Кэролайн Грэм - Убийства в Бэджерс-Дрифт

— Тогда пусть съест миндальное пирожное. Да, так вот, — она снова обратилась к Барнеби, — я действительно была обеспокоена. Я даже почти решила навестить ее после ужина, но мы так увлеклись «Монополией», что я решила, что это дело подождет до утра. В конце концов, ведь у нее был телефон, и мисс Беллрингер живет совсем рядом. Так что больше мы никуда в тот день не выходили, правда, мальчик мой?

— Нет. Мы вообще домашние пташки.

— А кто выиграл всю Парк-лейн?

— Я, я! А еще здоровый кусок Пикадилли!

— Да, но Кэтрин Лэйси я после этого видела еще раз. Примерно в восемь часов.

— Что вы говорите? Разве в это время уже не слишком поздно наблюдать за вашими птичками, миссис Рейнберд? Что еще может летать в такое время суток?

— Совы, мистер Барнеби. — Очень пронзительный взгляд.

— А!

— Ночные существа.

— Да, конечно.

— У нас в игре как раз случился маленький перерыв, Дэннис пошел сделать кофе, а я решила взглянуть в окошко.

— Понятно. Вы не заметили, куда пошла мисс Лэйси?

Миссис Рейнберд театрально подалась вперед, а за ней и ее сын, так как она продолжала держать руку у него на плече. «Вот уж действительно макабрическая [27] Макабрический — ужасный, страшный, жуткий, чудовищный, кошмарный. парочка», — подумал Барнеби. Они напомнили ему о пьесе Джо Ортона [28] Ортон, Джо (1935–1967) — английский драматург; мастер гротескных комедий и скандальных дневников. , в которой его жена играла в прошлом месяце. Там им было бы самое место.

— Она повернула на Черч-лейн.

— Вы думаете, она шла к кому-то в гости?

— Мне не было видно. Там дорога почти сразу поворачивает вправо. С ней была одна из их собак. А в руке она держала письмо.

— Так, может быть, она просто направлялась к почтовому ящику? — Миссис Рейнберд подняла бровь, похожую на нарисованный углем полумесяц. Она словно говорила: если вы можете поверить в это, то вы поверите во все, что угодно. — А вы видели, как она возвращалась?

— Увы, нет. — Голос ее прозвучал крайне разочарованно, — позвонила миссис Понсфут. Ей нужно было еще лилий для судейской трибуны. Если бы я только знала… — Она стукнула кулаком по ладони. — Я бы продолжила наблюдать.

Выражение ее лица выглядело не просто недовольным. Казалось, что она в отчаянии от того, что упустила такую возможность. Она явно не находила себе места, когда не знала, что происходит со всеми и везде. «Свиристели, как бы не так!» — подумал Барнеби и повернулся к ее сыну.

— Весь день я находился в конторе, это может подтвердить мой партнер. Я ушел примерно без пятнадцати пять, поехал сразу домой и оставался здесь.

— Я не знал, что вам принадлежит часть дела, мистер Рейнберд.

— Матушка подарила мне акции на совершеннолетие. До этого я уже три года работал там и понимал, что не хочу заниматься ничем другим. — Он по-детски обнял свои колени. — Как же мне нравится моя работа! Понимаете?

Барнеби попытался изобразить понимание. На самом деле алиби Рейнбердов не так уж его волновало. Он явился в «Транкилладу» кое за чем более полезным. За информацией о деревенских обитателях. И за слухами. Если он правильно разгадал Айрис Рейнберд, стоило только найти верный подход, и все это неминуемо выльется на него бурным потоком.

— Я уверен, миссис Рейнберд, — сказал он, — вы понимаете, как мы рады, когда в подобном деле находится кто-то столь внимательный… столь наблюдательный, как вы. Именно такие люди помогают нам заполнить пробелы. — Пагода благосклонно накренилась. — Скажите мне… Мисс Лэйси и ее брат… они давно проживают в деревне?

— Всю свою жизнь. Хотя они не всегда жили в коттедже «Холли». У их родителей была большая ферма за деревней по дороге на Гесслер-тай. Вернее, большой дом, а земли-то всего ничего. Разве что сад. Они тогда считались сливками общества. Семейная нянюшка, дети учатся в престижной школе, пони, автомобили и постоянные поездки во Францию. А по праздникам обязательно охота. Считали себя настоящими аристократами. Но, конечно, никакими аристократами они не были. Благородным происхождением там и не пахло. — Сержант Трой, держащий карандаш наготове, почему-то сразу уловил в этом замечании скрытое презрение. — Мэделайн любили все, но муж ее был отвратительный тип. Пьяница, гонял на машине как бешеный. И очень жестокий. Говорят, он плохо с ней обращался. Совсем бессердечный…

— И сынок такой же, — порывисто вставил Дэннис. Его желтоватые щеки зарделись от негодования. На этот раз Барнеби точно заметил, как мать предостерегающе стиснула его плечо. Он добавил, запинаясь: — Ну… так я слышал.

— А потом, когда детям было лет по тринадцать, деньги кончились. Он занялся какими-то спекуляциями, перезаложил дом и в конце концов все потерял. Это убило Мэделайн.

— Вы имеете в виду — в прямом смысле?

— Именно! Ее машина рухнула в Темзу у Флаквелл-хит. И двух месяцев не прошло, как она погибла, а он женился на какой-то потаскушке, которую встретил в Лондоне, и они уехали в Канаду.

— А дети?

— Ну… Конечно, школу тоже пришлось сменить. Они стали учиться со всеми прочими деревенскими ребятами. — В голосе ее зазвенело удовлетворение. Трой бессознательно одобрительно кивнул.

— А жили они где?

— Так вот, теперь-то на сцене и появляются Трейсы. Генри был одним из первых, у кого Джеральд Лэйси попросил взаймы. Он ссудил ему изрядную сумму. Думаю, потом-то он понял, что лучше бы этого не делал. А вместо этого помог бы Джеральду разобраться во всем. По крайней мере, так мне показалось по разговорам с миссис Трейс — я говорю о Белле…

Старший инспектор сразу же Барнеби попытался представить покойную миссис Трейс, обсуждающую финансовые дела своего супруга с миссис Рейнберд, и потерпел неудачу. Ему стало интересно, где она на самом деле добыла эту информацию.

— Отсюда и коттедж «Холли».

— О?

— Когда-то там жил егерь. Генри предложил его детям, с ними осталась няня. Бедная старушка, они попортили ей крови! Раньше они были не разлей вода, а няню на пару водили за нос. Но потом, когда подросли, они стали постоянно ссориться. Ну, сами знаете, какими бывают подростки. Правда, вот мой Дэнни никогда не создавал мне никаких проблем. — Дэнни ухмылялся в кусок ванильного торта. На его верхней губе повисла подходящая к ней по цвету полоска крема. — Она часто сюда приходила, нянюшка Шарп, просто выпить чашечку чая и получить хотя бы немного мира и покоя. Они жили даже не как кошка с собакой, гораздо хуже. Видели отметину у Майкла Лэйси на лице?

— Мистера Лэйси мы еще не опрашивали.

— Это она… его сестрица. Швырнула в него утюгом. — Она заметила, как изменилось выражение лица Барнеби, и фыркнула. — О, сами увидите, мистер Барнеби. Эти милые мордашки способны очаровать кого угодно, но вас-то точно не проведешь!