Константин Бушуев - Забыть Веронику

— Меня с Коноваловой ничего не связывало, это раз. И ты мне сам сказал в тот вечер, когда мы в «Севане» сидели, что она не была беременной. Это два.

— Да, не была. Повезло ей. Вернее, наоборот. Ей жутко не повезло! Если бы тесты не показали ошибочный результат, то ничего, возможно, и не произошло бы. Она не стала бы настаивать на твоем разводе, а ты не стал бы ее убивать. Но дело не в этом! А в том, что ты, лично ты, считал ее беременной. И тебя это не остановило.

Я напряженно молчал, глядя прямо перед собой. На секунду мелькнуло сомнение: а может, рассказать все начистоту? Мне в тот момент очень хотелось выговориться хоть кому-то. Но делать этого было нельзя. Я тогда еще надеялся, что удастся выйти сухим или отделаться мелкими неприятностями.

— Ты, конечно, хочешь знать, где ты прокололся, — уверенно сказал Волков. — Ну что ж, изволь. Первую ошибку ты совершил уже через несколько часов после убийства Ксении. Помнишь, мы искали ее мобильный телефон, и ты набрал ее номер, чтобы услышать звонок? Вроде бы ничего странного нет в том, что у участкового мента есть сотовый номер человека, проживающего на подведомственной территории. Но в том-то и дело, что номер Ксении не был записан в твоем телефоне. Ты набрал его по памяти! Я стоял рядом с тобой, я видел, как ты набирал номер. И меня это удивило. Ты ведь утверждал, что был знаком с Ксенией поверхностно, что никаких отношений и в помине не было. А ее десятизначный номер почему-то помнил наизусть…

Я не нашел, что ответить, и промолчал.

— Далее. Наша пьянка в «Севане». Ты тогда пил очень осторожно, чтобы не утратить контроль над языком. И все же проговорился. Помнишь, я тебе рассказывал о похоронах Ксении и о моем разговоре с ее мужем? Я тогда не врал. Савелий Коновалов действительно сказал мне, что очень хотел иметь детей, а Ксения была против. Уж не знаю, зачем ему понадобилось искажать действительность. Может, стыдно стало перед покойной женой за свое немужское поведение… Но важны не его мотивы, а твоя реакция. Когда я тебе передал слова Савелия, ты тут же возмутился и решительно заявил, что дело обстояло как раз наоборот и что тебе сама Ксения говорила, что очень хочет родить ребенка, но ее муж против этого возражает. Но разве с посторонним человеком женщина будет обсуждать столь деликатные темы? Разве стала бы Ксения с тобой делиться своими личными переживаниями, если бы знала тебя просто как «участкового Шаманова»? Вот эта твоя поразительная осведомленность стала для меня еще одним доказательством того, что вас связывали близкие отношения.

— Ну, допустим, — хмыкнул я. — Но от близких отношений до мокрухи — семь верст.

— Подожди, дойдем и до мокрухи!.. Та оговорка в ресторане была не последней твоей ошибкой. У тебя хватило ума, чтобы не присутствовать на похоронах Коноваловой, но у тебя не хватило душевных сил, чтобы вообще не приезжать на кладбище в тот день, уже после окончания траурной церемонии.

Я вздрогнул. Откуда он знает?

— Меня там не было, — возразил я.

— Нет, ты был. Сидел возле могилы Ксении. И тебя там видел брат Маргариты Симонович, который в тот день приехал навестить могилу недавно погибшей сестры. И когда мы к нему в офис приехали спустя несколько дней, он тебя узнал. Помнишь? Я заметил, как пристально он тебя разглядывает, и догадался, что вы где-то пересеклись. Но задавать вопрос в твоем присутствии не стал. Я вернулся в офис будто бы за телефоном и поинтересовался у Карпова, где он тебя раньше видел. Он и ответил: на кладбище. И точную дату назвал.

— Он обознался.

