Кэтрин Лис - Одни осколки на двоих

– Подожди-ка, – капитан полиции поднял руки, пытаясь переварить услышанное, – ЧТО ты только что сказала?!

– Хоффс ебет собак, Дэйв.

Ее переполняла ярость. Она еле сдерживалась, чтобы не начать крушить все вокруг. Ее кулаки чесались от желания набить морду богатому зоофилу.

– Так, – процедил Джонсон. – У тебя есть доказательства?

– Есть показания Фрихмана. Но он не может быть свидетелем, потому что тогда нам придется привлечь его к ответственности за кражу собаки.

– Мы должны это сделать.

– Знаю, но сначала я хочу убедиться, что Хоффс сядет.

– И как ты собираешься это сделать? Что было в сарае?

– Доказательства куда более весомые, чем слова Фрихмана. – Она бросила на стол фотографию. – Там была кровать, камера, шкаф и стол. Шкаф заперт. Все ящики тоже. Старая камера без пленки. Наверное, Хоффс ее вытащил и обратно не вставил.

– Господи Иисусе… – Джонсон побледнел. Фотография запечатлела голый зад Хоффса верхом на привязанной всеми четырьмя лапами к кровати немецкой овчарке.

Фрихман открыл входную дверь. Их глаза встретились.

– Мне нужна Ваша помощь.

Хоффс сидел в своей гостиной. Он видел из окна, как к дому соседа подъехал автомобиль, как из него вышла Шериф. Они скрылись в доме. Хоффс долго ждал. Наконец она вышла, вернулась в машину и уехала. Он задернул шторы.

Прошло около десяти минут. Раздался звонок в дверь. Хоффс пошел открывать. На пороге стоял Фрихман.

– У меня только что была эта детективша, – фыркнул он с нарастающим раздражением. – Они все еще думают, что это я похитил твою чертову собаку! Ты совсем рехнулся? Ты знаешь, что это был не я, так скажи им об этом! Мне запретили выезжать из города, а у меня встреча, дьявол тебя дери! Что я теперь партнерам скажу?!

– О, я уверен, ты что-нибудь придумаешь! С твоим-то талантом пустозвона грех не насочинять какую-нибудь сказочку! Но знай, если ты не вернешь мне Бублика, то я лично прослежу за тем, чтобы ты сел до конца своей поганой жизни!

– Да не крал я сраную собаку! На кой хер она мне сдалась?

Тучное лицо Хоффса покраснело от возмущения. Он сжал кулаки и неуклюже затопал ногами.

– Значит так, либо ты возвращаешь Бублика, либо сию же секунду проваливаешь, пока я не задушил тебя своими собственными руками!

Фрихман, поняв, что пытаться говорить с этим пузырем по-человечески бессмысленно, всплеснул руками, развернулся и пошел прочь, разбрасываясь бранными словами, описывающими во всех красках, куда Хоффсу стоит засунуть свои обвинения.

Он запер дверь и отправился на кухню. У него заныло сердце. Где-то были таблетки.

Сара Робинс дернула ручку двери заднего входа. Закрыто. Это было ожидаемо. Пришлось искать другой способ попасть в дом. Она все еще слышала голос Фрихмана, но времени было мало. Она подняла голову.

Пожарная лестница.

Женщина присела, оттолкнулась ногами и подпрыгнула. Ухватилась за металлическую жердь, подтянулась, шумно выдохнув.

– Укх, не надо было пропускать зал…

Она забралась по пожарной лестнице на второй этаж, поддела окно отверткой и оказалась внутри. Голоса внизу стихли. Значит, Фрихман ушел.

«Надо действовать быстро.»

Шериф передвигалась осторожно, стараясь не создавать шума, не скрипеть половицами. Ее интересовала одна лишь дверь, что скрывала темные тайны хозяина дома. Запертая дверь из ясеня с резными гроздями винограда.

Найти ее не составило труда. Робинс присела, изучая замок.

«Черт… Так просто не вскроешь. Искать ключ? Скорее всего, он у Хоффса. Что же делать…»

Раздался грохот. Выстрел, сгинувший в том конце коридора, откуда она пришла. Звон простреленного окна быстро затих.

– Вам помочь, Шериф?

Она думала, что у нее еще есть время. Надеялась, что успеет.

Хоффс стоял посреди коридора в своем розовом халате, заляпанном красными пятнами.

Вино.

– Вижу, ты все никак не угомонишься. – Мужчина покачал головой. В руке он держал пистолет. – Сначала проникла в мой сарай, а теперь и в мой дом. Ты думала, я не узнаю, а? У меня повсюду камеры, детектив!

Она знала. Заметила это в свой первый приход. Только это уже не имело значения.

– Что за этой дверью? – Она медленно поднялась, следя за рукой Хоффса.

– Тебе так интересно, что ради этой тайны ты готова распрощаться с жизнью? – Он поднял голову и гортанно захохотал. – Идиотка! Но так уж и быть, я покажу тебе.

Он достал из кармана ключ и бросил ей.

– Открывай.

– Опусти пистолет, Хоффс. Пока не стало хуже. – Она сделала шаг навстречу.

Прогремел второй выстрел. Сверху посыпалась штукатурка.

– Ты думаешь, я шучу? Думаешь, не пристрелю тебя, как паршивую овцу?! Не играй со мной, Шериф. Открывай чертову дверь!

Сара вставила ключ в замочную скважину, медленно повернула. Она чувствовала, как он приближается сзади.

– Ну, чего копаешься? Двери открывать разучилась?

«Жди… Жди… Еще немного… Сейчас!»

С резким разворотом Робинс размахнулась и ударила со всей силой, на какую только была способна. Удар пришелся мужчине в грудь, прямиком в солнечное сплетение. Он отшатнулся к стене, издав сдавленный хрип, но, к ее удивлению, не согнулся. Она бросилась на него, одной рукой схватила запястье с пистолетом, предплечьем второй прижав его горло. Это было непросто, учитывая тот факт, что горло скрывалось под несколькими слоями подбородка.

Хоффс глухо заорал и принялся беспорядочно молотить свободной рукой по воздуху. Робинс пыталась уворачиваться. Но она уступала ему в массе, ей было его не удержать. Мужчина вывалился из ее хватки, тяжело рухнул на пол.

– ААААААААААА! – Он завопил, направил на нее ствол и несколько раз, не глядя, нажал на курок.

– Кх!

Висок пробила острая боль. Шериф чувствовала, как что-то горячее и липкое потекло по лицу. Она среагировала молниеносно. Размахнулась ногой и прежде, чем прогремел очередной выстрел, выбила пистолет из пухлой руки. Оружие отлетело, ударилось о стену. Хоффс, кряхтя, попытался дотянуться, но Шериф припечатала его к полу всем своим телом.

– Вы арестованы, Хоффс! – рявкнула она над самым его ухом, пытаясь нащупать наручники. – Вы имеете право хранить молчание, все, что Вы скажете, будет использовано…

– ВЫКУСИ!

Что-то холодное коснулось открытого запястья. В глазах потемнело, боль пронзила все тело. Словно под кожу напихали битого стекла.

Последнее, что она помнила, – как отключилась.

***

– …Шериф…

Голос. Далекий. Тихий. Он звал ее.

– …Шериф…

Голос приближался. Вокруг лишь туман. И тишина.

– …Шериф…

Голос в тишине. Она не знала его. Но слышала раньше. Видела этот туман. Он обволакивал, пробирался в легкие, сжимал желудок.

Здесь ничего нет. Только пустота. Нет эмоций. Нет боли. Здесь хорошо, спокойно. Вот бы остаться…