Мэри Лу Лонгворт - Смерть на винограднике

Магали перебежала через улицу и начала пробираться сквозь толпу, поминутно с кем-нибудь здороваясь или целуясь. Жюль услышал ее звонкий смех, потом увидел, как она заговорила все с тем же самым вышибалой-хозяином, который теперь улыбался. На виду у Жюля вышибала обвел взглядом зал ресторана и что-то сказал Магали, потом Магали обернулась и помахала рукой, подзывая Жюля. Он перебежал через улицу и снова протиснулся через толпу, рассыпаясь в извинениях на каждом шагу.

Магали притянула его к себе за руку.

— Нас посадят в конце барной стойки, поставят там два табурета.

Жюль попробовал улыбнуться. Нарушать правила — это ненормально, даже для такой очаровательной девушки, как Магали. Либо у вас все занято, либо нет. Или вы принимаете посетителей, или отказываете им. Так, как делается в Эльзасе. Он чувствовал себя виноватым перед людьми, которые остались ждать у двери. Но может быть, они тоже знают тайный пароль, как Магали?

Вышла официантка и позвала их:

— Идите за мной.

Их провели через ресторан и усадили. Магали наклонилась к Жюлю и коснулась его руки.

— Надеюсь, вы не в обиде на меня. Просто здесь так принято.

— Вы про «Лотос»? — уточнил Жюль, с трудом перекрикивая музыку, смех и звон посуды.

— Нет, про Юг в целом, — ответила она и пожала ему предплечье, восхищаясь крепостью мышц.

Вновь появился вышибала-хозяин и хлопнул Жюля по спине.

— Извини, парень, я же не знал, что ты с Магали.

— В следующий раз обязательно скажу, — ответил Жюль, надеясь, что тон получился шутливым.

— Сейчас принесу вам кое-что особенное с Корсики, чтобы промочить горло, — пообещал вышибала, щелкнул пальцами, и с другого конца стойки к нему поспешил бармен.

— Два бокала нашего лучшего игристого моим друзьям! — распорядился вышибала. — «Домэн Мартини»!

Бармен кивнул и через минуту поставил перед Жюлем и Магали два высоких узких бокала с игристым вином. Они чокнулись бокалами, поблагодарили вышибалу, и тот, вернувшись на свой пост у двери, помахал и подмигнул им.

— Здесь сегодня и не поговоришь толком, — напрягая голос, сказала Магали.

— Да уж, — крикнул в ответ Жюль. — Но насколько я слышал, по крайней мере поедим неплохо. Наш комиссар прямо с ума сходит от здешней еды.

Магали расхохоталась.

— Я впервые очутилась в ресторане по рекомендации комиссара полиции!

Жюль тоже рассмеялся, отпил вина и удивился. Он хранил верность эльзасским винам, его родные на семейных сборищах всегда пили игристое эльзасское в качестве аперитива.

— А ведь неплохо! Действительно неплохо.

Магали отпила, как ему показалось, слишком большой глоток, икнула и хихикнула.

— Точно! — Она отставила свой бокал. — Так откуда это у тебя? — Она снова пожала ему руку — сначала выше запястья, потом над локтем.

— Ты о чем? О моих руках?

Магали залилась хохотом.

— Да нет, о твоих мышцах! Качаешься?

Жюль засмеялся своей наивности.

— Нет, занимаюсь греблей.

— Правда? — удивилась Магали. — Где?

— Ну, когда жил в Эльзасе — на реках, — объяснил он. — А здесь недавно вступил в марсельский гребной клуб.

— Я видела его! Когда мимо проходила. Это возле Фаро, да?

Жюль кивнул.

— А ты чем занимаешься, когда не работаешь в кафе?

— Рисую.

— Картины?

— Ага.

— Какие? — крикнул Жюль: шум в ресторане усилился. Появилась официантка с тарелкой тонко нарезанной корсиканской колбасы фигателли, приняла у них заказ и исчезла.

— Только пообещай, что не будешь смеяться, — попросила Магали.

Жюль перекрестился, о чем сразу пожалел.

Магали придвинулась ближе.

— Натюрморты.

— Правда? С фруктами и так далее?

— Ага. Давно уже увлеклась. Люблю походить по рынку, накупить овощей и фруктов, принести их домой и нарисовать. У меня целая коллекция старых кувшинов и старинных скатертей, которые я тоже пишу. Знаешь, как затягивает!

Жюль просиял. Такого интересного свидания у него уже давно не было.

— А можно мне когда-нибудь взглянуть? — спросил он.

Магали подмигнула рослому светловолосому эльзасцу.

— Само собой!

— Значит, вместо того чтобы думать, что они делали одинаково, — заговорил Полик в кабинете Верлака в среду утром, — вы сосредоточились на том, чего они не делали… То есть на вождении машины.

Верлак кивнул, обрезая кончик «двойной короны» марки «Партагас».

— Ни Жизель Дюран, ни мадам Даррас машину не водили, — начал он. — Когда бывшая начальница Дюран сказала мне, что Жизель не водила машину, я вспомнил, как месье Даррас сказал то же самое о своей жене.

— Думаете, речь идет об одном и том же автобусном маршруте? — спросил Полик. — От Эгюийя до Ронь, затем до Экса?

Верлак пожал плечами.

— Без понятия. Надо отправить кого-нибудь на автовокзал и опросить сотрудников. Но после обеда у меня назначена встреча с сестрой Полин Даррас, монахиней. Скоро выезжать, если я хочу успеть вовремя, — он бросил взгляд на часы. — Что насчет парня Жизель Дюран?

— Я встречусь с ним сегодня рано вечером, — ответил Полик. — Он живет и работает в Пертюи, неподалеку от нашего дома. Я знаю эту мастерскую, там чинят в основном старые «Ситроены». А после обеда у меня встреча еще с одной из сестер, матерью Кристофа Шазо.

— Вы не могли бы сходить в одиннадцать на панихиду по мадемуазель Монмори? — спросил Верлак. Он опять чувствовал себя паршиво — точнее, болваном, как назвал его Фабрис. Ни Марин в клинику не сводил, ни на панихиду не явился.

— Я как раз собирался, — сказал Полик, и Верлак кивнул, мысленно воскликнув: « Да хранит вас Господь, Бруно Полик! »

— Кстати, алиби Дидье Руэра подтвердилось, — продолжал Полик. — И его собутыльник, и бармен подтвердили, что вечер пятницы он провел в «Барной стойке».

Зазвонил телефон Верлака, он бегом бросился к столу, чтобы ответить.

— Да. — Кивнув, он шепотом объяснил Полику: — Это из лаборатории, насчет грязи с колес.

Некоторое время Верлак только слушал и кивал, потом поблагодарил эксперта и отключился. Пригладив волосы пятерней, он сел за стол.

Уловив намек, Полик уселся напротив.

— Что там?

— Грязь с виноградника, — объявил он. — Даже с виноградом. По-видимому, сорта сира.

— Лучший сорт поместья Боклер. Очень жаль.

Верлак вздохнул и откинулся на спинку кресла.

— Merde, merde, merde.

— Боюсь, Шазо придется снова вызвать на допрос.

— Вы правы. — Верлак уставился в окно. — Беда не приходит одна. Как там Боннары?

— Элен говорит, сникли, как никогда прежде.

Верлак побарабанил пальцами по столу.

— Ну, как бы там ни было с Кристофом, в автобусный парк все равно надо отправить кого-нибудь, и как можно скорее.

Полик поднялся.