Мэри Лу Лонгворт - Смерть на винограднике

— «Oh voleur, oh voleur!» — воскликнула Элен, и оба рассмеялись.

— «À l’assassin!» [28] «Воры, воры! Убийцы!» ( фр .) — цитата из пьесы Ж.-Б. Мольера «Скупой». — подхватил Виктор, делая выпад с воображаемой шпагой. Они спускались с невысокого холма по узкому проходу между лозами, грозди с которых до сих пор собирали вручную. Издалека доносился шум шоссе, соединяющего Экс и Ронь.

— Отсюда и начнем, — решила Элен, останавливаясь. — Вот хорошая гроздь, — она оборвала несколько виноградин, пока Виктор снимал рюкзак. — Уже начинают подсыхать. Неплохо.

— Отличный сенсо, — согласился Виктор, присел на корточки, вынул инструменты и вдруг вскочил. — Что за фигня? — выпалил он. — Ох, извини, Элен.

— В чем дело, Виктор? — удивилась Элен. — Перебор с Мольером?

— Вон там розовая сумочка.

— Что?

Он наклонился, чтобы поднять ее, но тут же отдернул руку.

— Боже! — вскрикнул он, попятился и упал бы, если бы Элен не поддержала его. Высвободившись, он рухнул на четвереньки, и его вырвало.

— Виктор! — воскликнула Элен, опускаясь на колено и приложив ладонь к его спине.

— Не смотри, Элен, — невнятно попросил он. Она вытащила из кармана бумажный платок, дала ему, поднялась и вытянула шею, пытаясь увидеть, что там, рядом с розовой сумочкой, за густыми лозами высотой четыре фута.

— Папа… Надо позвать папу, — бормотал Виктор.

— Да что там такое? — Так ничего и не разглядев, Элен дошла до конца ряда и обошла его с другой стороны. — Господи! — Зажав рот ладонью, она обернулась и уставилась на Виктора широко раскрытыми глазами.

— Что с ней случилось? — дрогнувшим голосом спросил он.

Элен покачала головой:

— Не знаю, не знаю… — У нее пересохло во рту, она мысленно выругала себя за то, что не прихватила бутылку с водой хотя бы для Виктора.

— Я ее одну не оставлю, — сказала она.

— Почему? Она же… мертвая.

— Именно поэтому. — Элен вернулась к Виктору и присела рядом с ним. — Из уважения. Она пожилая женщина. Ты сможешь сходить?

Виктор поднялся и отряхнул с брюк красноватую землю.

— Да.

— Точно?

— Да. Я мигом.

И он убежал.

Верлак тоже спешил на допрос, но не в больницу, страдающую от недостатка финансирования, где находились в эту минуту Полик и Шельфер, а в элегантный бывший hotel particulier [29] Частный особняк ( фр .). в квартале Мазарини. По расчетам Верлака, до поездки в поместье Боклер он должен был еще успеть побеседовать с врачом. Секретарь впустила его, он взбежал по каменным ступеням, поглядывая на настенные росписи, изображающие сад. Массивные деревянные двери в приемную врача были открыты, изящная дама лет пятидесяти придерживала створку, ожидая Верлака.

— Прошу вас, судья. — Она отступила в сторону, пропуская его. — Но доктор Шарнэ, к сожалению, вчера вечером уехал в отпуск. Я могу вам чем-нибудь помочь?

— В прошлый четверг доктор Шарнэ навещал в больнице пациентку…

Секретарь посмотрела на него как на недоумка.

— Доктор Шарнэ регулярно навещает своих пациентов в больнице, судья.

— Да, так я и думал, мадам?..

— Блан.

— Мадам Блан, — продолжал Верлак. — Мы опрашиваем всех сотрудников больницы, которые заходили в палату к этой пациентке, поскольку во время пребывания там она скончалась. Доктор Шарнэ не был ее лечащим врачом, поэтому я хотел бы узнать, почему он навещал ее.

Если секретарь и смутилась, то лишь на долю секунды.

— Доктор Шарнэ — отоларинголог.

— Что, простите?..

— Специалист по болезням ушей, носа и горла. Вполне возможно, эта пациентка обращалась к нему.

Верлак кивнул.

— Можно взглянуть на список его пациентов, мадам Блан?

— Можно.

— Благодарю, — кивнул Верлак, которого не покидало ощущение, что он ступает по минному полю.

— На следующей неделе, — продолжала она. — Когда врач вернется из отпуска.

— А где он?

— Врач? — уточнила секретарь. — Если не ошибаюсь, в… Ардеше.

Верлак многозначительно посмотрел на нее.

— Мадам, я — судебный следователь, — объяснил он. — И я мог бы…

— Cher monsieur, — перебила она, — мне все равно, кто вы. Прошу вас отнестись с уважением к моим обязанностям хранительницы записей доктора Шарнэ, пока он в отъезде. Вы сможете увидеть их с разрешения самого доктора, на следующей неделе.

Верлак хотел было ответить, как вдруг зазвонил его мобильник. Извинившись, он увидел на экране номер Бруно Полика и ответил на звонок:

— Да, Бруно?

— Извините, если помешал, шеф. Но у нас плохие новости.

— Слушаю.

— Мы нашли труп мадам Даррас. Она умерла несколько дней назад.

— Ясно, — ответил он, взглянув на секретаря, которая поливала цветок на своем столе и, похоже, разговаривала с ним. — Сейчас приеду. Где вы?

Повесив трубку, он объяснил мадам Блан:

— Мне надо идти, но я вернусь — не важно, даст доктор Шарнэ разрешение изучить список его пациентов или нет. Благодарю за вашу… за ваше…

— Всего хорошего, судья, — быстро ответила она и прошла через комнату, чтобы открыть перед ним дверь. — Я передам доктору, что вы заходили.

Боннары сидели за деревянным кухонным столом длиной двенадцать футов. Там же, в кухне, находились Антуан Верлак, Бруно и Элен Полик.

— Если хочется поплакать, сынок, — не стесняйся, — сказал Оливье Боннар Виктору, положив ему руку на плечо.

— Пап, отстань! — буркнул Виктор, вскочил и отошел от стола так поспешно, что чуть не опрокинул свой стул.

— Что такого я сказал? — спросил Оливье.

Элиза Боннар вздохнула и кивнула в сторону Элен Полик:

— А-а…

Оливье однажды уже обсуждал с женой влюбленность Виктора в Элен и теперь почувствовал себя глупо и понял, что ему снова придется извиняться перед сыном. Или просто сделать вид, будто ничего и не было? Притвориться, что они с Элизой понятия не имеют, в кого он влюблен?

— Оливье! — окликнула мужа Элиза. — Бруно задал тебе вопрос.

— Понимаю, на носу сбор винограда, — повторил Полик, — но нам все-таки придется огородить часть виноградника как место преступления. Это ничего?

Оливье Боннар пожал плечами:

— Сенсо дает большой урожай, так что ничего страшного. Конечно, всегда обидно терять виноград, но тут уж ничего не поделаешь.

— Мы постараемся нанести как можно меньше ущерба, — пообещал Полик. — Жаль, что вчерашний дождь смыл все отпечатки ног и следы шин, если они были.

— Что с ней случилось? — спросил Оливье.

Верлак придвинулся к столу.

— Кто-то ударил ее по голове камнем. Мы пока не знаем, произошло ли это на винограднике или ее труп каким-то образом доставили туда. Выяснится при вскрытии.

— Ну надо же! — воскликнула Элиза. — У нас!

— А сумочка? — вспомнила Элен Полик.

Бруно Полик повернулся к жене и похлопал ее по плечу.