— Да брось!.. Твой визит на могилу Ксении окончательно убедил меня в том, что она была твоей любовницей. А я на тот момент тебя уже крепко подозревал. Мотив сам собой вырисовывался. Андрюха, ты же не в безвоздушном пространстве живешь, а среди людей. И многие знают, что ты женат на дочери олигарха Ляпина. Милое дело — быть зятем олигарха! И, само собой, ты очень не хотел терять такого замечательного тестя, который дает тебе возможность красиво жить, ездить на машине стоимостью в двадцать твоих месячных зарплат, каждый год выезжать на престижные курорты… Своего-то у тебя ничего нет, Андрюха, даже куска жилплощади. В случае развода ты бы остался ни с чем. Сильно тебе повезло, что на тебя «запала» Света Ляпина, не очень красивая и не очень здоровая девушка, на тот момент еще не оправившаяся после психологической травмы… Да-да, и это тоже не секрет. Мы про тебя сведения уже неделю собираем. Кстати, в числе прочего узнали и об истинных причинах твоего ухода с прошлого места службы. Если мента-оперативника переводят на должность участкового, то для этого очень веские причины нужны. Конечно, в официальных бумагах никто ничего негативного писать не стал. Типа, перемещен на нижестоящую должность по собственному желанию. Но на самом-то деле тебя не перевести должны были, а посадить. За фальсификацию доказательств и служебный подлог. Помнишь?.. Ты вымогал взятку с подозреваемого, но он тебя послал. И тогда ты ему подкинул наркотики, а потом сам же их «нашел». И опять стал требовать деньги. А он пришел да пожаловался твоему начальнику. Блин, надо было в УСБ обращаться, ты бы уже тогда сел! Начальнику твоему скандал был не нужен, и он тебя перевел в другое подразделение. Так ты и стал участковым.

— Не буду ни подтверждать, ни опровергать, — усмехнулся я. — Потому что все это не имеет отношения к смерти Коноваловой.

— Прямого — не имеет. Но о твоих манипуляциях на прежнем месте службы я узнал через день после того, как в квартире Лютикова обнаружилась банковская карта убитой Коноваловой. Ты же сам ее и нашел, помнишь? И я просто не мог не заметить похожесть ситуации: несколько лет назад ты «нашел» наркоту у невиновного человека, а сейчас ты «нашел» карточку… Она плоская и неприметная, ее легко можно зажать в руке, сунуть руку в шкаф, пошарить, а потом — вуаля! — вынуть и показать понятым...

— Ты забываешь, что у Лютикова не только карточку нашли. В его тачке еще и золотые колечки были. И вот их точно извлек не я, а опера из наркоконтроля.

— О, с колечками еще проще. Ты знаешь, скольких трудов мне стоило заставить Лютикова напрячь память и поминутно вспомнить, кто и когда подходил к его машине, кого он подвозил, кому он доверял… Он сначала на бабу свою грешил, да и у меня тоже мысль мелькнула, что эта Валентина могла Ксюху завалить. Из ревности, например. То есть мы-то знаем, что ничего личного между Ксенией и Лютиковым даже близко не было, но его жена могла предполагать и обратное. Некрасивые и неухоженные тетки обычно не любят молодых стройных красавиц и склонны обвинять их во всех смертных грехах… Но Валентина оказалась не при делах. Ее муж вспомнил, что ты в тот вечер не только подходил вплотную к его «Ладе», но даже заглядывал в нее. Будто бы магнитолой интересовался. Вот в тот момент ты и засунул в машину колечки, только что снятые с трупа Ксении. Я не уверен, что ты с самого начала собирался их кому-то подбрасывать. Скорее всего, ты забрал колечки и кошелек лишь для того, чтобы создать у следствия иллюзию, будто девушку убили по корыстным мотивам, и намеревался их выкинуть в ближайшую урну. Но когда ты встретил у подъезда Сашу Лютикова, дважды судимого раздолбая, то сразу же решил воспользоваться таким подарком судьбы…