Александр Руж - Волчий камень [litres]

– «Мы» – это кто?

– Не прикидывайтесь идиоткой, – зло ухмыльнулась Элоиза де Пьер. – Вам отлично известно, на какого рода деятельность тратились эти средства. Попытки переворота, предпринятые в Берлине весной и летом, провалились, потому что здесь не хватало меня! Здешние повстанцы выступали стихийно и слишком прямолинейно. Штурм цейхгауза, беспорядочная стрельба на баррикадах – дальше этого они не продвинулись. Теперь все будет иначе! Проведена должная подготовка, и следующая попытка будет удачной.

– Вы уверены? – спросила Анита, глядя прямо в глаза мадемуазель Бланшар и незаметно для нее шаря рукою за спиной.

– Совершенно! У вашего Ранке и ему подобных не хватит ума – и времени! – чтобы помешать осуществлению моего плана. Тревогу мне внушали только вы, я сразу угадала в вас серьезную противницу. Поначалу я хотела вас провести и заставить действовать в моих интересах. Конечно, никакой Либих с его убогой фантазией не сумел бы выдумать такую эффектную историю про злодея-императора и невинно убиенного наследника престола. Ее придумала я, а он всего лишь выучил и сыграл отведенную ему роль. Может быть, я использую этот сюжет для своего следующего романа… Все бы получилось, но Либих оказался слишком слабонервным.

Анита, не спуская глаз с маячившего перед ней револьвера, нащупала позади себя шнурок с кисточкой на конце.

– Кто его убил?

– К чему вам это знать? – Указательный палец мадемуазель Бланшар напрягся и стал медленно надавливать на спусковой крючок. – Пусть хотя бы одна загадка останется неразгаданной. Там, куда вы сейчас отправитесь, у вас будет время поразмышлять над нею.

За дверью гостиной послышались шаги – шла Вероника. Мадемуазель Бланшар на мгновение отвлеклась, бросив быстрый взгляд через плечо. Доли секунды хватило Аните, чтобы отпрыгнуть в сторону и изо всех сил дернуть за свисавший из-под потолка шнурок. Прямо над головой мадемуазель Бланшар разверзлось черное квадратное отверстие, и из него выпала подвешенная на веревках деревянная кукла. Грянувшую одновременно с этим мелодию «Августина» заглушил револьверный выстрел. Пуля попала в окно, отчего стекло с веселым звоном разлетелось вдребезги. Инстинктивно вскинув револьвер дулом кверху, мадемуазель Бланшар вторично взвела спусковой механизм. Следующая пуля ушла прямо в открытый люк. Там, в потолочных недрах, что-то лязгнуло, и увесистая кукла с грохотом свалилась на пол. Мадемуазель взвизгнула от боли в ушибленной ноге. Анита, полагаясь на вдохновение и удачу, запустила в гостью диванной подушкой. Револьвер отлетел к каминной полке. Распахнулась дверь, и гостиную заполнил пронзительный вопль Вероники.

Анита метнулась к упавшему револьверу, сдавила теплую рукоять. Мадемуазель Бланшар, сообразив, что с этой минуты представление развивается по совсем не выгодному для нее сценарию, толчком опрокинула кресло и, сметя с дороги надрывающуюся от крика служанку, бросилась к выходу из квартиры.

– Держи ее!

Анита выскочила в переднюю, подняла револьвер на уровень плеча. Спина мадемуазель Бланшар была в каких-нибудь полутора саженях, но, черт возьми, как трудно выстрелить в живого человека…

– Стреляйте! – завопила Вероника.

Анита зажмурилась и выстрелила. Потом еще и еще раз – это уже на нервах, помимо воли. Куда угодили пули, она не видела – поняла лишь, что мимо. Мадемуазель Бланшар, воспользовавшись заминкой, выбежала из квартиры и сломя голову помчалась по лестнице вниз.

Первым стремлением Аниты было пуститься в погоню, но вовремя подало голос благоразумие. С револьвером в руке она бегом вернулась в гостиную и, сорвав мешавшую штору, высунулась из разбитого окна. Мадемуазель Бланшар, подобрав руками подол, вприпрыжку по сугробам бежала к углу дома, из-за которого снова выкатился знакомый экипаж. К Аните вернулось хладнокровие, она прицелилась в перебиравшего вожжи кучера и нажала на скобу. Револьвер щелкнул вхолостую – кончились патроны.

– Diablo!

Оставалось стоять у окна и наблюдать, как мадемуазель, проваливаясь в снег, добежала до упряжки и забралась в экипаж. Она успела что-то сказать вознице, тот вскинул руку, и Анита едва увернулась от пули, метко пущенной в окно.

Ни о какой погоне не могло быть и речи. Над спинами лошадей взвился кнут, экипаж скрылся из виду. Анита отошла от окна и остановилась у перевернутого кресла, прислушиваясь к расходившемуся сердцу. В передней причитала Вероника.

По квартире гулял сквозняк, выдувая остатки порохового дыма. Анита пнула подвернувшегося под ногу деревянного паяца и только теперь заметила, что проклятый «Августин» все еще звучит в комнате. Схватив с пола подушку, она запустила ею в люк. Подушка, как и следовало ожидать, шлепнулась обратно на пол, но музыка стихла. Воцарилась тишина, прерываемая только всхлипываниями служанки. Анита взяла с каминной полки початую бутылку коньяка и сделала глоток прямо из горлышка. Едкая жидкость обожгла нёбо и гортань. Анита закашлялась, коньяк потек по губам. В этот момент на пороге гостиной появился Максимов.

Картина, открывшаяся его взору, поражала своей фантасмагоричностью. Разбитое окно, на котором, подобно флагу, трепетала от ветра уцелевшая занавеска. Распростертый на полу нелепый игрушечный клоун с обрывками веревок на руках. Подушка, шаль, опрокинутое кресло, перевернутая чашка – все это было живописно разбросано по всей комнате. В потолке чернела дыра, а у камина стояла Анита, в одной руке держа бутылку коньяка, а в другой – револьвер. В дополнение ко всему в комнате все еще отчетливо пахло порохом.

– Нелли, – пролепетал Максимов, даже не пытаясь с ходу осмыслить увиденное, – у нас почему-то открыта входная дверь, и я… А что ты здесь делаешь?

– Пью, – ответила Анита и в подтверждение приложилась к бутылке.

Ошарашенный Максимов опасливо вошел в комнату, посмотрел на окно, перевел взгляд на потолок, потом на пол и, наконец, уставился на жену, всем своим видом показывая, что отказывается понимать что бы то ни было. Анита поставила бутылку на полку и протянула ему еще не остывший после стрельбы револьвер.

– «Патерсон», – определил он механическим голосом, и вдруг его осенило: – Неужели тот самый?

– Вряд ли. Револьверов у них хватает. Но из той же партии – точно.

– Из какой партии?

– Из партии, купленной на деньги Либиха. Кроме револьверов, должны быть ружья, ручные бомбы… Скажи, по дороге сюда ты не встретил экипаж мадемуазель Бланшар?

– Я, признаться, не смотрел по сторонам. Хаффман сегодня был бесподобен, и мы обсуждали с извозчиком, как он двумя ударами свалил Юргена…

– Как ты мог обсуждать что-то с немецким извозчиком, если не знаешь языка?