Эндрю Огнёфф - Хроники Древних Малефистериум. Том IV. Цена Скорби

– Так вот что это было, – пробормотал Лиам, горько усмехаясь.

Йорн выдернул руку из крепких пальцев Фрэйи, но артефакт она сорвать успела. По лицу мальчика было видно, что он вот-вот расплачется. Минуту назад толпа ликовала, теперь же готова была топтать и рвать. Она жаждала наказания.

К судейскому столику спешил Консул.

– Успокойтесь! – грозно крикнул он, усмиряя недовольных. – Дайте судьям принять решение!

Воцарилось напряженное молчание. Прошло несколько минут томительного ожидания, и вот Фрэйя вынесла судейский вердикт:

– Йорн Форхед дисквалифицирован за нарушение первого пункта правил соревнований: использование в поединках запрещенных артефактов. Победителем провозглашается Лиам О’Малли.

Еще более мощный рев толпы пронесся по полигону.

Консул взял сына за руку.

– Хороший артефакт, редкий. Где приобрел? – словно о чем-то обыденном, спросил он.

Йорн выдернул руку и отступил на шаг, он был бледен, губы поджаты.

– Зачем? – тихо спросил Консул.

– Зачем? – зло прошипел Йорн, и глаза его блеснули. – Чтобы ты, наконец, обратил на меня внимание, отец! Ради отцовской улыбки, с которой ты смотрел на меня во время боя, пока это не вскрылось! Ради взгляда, полного родительского тепла! Ради… Ради… – по лицу мальчика уже вовсю катились слезы, но он не замечал их. – Я думал, после того нашего разговора и случая с Псикамероном ты хоть что-то понял! Но нет! И я уже сомневаюсь, что ты хоть когда-то поймешь! Я не знаю, чем я заслужил твою ненависть, отец! Если я в чем виноват перед тобой или… мамой… – При этих словах Консул вздрогнул. – Я прошу тебя: скажи мне об этом здесь и сейчас!

Лориан молча выслушал сына, вздохнул и сказал:

– Довольно слез, Йорн. Ты, каким бы ты ни был, – мой сын. И я, каким бы я ни был, – твой отец. Иди домой, вечером мы обо всем поговорим. – Он хотел положить на плечо мальчика руку, но тот зло отстранился.

– К Танатосу все! – выкрикнул Йорн и исчез в огне.

Или это воля случая, или они действительно оказались сильнее своих однокурсников, но в финальный тур третьегодок пробились двое непримиримых соперников: Коллам Хантер и Питер Рэйвенвуд. Оба нервно вышагивали по просторной комнате ожидания.

Эта весть совсем не обрадовала и Лаэритара. Он покинул судейское место и поспешил к Консулу.

– Лориан! – зашипел взволнованный дроу. – Надо что-то делать!

– Что делать? – не понял обеспокоенности Консул. – Проводите обычный инструктаж и начинайте поединок. Честно говоря, давно я на наших играх не видел таких крутых боев.

– Но… – закатил глаза озадаченный Лаэритар, – они же убьют друг друга!

– А вы на что? – переспросил удивленный Глава. – Судите внимательнее и не допускайте критической ситуации. Вы не в первый раз на судейском помосте. Постойте-ка! – словно что-то вспомнил Лориан. – Как убьют? Кого убьют? Один, насколько я знаю, уже некромант! Его нельзя убить!

– Ну да, ну да, – подыскивал дроу аргументы в свое оправдание. – Но вырвать душу и запечатать ее вполне себе можно…

– Вот вы о чем, – понял Консул и повысил голос: – За своего, значит, волнуетесь?!

В планы Лаэритара не входило предавать свои слова и мысли огласке, потому он еще ниже склонился к уху собеседника и доверительно признался:

– Я не за своего волнуюсь, господин Консул, я – за нашего!

– Давайте без этой игры слов, Лаэритар! – отмахнулся Лориан. – Нашего… наших… Они оба – наши! То, что один ближе к вам, не снимает с вас обязанностей судить честно и объективно.

– А вдруг они перейдут границы дозволенного? – осторожно намекнул дроу.

– У вас мало полномочий?

– Хватает, но они…

– Я понимаю вашу обеспокоенность, – начал раздражаться Консул. – Эти недавние события… пропажа трех ваших учеников… кипит кровь… бушуют амбиции. Вы все еще кого-то подозреваете? – открыто спросил Лориан. – Так скажите нам здесь и сейчас!

– Это третий курс, господин Консул! – напомнил дроу. – В них уже столько всего заложено!

– Вот и прекрасно, дорогой мой Лаэритар! Очень прекрасно! Для того и придуманы эти игры, чтобы ученики могли максимально раскрыть себя! Не это ли, напомните мне, главная цель данных соревнований?

Дроу понял, что зашел не с той стороны или в неурочный час и большего от собеседника он добиться не сможет. Он выпрямился во весь свой немалый рост и официальным голосом громко сказал:

– Как знаете, господин Консул. – Сидевшие рядом члены Совета и преподаватели повернули в его сторону головы. – Я вас предупредил!

– Спасибо, господин Магистр, – так же официально ответил Лориан. – Я вас тоже предупредил. Судите поединок объективно, невзирая на лица, и ничего страшного не случится.

Лаэритар был вынужден отступить. Глава ловко переложил на него всю ответственность за результаты боя. Именно боя, а не поединка, ибо здесь – он это шкурой чувствовал – не будут соблюдаться никакие правила.

– Вызывается Питер Рэйвенвуд! – крикнул он.

Появление Питера вызвало взрывную реакцию на трибунах. Назвать это приветствием было бы совершенно неверно – это был рев сотен глоток, свист и громкое улюлюканье.

– Давай, Питер! Покажи им! – неслось с трибун.

– Этого я и боюсь, – ворчал себе под нос дроу, а вслух, собрав все свои силы и стараясь перекричать толпу, представил второго участника боя: – Коллам Хантер!

И теперь в адрес юного некроманта неслись такие же вопли, приветствия, свист и улюлюканье:

– Давай, Коллам! Покажи им!

Кому «им»? Соперник один, и он стоит рядом. Что это? Жажда крови? Или обычная реакция толпы на такие зрелища?

Юноши спокойно разошлись по своим углам и стали ждать сигнала. Они уже не первокурсники, которые в перерывах между боями запугивают друг друга и выставляют по неопытности напоказ свои козыри. Это были маги, готовые к распределению по специальностям. И если с Колламом было все понятно, то Питер…

Поникший на короткое время Лаэритар вновь обрел свое величие и скомандовал:

– Поприветствуйте друг друга!

Коллам и Питер коротко, но учтиво поклонились и пожали руки. Не только потому, что этого требовал этикет боя, но и потому, что действительно уважали друг друга. Коллам взял на изготовку свой посох, Питер сжал кулаки, собирая в них энергию тумо.

– Начали! – махнул рукой Лаэритар.

Питер ударил первым, метнув в противника ледяное копье. Коллам легко увернулся от летящего оружия, даже успел изобразить на лице легкую ухмылку – мол, и всего-то? Но Питер словно ждал такой реакции юного некроманта: он щелкнул пальцами – ледяное копье взорвалось облаком быстрых осколков. Теперь уже тысячи острых стрел обрушились на Коллама. Тот, заваливаясь, крутанул посохом, отбивая крупные и собирая в пляшущий хоровод мелкие льдинки.