальник!

— Молодец! — засмеялся Островецкий. — Объявляю тебе благодарность! Иди, купи себе пирожок! Только сначала уведи задержанного.

Через некоторое время появился Долгоногов с помощником дежурного, который принял Путниньша и отконвоировал его в камеру временного содержания. Ояр с интересом принялся изучать протокол допроса.

— Классная работа! — похвалил он, закончив чтение.

— Ну, в этом немалая доля и твоей заслуги, — улыбнулся Олег. — Как это тебе удалось выдернуть сюда Насоса?

Ещё накануне, предчувствуя, что Тыква будет вести себя вызывающе и вряд ли станет признаваться, Островецкий и Долгоногов решили устроить маленький спектакль, подключив в качестве статиста преступного авторитета. Тот использовался, естественно, втёмную, но Тыква принял всё за чистую монету и «поплыл».

А теперь Олег и Ояр с удовольствием обсуждали нюансы «показательного выступления».

— Я ещё вчера позвонил Насосу и сказал ему, что у меня есть к нему несколько неприятных вопросов, которые в его же интересах разрешить побыстрее, — усмехнулся Ояр. — И назначил ему встречу на стоянке напротив окон твоего кабинета. Всё остальное ты видел сам.

— А если бы он не повёлся?

— Счас! — засмеялся Долгоногов. — Куда бы он делся? Я ему сказал, что если он не прибудет в указанное время в указанное место, то мы — я и ты — вынуждены будем навестить его по месту жительства. А у него, видимо, ещё от прошлого посещения остались неприятные воспоминания. Что поделать, товарищ майор, никто нас не любит…

— А что ты ему предъявил? Вы там так усердно размахивали руками, что Тыква чуть в штаны не наложил, — посмеиваясь, спросил Олег.

— А я ему сказал, что вчера было разбито стекло в окне твоего кабинета, и есть информация, указывающая на его «быков». Ты бы видел, как он обиделся. Стал бить себя ногами в грудь, что он на такую дешёвку не разменивается. В общем, примерно полчаса он меня уговаривал, что его команда к этому делу не имеет никакого отношения. И знаешь, уговорил! Я ему поверил!

Олег прыснул от смеха.

— Ну вот, — как ни в чём не бывало продолжил Ояр, — потом ещё с полчасика поговорили за жизнь. Короче, Насос отвалил, довольный собой, что так ловко договорился с ментами. Ну что, обед мы с тобой сегодня заслужили?

— А то…

Пообедали быстро. Уходя из столовой, Олег накупил в буфете бутербродов и отнёс их Тыкве.

— Перекуси, — сказал он. — Сегодня пообедать не удастся.

Путниньш благодарно кивнул и откусил сразу пол-сэндвича.

Долгоногов тем временем привёз на дежурном «Рафике» двух женщин-понятых.

— У меня всё готово, — сообщил он. — Давай, Тыква, мечи быстрее.

Островецкий подождал, пока Путниньш закончит есть, после чего пристегнул его наручниками к конвойному. Все четверо проследовали в машину.

— Ну, ты, брат, даёшь! — сказал Ояр Олегу, усаживаясь поудобнее в салоне «Рафика».

— Ты о чём? — не понял тот.

— Сентиментальничаешь, майор, налётчиков бутербродами кормишь…

— Ну и что тут такого?

— Да кому рассказать — не поверят. Майор Островецкий, гроза криминалитета, подкармливает преступника.

— Знаешь, Ояринь, — вздохнул Олег, — мне просто не нравится, когда люди голодные — пусть даже преступники.

— Да я не в укор, — Долгоногов обнял друга за плечи, — просто непривычно как-то.

«Рафик» тронулся с места. Олег коротко рассказал понятым суть предстоящего следственного действия, после чего обратился к Тыкве с предложением выдать похищенное и воспроизвести на месте обстоятельства налёта на дом Николишиной. Путниньш попросил водителя ехать к гормолзаводу. Там он провёл участников мероприятия в слесарную мастерскую, открыл своим ключом ящик верстака и, покопавшись внутри, вынул оттуда увесистый пакет, набитый золотыми украшениями. У женщин-понятых вытянулись лица. Такого количества драгоценных изделий им никогда не приходилось видеть. Ояр, фотографировавший весь процесс, не преминул запечатлеть их потрясение — такие, казалось бы, несущественные моменты оказывают своё эмоциональное влияние на суд.

Возвращаясь к машине, Олег поблагодарил Долгоногова.

— За что? — удивился тот.

— За то, что не забыл фотоаппарат. Я как-то упустил из вида, — смущённо пояснил Островецкий.

— Я же сразу сказал тебе, что у меня всё готово, — пожал плечами Ояр.

Сели в машину. Тыква показывал водителю, куда ехать. Прибыли к дому Николишиной. Первым делом Путниньш показал место, где стояли угнанные «Жигули», в которых он, Москвич и Старшой наблюдали за домом перед налётом. Потом зашли во двор. Олег постучал в дверь. Долгое время никто не открывал. Видимо, за дверью пытались рассмотреть визитёров. Островецкий постучал ещё раз.

— Кто это? — донёсся из-за двери тревожный голос Лизы Николишиной.

— Елизавета, не волнуйся, это мы: майор Островецкий и капитан Долгоногов, — крикнул Олег и встал прямо перед дверным глазком так, чтобы Николишина смогла его лучше рассмотреть.

Лиза открыла дверь. С одного взгляда ей стала понятна суть происходящего.

— Ты всё-таки нашёл их? — удивлённо воскликнула она.

— Ну, не всех и не всё, — усмехнулся Олег. — Я тебе потом всё объясню. А пока мы проведём проверку показаний этого гражданина, — он кивнул на Тыкву, — на месте.

Лиза нахмурилась и взглянула на Путниньша. Тот отвёл глаза.

— Ну что, Валдис, рассказывай и показывай, — приказал Олег. — Ты ведь не впервые здесь.

Тыква, стараясь не встречаться с Николишиной взглядом, стал подробно рассказывать о совершённом преступлении, о том, как вёл себя каждый из соучастников. Слушая его, Лиза как-то внутренне вся сжалась, словно заново переживая перипетии налёта.

— Хорошо, что мамы с братиком нет дома, — шепнула она Олегу, — до сих пор ещё не могут прийти в себя.

Островецкий согласно кивнул головой. Путниньш тем временем закончил свой рассказ и теперь понуро стоял, уставившись глазами в пол. Олег оформил протокол и дал его подписать понятым и Тыкве.