Алина Степанова - Сломанный мальчик

— Алина?

— Да, я вас слушаю.

— Это начальник охраны супермаркета «Шестерочка».

— И-и-и-и?!

— Ваш брат украл алкоголь в винном отделе. Мы его задержали. Будете платить за нанесенный ущерб или мы вызываем полицию?

Первым моим порывом, до оценки происходящего, было крикнуть в трубку: «Не нужно никого вызывать! Я охотно заплачу! Куда деньги перевести?» — это же мой родной и любимый брат, я просто обязана ему помочь!

А потом до меня начал доходить смысл происходящего. Мой старший брат исключительно приличный человек. Живет он на Урале, работает торговым представителем и имеет отличную по местным меркам зарплату. А пристрастия к употреблению спиртных напитков — напротив не имеет. Самое большое зверство, с которым он сталкивается — принять 50 грамм сладкой наливочки за вкусным ужином. После напряженного трудового дня «с устатку». Да даже если бы вдруг его организм и потребовал такого допинга, брат вполне способен купить себе сколько угодно наименований самого дорогого в «Шестерочке» алкоголя. С чего бы ему вдруг его воровать?

— А ну ка, дайте ему трубку! — скомандовала я охраннику.

— Алина, это Вася! Тут такое дело…

Надо ли пояснять, что брата моего зовут совершенно иначе, а Василием несчастные родители нарекли своего сыночка, горе-наркомана. Который и решил меня «усестрить», попав в переплет.

Если вам интересно, чем дело закончилось — так на следующий день, мы с нашим юристом съездили и без всяких взяток забрали паспорт «братишки» из магазина, пригрозив охране вызвать туда полицию. И пусть потом объясняются — откуда у них чужой паспорт и зачем это они совершают уголовное преступление, шантажируя бедного Василия, по рассеянности забывшего оплатить покупку и сунувшего бутылку в карман.

Но к чему я это вспомнила! До меня неожиданно дошло как выбраться из этого отделения без криков, угроз и доказывания, что я не верблюд.

— Доктор, — с невинным видом начала я. — Май бразер до сих пор не знает, где я сейчас нахожусь. Ай нид то колл хим.

Конечно, что нужно в первую очередь человеку, который попал в больницу? Сообщить родным! Я вот имею право связаться с братом.

— Brother? — изумился доктор, будто по мне можно было подумать, что я вылупилась из яйца, а не родилась обычным путем.

— Бразер, бразер!

— Okay, — добрый доктор даже спорить не стал, а только попросил продиктовать ему номер.

Тут, опуская лишние подробности, чтобы не вызвать подозрений, я сказала что не знаю номера, поскольку при падении (тогда, когда я расшибла лоб) утратила телефон, а с ними и все записанные номера. Брат мой работает в полиции, в Главном управлении, и фамилия его Буйтор.

Доктор достаточно легко согласился самостоятельно поискать телефон в интернете и попросить к телефону майора.

Не спрашивайте, как я смогла связать английские слова, но уже через минуту, вырвав телефон из рук доктора, я кричала Буйтору, что на этот раз Анна хотела меня убить, а я сама сейчас нахожусь в психиатрическом отделении.

Доктор не ожидал такой подлости и стал вырывать у меня телефон. Однако я успела услышать, что майор все понял и уже выезжает.

Свою позицию по отношению к произошедшему обиженный доктор отчего-то выразил на венгерском, и тут же потеряв интерес к беседе с хитрой сумасшедшей, вызвал санитара, велев ему сопроводить меня до палаты.

В палате я оценила обстановку как более или менее приличную — для такого места, разумеется.

Современные кровати без всяких следов устройств для привязывания пациента, на стенах пасторальные репродукции, и даже ковровая дорожка на полу, правда, почему-то с огромным красным пятном. О характере пятна я предпочла не задумываться. В комнате, рассчитанной на четырех пациентов, было совсем немноголюдно. Одна лишь бабушка в чем-то вроде пляжной хламиды цвета морской волны сидела в позе лотоса и что-то заунывно пела, раскачиваясь. Руки бабушки, открытые до половины, были испещрены цветными татуировками с непонятными символами. Седые волосы убраны в сложную прическу из множества косичек, в которые были вплетены какие-то перышки, бусинки и цепочки.

— Ом мани падме хум-м-м-м! — приветствовала меня старая хиппарка.

— Ом, однозначно! Кто же спорит? — полностью согласилась я с новой соседкой.

Медработник жестом показал мне мою кровать, на которой, не хуже чем в приличном отеле, лежали стопка чистых полотенец и халат, запечатанный в герметичный пакет.

Ну что ж — сделаем вывод, что условия здесь вполне человеческие, и судя по всему, венгерский народ сходит с ума не так часто.

Показав санитару на свои грязные ноги, только что весело бегавшие по дорожкам больничного парка, я получила разрешение принять душ. Правда, водные процедуры в психиатрической клинике никогда не были пределом моих мечтаний, но если уж и страдать в заточении, то делать это лучше с чистыми ногами. Ну, во всяком случае, я так считаю. Это моя личная позиция.

После омовения я смогла даже подремать пару часиков, прежде чем бедному майору удалось убедить руководство больницы, что никакая я не сумасшедшая, съехавшая с катушек в результате травмы. А стулом в окно кидалась не из вредности, а только лишь для того, чтобы отбиться от покушения на свою драгоценную жизнь и привлечь внимание персонала.

В целом можно было считать, что мое посещение этого мрачного заведения прошло без потерь, если конечно, не брать в расчет утрату достаточно свежего педикюра за который я отдала, на минуточку, пятьдесят евро!

Санитар опять привез каталку, жестом велел мне накинуть одеяло и мы весело покатились в обратный путь. Кстати, тапочек мне так и не выдали. Видимо, ответственный за хозяйственную часть решил на мне сэкономить, раз уж все равно я покидаю эти гостеприимные стены.

В приемном покое травматологии меня уже ожидал Буйтор. Я ласточкой вспорхнула с каталки и буквально бросилась ему на шею.

Наконец-то я покину это заведение!

Сотрудница принесла пакет с моими вещами. Натягивать заскорузлую от крови футболку было не очень приятно, но зато почувствовать на заледеневших ногах теплые кроссовки — просто чудесно.

Невзирая на травмированную голову, я почти бегом добежала до машины майора — так мне хотелось поскорей оставить больничные приключения в прошлом.

Я уже предвкушала, как сейчас займусь покупкой нового айфона (да, опять!), но вовремя вспомнила, что меня, вообще-то, хотели убить. Мне угрожает смертельная опасность!

— Вы арестовали преступников? — спросила я Буйтора.

Увы, порадовать меня майору было совершенно нечем. Супругов Калачей задержать не удалось.

И о пропавшем мальчике новостей не было. Поиски ребенка ведутся, но, к сожалению, совершенно безуспешно. А вот интересно даже: а ну как полиция нападет на след мальчика, отыщет его, а родителей и след простыл. Что тогда с ребенком этим делать? Надо заранее подготовиться — хотя бы связаться с родней малыша. Может, бабушка будет готова за ним ухаживать?