Алла Холод - Рыцарь страха и упрека

Дима поразмышлял немного и поехал домой. Переоделся в черную майку и удобные разношенные кроссовки. И как он сразу не подумал, что осуществлять «план» в белой майке просто безумие? На набережную Дима вернулся только часам к четырем. Держась нужного направления, он стал методично исследовать подходы наверх.

Да, все так, как он и предполагал. В одном месте путь наверх преградил кованый забор, за которым грозным басом брехала собака. Пришлось вернуться к исходной позиции, перейти на параллельный переулок, который тоже привел в тупик. После долгих блужданий он напал наконец на тропинку, вдоль которой косились на белый свет пустыми окнами заброшенные домишки. Тропа, бывшая в лучшие времена переулком, не прерывалась, вела наверх, и Дима понял, что скоро она выведет его на нужную улицу. Теперь нужно было понять, у какого именно дома этот переулок выходит на Вишневую.

Уже не боясь заблудиться, Дима отклонился в сторону. Здесь местность была неровной, заросшей кустарником и высокими сорняками, легко можно было подвернуть ногу или попросту скатиться вниз. Но он ничего не подвернул и скатился всего один раз, и то совсем чуть-чуть. И наконец увидел то, что ему было нужно: последний дом, которым заканчивается улица Вишневая.

Возвращаясь на свою тропинку, Дима прикидывал расстояние. Получалось, что переулочек должен вывести его аккурат к дому Павла Константиновича. Он уже готов был спрыгнуть с небольшой кручи на облюбованную тропку… И как хорошо, что вовремя остановился! «Низы» — место тишины и покоя. Все здешние звуки — это далекий гул самолета где-то в заоблачной высоте, собачья разноголосица, пение птиц. Дима, который уже ухватился за ствол сухого дерева, чтобы помочь себе спрыгнуть на тропу, отчетливо услышал тихое ругательство.

— Черт, чуть не наступила, — тихо прошелестел женский голос.

Дима выглянул из-за дерева, увидел изящную женскую фигуру и сразу понял, отчего чертыхалась женщина: она едва не наступила в засохшую собачью какашку. Дима замер, наблюдая сверху за действиями женщины. Она отломила от ближайшего куста небольшую ветку и отбросила кучку в сторону. Понятно. Это чтобы не вступить, когда будет возвращаться.

Странно, почему она не пошла по улице? Женщина-то приличная, по всему видно. Одета в легкие летние брюки и дорогую стального цвета кружевную маечку, на ногах кожаные сандалии, в руках изящная сумочка. Светлые волосы аккуратно уложены. В таком виде дамочки выходят из дому, чтобы дефилировать по улицам, а не лазить козьими тропами.

Но у всех свои привычки и причуды, Диме до женщины никакого дела нет. Он подождал, пока незнакомка удалится на некоторое расстояние, и снова приготовился к прыжку, и опять чуть было не повис в воздухе. Следом за женщиной по тропинке шел мальчик, пацан лет 13–14.

«Да как тут оживленно! Прямо променад какой-то», — подумал Дима, ожидая, пока мальчик не скроется из виду. Наконец он спустился, оказался вновь на тропинке и пошел вверх. Оказалось — о чудо! — тропинка вела прямо к тому дому, который был так нужен Диме Нестроеву.

Диме не просто везло — ему сказочно везло. Участок окружал оригинальный забор из кирпича и кованой конструкции. Забор был низкий, чисто декоративный. Кирпичная кладка монолитно шла по самому низу, и через каждые полтора метра возвышался столбик, увенчанный круглым фонарем. Между столбиками забор представлял собой решетку с витиеватым рисунком. Достаточно подняться на кирпичное основание забора, чтобы его попросту перешагнуть. Такой забор ставился не для безопасности, а для красоты. Видимо, в доме надежная система охраны.

Дима легко перешагнул через забор и оказался во дворе. В том месте, где тропинка выходила на Вишневую улицу, росло два больших каштана. Стена кустарников начиналась как раз с задней части волковского участка и заканчивалась на улице. Дима предположил, что эти кустарники высаживали хозяева.

Он приблизился к дому. Это был красивый двухэтажный коттедж из желтого кирпича. Во дворе располагались гараж и летняя беседка. По всей видимости, главный вход в дом находился со стороны улицы, но и во двор был свой выход: из комнаты с окнами от пола до потолка вели три ступеньки. Оригинальное строение, ничего не скажешь.

Дима устроился в кустах и достал бинокль. Теперь комната была видна ему очень даже хорошо. Округлое, как студия, помещение совмещало в себе кухню, столовую и гостиную. Слева располагался кухонный гарнитур из какого-то дорогого дерева — массивный, многофункциональный. За ним виднелась барная стойка с высокими стульями. По правую сторону стоял овальный обеденный стол, за ним — полукруглая арка, ведущая в другие помещения. В дальней части комнаты виднелся огромный работающий телевизор, укрепленный на стене, напротив него были кресла и большой угловой диван.

Когда в объективе появился Павел Волков, Дима вздрогнул, сердце бешено заколотилось в горле. Павел Константинович выглядел раздраженным и даже мрачным. Он появился из арки и сразу направился в кухонную часть комнаты. Открыл холодильник, достал бутылку «Финляндии», свернул ей горлышко, вынул из буфета два стакана — большой и маленький. В маленький он налил водки, в большой какую-то запивку из пакета. Потом подошел к окну, и Дима понял, что это вовсе не окно, а окно-дверь. Волков распахнул ее и вышел во двор. Маленький стакан он уже опустошил и теперь на свежем воздухе медленно потягивал из большого какой-то напиток вишневого цвета.

Сердце у Димы забилось еще сильнее. Вот он, удобный момент, которого он так ждал! Идеально, лучше даже и придумать невозможно. Он, признаться, не ожидал, что ему может так фантастически, так потрясающе повезти! Сейчас он выстрелит и уйдет по той же дорожке, по которой добирался сюда. На набережной выбросит пистолет в водохранилище и спокойно вернется домой.

Дима осторожно открыл молнию, запустил руку в сумку и стал разворачивать старую майку, в которую был завернут пистолет. Наконец его пальцы коснулись железа, и по всему телу пробежала колючая судорога, будто тысячи иголок кольнули в разные места одновременно. Но нет, это не страх, он не испугается. Дима чувствовал, как благодатная, горячая ненависть наполняла его, придавая сил и решимости. Он улыбнулся сам себе и вынул пистолет из сумки.

— Павел, ты можешь уделить мне некоторое время?

Дима опешил, руки задрожали. Он будто окаменел. Что это? Откуда этот голос? Что происходит?

В проеме стеклянной двери показалась женщина. Та самая, которую он видел на тропинке, в кружевной маечке. Волков резко обернулся.

— А ты что здесь делаешь? Еще набралась наглости прийти? — грубо бросил он.

— Мне надо поговорить с тобой, — спокойно сказала женщина. — Я не хочу по телефону, а то ты опять меня обхамишь и бросишь трубку.