Лия Аветисян - Про любовь, ментов и врагов

И потом – у нас ведь не все резервы исчерпаны. Сегодня новые времена и новые технологии. Капиллярный метод – это, конечно, заслуга американцев, но применяют здесь под нашим умелым управлением. Кап-кап-кап – каждую минуту микрокапли проникают в мозги здешних недоумков: «Бери от жизни всё!» Кап-кап-кап: «Наслаждайся днём сегодняшним!» И слоган вьедается в подкорку, становится частью сознания молодежи. Эти памятливые прежде армяне, привычные строить на века, помнить свои тысячелетия и планировать на сто лет вперёд, стали превращаться в бабочек-однодневок. Полуголые девки с экранов не сходят, фильмы про голубую любовь с утра до ночи крутят для подрастающего поколения. И ненависть, ненависть как норма мироощущения к своим же – иньекциями в каждом фильме, каждой передаче, каждом блоке новостей. А как кто вякнет, на него медийцы, нами подпитываемые, наезжают: «Вы что, коммунистическую цензуру хотите ввести? А права человека? А демократические ценности? При чем тут пропаганда или образование? Мы обеспечиваем досуг…» Давайте-давайте, ребята, обеспечивайте досуг для сук, пока не ссучится народец этого острова вымирающей морали… Ну, и, конечно, продвинутые тётки наезжают из Европы и Америки и агитируют за равные гендерные права, демонтаж семейных устоев.

А ведь народ в целом – это женщина, у которой лидером может быть только мужчина! Но агитаторы наезжают и кап-кап-кап: «В Швеции половина членов парламента – женщины!» Правильно. Применяйте шведский опыт: шведский парламент, шведские семьи, шведские школы, где арифметику с шестого класса начинают проходить. Пусть, пусть армянские мужики лезут от безысходности на шведские стенки…

Кап-кап-кап: водка «Русский размер» – несомненное качество»! А вы-то при чем? И какой там размер, если здешний народ, лишившись исконных земель и запертый по двум границам, давно страдает клаустрофобией? А как же. Народ ведь как человек. Они и сами этого не сознают, просто ощущают дискомфорт, даже сидя в большой квартире, что в большом городе. А это – клаустрофобия потомков тех, кто до Испании с Португалией держал всю морскую торговлю, а теперь живет через границы от своих морей. Вот от этой клаустрофобии и разъезжаются. А сумеем выторговать Карабах – и вовсе валом повалят.

Кап-кап-кап: «Семь провинций Карабаха – оккупированные территории, и их нужно рано или поздно отдать». Да кто ж отдаёт завоёванное кровью? Но мы аккуратно так лоббируем и сто раз на дню на всех международных уровнях – кап-кап-кап: «Нужно отдать!» И ни звука о том, что большая часть Карабахского княжества, вопреки договору России с Турцией, все еще оккупирована Азербайджаном. А там гляди – и вправду отдадут ведь, недоумки…

Работаем, стараемся, тратимся, конечно, но время работает на нас. За рубежом передохнут оголтелые состарившиеся сироты и их сыновья. А внуков уговорим: «Зачем вам-то земля? Вы что, оставите Париж, Москву и Глендейл и попретесь в загаженные курдами Ван, Карс и Эрзрум? Берите, ребята, деньгами, пока мы добрые!» И ведь польстятся, не побрезгуют! А здесь поработают всевозможные секты, в которых главное – отказ от национальности. Да и экономику маленькой страны подорвать – раз плюнуть. Чудо что в условиях пятнадцатилетней блокады не едят друг дружку, а наоборот – школы новые открывают, университеты. Ну, ничего, университетом сыт не будешь, нужно только выбрать или создать момент. И я, резидент разведки моей страны, для того здесь и юродствую в обличье равнодушного мелкокалиберного американца, сотрудника международной миссии.

Агенты у меня хорошие. И что самое забавное – агенты-армяне в тысячу раз лучше, чем наши, турки. Активные, головастые. Да хотя бы Ида – бриллиант, а не агент. Анаид, Анаида, Ано, Ида… «У любимого дитяти – семь имен». Она и вправду – выпестованное нами дитя. Десять лет верой и правдой служит, и с каким задором! Она-то меня не распознаёт, но я её, считай, регулярно вижу. Конечно, в маленьких странах срок годности агентов отмерен. Как говорят армяне, жизнь у вора и бляди – сорок дней, потом всё тайное становится явным. Жалко будет с ней расставаться, если что… Но если ситуация так сложится – придётся. Это золотое правило разведки. Одно штрафное очко за ней уже числится с её нерасторопностью. Пришлось самому рисковать, гримироваться, как в театре, для водевиля с бомжом. И Центру сообщил, чтобы построже с ней. В ответ дали задание попристальней понаблюдать: не двойная ли игра? Или тройная? Вот и наблюдаю. Вроде не пахнет, но при её сообразительности всякое возможно…

А своего урода Хикмета я еле успел переправить домой на грани провала. Жадность наша турецкая, а? Мало ему было денег из Центра и навара от продажи израильских соков – так нет, собственный порнобизнес затеял! Да, здесь главное – армян использовать со всей их башковитостью и слабостями. Сами свою страну и загубят. Мне еще в Турции на курсах армянского языка преподаватель их древнюю байку рассказал. Пошло Дерево к Лесу жаловаться на Топор. «А из чего Топор состоит?» – спросил Лес. – «Лезвие – из железа». – «Железа не бойся, – говорит Лес, – а из чего у него рукоятка?» – «Из дерева», – говорит Дерево. – «Вот его и берегись: без него железу тебя не одолеть».

Что у нас сегодня? Пятница? Послезавтра закачусь к своей уродине, поплаваем в её бассей не, попьём виски, опять заведётся от моих волосатых ног, побалуемся, отдохнем. Выведаю пару-тройку байтов информации, да и ей подброшу нужную утечку из того, что не жалко: ей-то, небось, тоже нужно хлеб отрабатывать. Эх, жизнь…

Но при всей неказистости моего здешнего существования, я, скореё всего, – самый счастливый резидент. Потому что работаю не только с профессиональным рвением, но искренне ненавидя здешний народ от имени моего народа и государства. Геноцид армян – он не кончился, ребята! Он продолжается и будет продолжаться, пока не искореним мы вас до самого последнего всеми возможными способами. С кем надо, подружимся, с кем надо – для виду разругаемся. Но все равно, и давно – документальные фильмы солидных телекомпаний, говоря об античном периоде, называют не Армению, а Турцию. И ни одна собака не рискнет гавкнуть об антиисторичности этих исторических кренделей. Армения? Какая Армения? Что-то вы путаете, уважаемый: не было такой страны. И не будет. И перестанет звучать этот опасный язык. И вырвут наконец из глотки последнего хвастуна тот орган, которым он продолжает утверждать:

«Мы себя другим не предпочитаем, Мало нас, но зовут армянина hайем» [111] Армянский поэт Паруйр Севак (1924–1971) …

Полдень 12 декабря, 2004 г.

Вызванная для дачи показаний Назели Терзян Шварцу сразу понравилась: хорошенькая, сотрудница МИДа, а скромная, воспитанная. Это с ней Арамис созванивался в последние дни своих предсмертных виражей, и она могла стать серьезным источником информации.