Татьяна Кошман - Летний рай

– Инна, Инна, где ты там, иди сюда!

Иннка будто только этого и ждала:

– Чё, Сань, сильно болит?

– Да нормально, послушай, – я сунула ей в ухо наушник, – помнишь?

– Ну.

– Чё ну? Вспомни, ты на втором курсе училась, на новогодние праздники приехала домой, помнишь?

– Ну.

Я её сейчас ударю, честное слово. Видно она поняла по моим глазам, что ещё одно «ну», и я за себя не отвечаю.

– От меня-то ты чего хочешь?

– Как того парня звали, с которым ты тогда танцевала, у вас ещё бурный роман потом был?

– Не помню…

– Да помнишь ты, он к Денисовым приезжал, внук или племянник… ну ты должна помнить…

– Вадик, кажется. – неохотно вспомнила Иннка.

– Точно, Вадик! Красивый был такой, вы танцевали под эту песню, а мы с Лидуськой сидели в уголке, она всё вздыхала мечтательно и шептала: «Повезло твоей Иннке»… Интересно где он теперь?…

– Да какая разница где: «Иных уж нет, а те далече».

– Да… и Лидуськи уже почти семнадцать лет как нет…

Лидуська была моей школьной подружкой. Дружили мы с четвёртого класса, и ближе подруги у меня не было. Она была невысокая, худенькая, с короткими вьющимися волосами цвета льна, и остреньким личиком. Вся какая-то хрупкая и прозрачная, как будто бестелесная. Похожая на ангела. У неё был врождённый порок сердца. Она умерла во время операции по замене износившегося искусственного клапана. Ей было двадцать восемь лет.

С тех пор у меня нет подруг, есть хорошие знакомые, приятельницы, но не более. Зато у меня есть Иннка, которая одна, с легкостью, совсем не напрягаясь, заменит десяток подруг.

Кстати, Иннка! Сестрица пребывала в глубокой задумчивости, что с ней, с такой деятельной, случается крайне редко. В воспоминания молодости ударилась? Да нет, непохоже, по сдвинутым бровям и покусываниям верхней губы, видно, что идёт напряжённый мыслительный процесс. Я уже было собралась на свой страх и риск прервать это затянувшееся безобразие, потому, что когда моя сестрица думает – неизвестно до чего она додумается, а расхлёбывать результат её раздумий, как всегда, придется мне!

– Я вспомнила где я его видела!

– Кого, Вадика? – опешила я.

– Да какого Вадика, чё ты прицепилась с этим Вадиком! Нашего трупа!

Я с беспокойством посмотрела на сестру: все-таки как она ни хорохорится, а для неё этот стресс тоже даром не прошёл. Она уже забыла где трупа видела. Вот что годы с человеком делают, раньше бы она и глазом не моргнула от таких приключений.

– Иннусь, ну конечно ты вспомнила, в лесу да? Мы его с тобой вместе там видели. – я осторожно погладила её по руке.

– Иди ты к чёрту, – Иннка сердито отбросила мою руку. – чё ты со мной как с дебилкой разговариваешь? Я тебе точно говорю, я его видела.

– Хорошо, ты его видела, – ласково согласилась я, говорят в таких случаях нельзя спорить.

– Саня, я тебя сейчас побью!

Господи, ну и денёк! Если бы мы не сдерживались, мы бы сегодня уже раз по пять друг-дружку поколотили!

– Так ты его живым что-ли видела? – дошло наконец до меня.

– Нет, блин, он мертвый по городу расхаживал, и Маргошку на машине катал! Саня, мозги включай!

– Маргошку? – от неожиданности я даже закашлялась.

– Ну. Ты сейчас про Лидуську сказала, я и вспомнила.

Маргоша – младшая сестра Лидуськи, разница в возрасте у них была всего один год с небольшим, и сёстры были очень близки, поэтому Маргошка частенько тусовалась с нами.

Я думала такое бывает только в моих детективах, ну знаете, кто-то что-то случайно говорит, совсем не относящееся к делу, но у сыщика каким-то образом возникает ассоциация, и это помогает ему раскрыть преступление. Но мы ведь не в моем детективе. И моя сестрица совсем даже не сыщик. Я внимательно на неё посмотрела – Иннка как Иннка. Хотя, кто его знает, может при её склонности к, разного рода, авантюрам, у неё есть способность к сыскной деятельности? Что непреодолимая тяга у неё, к этой самой деятельности есть, это даже сомнений не вызывает, так почему бы, Господи спаси и сохрани меня ещё и от этой напасти, и не быть способностям?

– И что, он катал Маргошку на машине?

– Не знаю катал или нет, но они вместе вышли из банка, я ходила свою карту разблокировать, помнишь когда я три раза неправильный пин ввела? – (конечно я помню, такое разве забудешь?) – Я поднималась по ступенькам, а они из другой двери выходят и разговаривают, а потом в машину сели и уехали. Я ещё повернулась, хотела поздороваться, но она была так увлечена трупом, что никого вокруг не видела.

Я задумалась. Судя по всему, Маргошка и труп были знакомы, значит, если на секундочку допустить что я хочу выяснить кем был наш труп, ещё не будучи трупом, можно спросить у Маргошки. Я украдкой взглянула на Иннку: интересно она в том же направлении думает? По выражению её лица я поняла, что она в своих размышлениях зашла гораздо дальше меня.

– Сань, давай завтра в город съездим, ты доктору пятку свою покажешь, а я по своим делам.

– По своим, это по каким?

– Да так, по магазинам, у Димочки день рожденья скоро, подарок надо купить. – неубедительно прикрылась своим трёхлетним внуком Иннка. Ясно, что что-то задумала.

– У него же всегда в августе был день рожденья, а на дворе, вроде как, середина июля, чего это тебе вдруг приспичило? Или его в этом году перенесли?

– Ой, ничего не перенесли, что ты мелешь, просто не хочу в последний момент носиться как ошпаренная.

– Ну-да, ну-да, – я прикинулась, что поверила. – только вот, боюсь до завтра моя пятка ещё сильней разболится, после сегодняшнего незапланированного кросса. И толкаться с ней в автобусе, да по такой жаре мне что-то не хочется.

– А зачем нам в автобусе толкаться? – хитро прищурилась сестрица, – а машина тебе на что, в гараже пылиться?

Я поморщилась: вожу я плохо, и очень это дело не люблю. Вернее, люблю, но опасаюсь. Вот двадцать лет назад, когда я только получила права, я ездила много и с удовольствием. А теперь либо движение в нашем городишке стало интенсивнее, либо я постарела. А скорее всего и то и другое. Но если Инка так решила, то спорить бесполезно.

– Сань, ну чё ты загрустила, пойдем что ль кофейку вмажем… с коньячком.

– Точно! И завтра за руль, а потом ещё в поликлинику, там скорее всего кровь на анализ брать будут…

– Так ты не пей, кто тебя заставляет? А мне стресс снять надо, тебе хорошо, ты вон свою музыку послушала, и порядок, а моя нервная система так и осталась полностью расшатанной…

Когда приехал с работы мой муж, Иннкина нервная система была в полном порядке. Три рюмочки «Хеннесси» всё восстановили, и сестрица, развалившись на диванчие, порывалась петь.

– О чем дева плачешь… о чём…

К счастью кроме этой строчки, слов она не знала, поэтому ее лебединная песня каждый раз обрывалась, не успев начаться. Макар заглянул на кухню, и мгновенно оценив ситуацию, подмигнул Инке.