Герда Грау - Форма звука

— И все-таки, почему именно Аркаим?

Вопрос Клинта, заданный в никуда, имел единственную цель — нарушить вязкую тишину в салоне, становившуюся неловкой. Побережье единственного мумбайского материка двигалось в левом иллюминаторе, местами ослепительно-яркое — и тогда становилось ясно, что рядом кипит бурная и не совсем законная жизнь, местами — непроницаемо-темное, словно в графике был провал.

Катер постепенно снижал скорость — конечный пункт был близок.

— Что именно вас интересует? — помедлив, откликнулся Гелбрейт со своего кресла. — Почему мумбайская тюрьма названа сакральным именем или почему несчастный случай произошел в одноименном центре?

— И то и другое, — Клинт отвернулся от окна, снова быстрым взглядом оценил предполагаемого противника: старше лет на тридцать, образован, опытен, наверняка на хорошем счету у Шепарда. — Впрочем, насчет первого я догадываюсь.

— Тоска по земной культуре первой волны колонистов, ваших соотечественников, — Гелбрейт тоже скользнул глазами по дорогим тонким очкам Клинта и не менее дорогим часам, видневшимся под манжетой. — Форма здания напоминает оригинал, если смотреть сверху. А насчет второго…

Он сделал паузу, которую можно было воспринять как своего рода раздумье, но Клинт его перебил.

— Я заметил, что некоторые террористы очень неравнодушны к названиям мест, в которых устраивают акции, такой своего рода извращенный символизм.

Гелбрейт поморщился.

— Теракт придется доказать. До сих пор никто не взял на себя ответственность за него, но пресса, конечно, раздует из любой мухи слона, просто потому, что наш случай первый в истории, когда Новая Виктория и Объединенная Урсула проводят совместное расследование.

— Вы забыли участника от Мумбаев, — Клинт непроизвольно бросил взгляд на символ русалки в круге, тисненный золотом поверх отделки из натурального дерева. — Не представляю, каким образом мы сможем сесть рядом с… подобным субъектом.

— Мумбайскую сторону будет представлять посредник. Некто Пол Хиотис, у него гражданство Урсулы, но, откровенно говоря, на родине его давненько не видали. Состояние он сколотил на Мумбаях, здесь же имеет постоянное место жительства последние лет пять.

— Неудивительно, если тут нет законов. Это привлекает всякую сволочь.

— Определенные законы у них есть, например, запрет на огнестрельное и лучевое оружие или на применение насилия по отношению к туристам, это здесь карается самым диким образом.

— Каким? — в голосе Клинта невольно промелькнуло любопытство.

— Позвольте мне воздержаться от описания, — засмеялся Гелбрейт. — Возможно, мой бывший соотечественник будет так любезен, что осветит нам основы пенитенциарной системы Мумбаев в какой-нибудь из перерывов. Я в этой области не специалист.

Катер развернулся на воде, взметнув вверх целый веер брызг, замер, и в носовой части обзорного стекла установились контуры здания на берегу, графично-белого на фоне черной мумбайской ночи. Пирс выбросил им навстречу светящиеся сходни, отметил путь до нужного места люминесцентным пунктиром.

Оба прибывших взяли пальто и сумки с кресел, вышли на палубу, невольно поеживаясь от ветра. Свет за их спиной погас, катер вскинул вверх шток с символом занятого стояночного места. Это было лишним — других транспортных средств тут не швартовалось, на берегу стояла глухая тишина, если не считать шума прибоя.

Уже от начала сходней было ясно, что белизну зданию придает отраженный свет множества прожекторов, стены были серыми и шероховатыми, точно отлитыми из бетона. Клинт провел руками по карманам, чтобы ничего запрещенного случайно туда не попало, препирательства с охраной были бы сейчас некстати. Гелбрейт неторопливо направился в сторону павильона, куда вела светящаяся разметка — двери корпуса были стеклянными, за ними виднелось искусственное покрытие в виде белого ковра. Растения напоминали пальмы в кадках. Везде, насколько хватало глаз, было безлюдно, освещение подавалось только туда, где происходило движение, поэтому виды всего комплекса оценить не удалось.

— Атмосферное местечко, — озвучил он первое впечатление. — Кстати, раз уж предстоит сотрудничать, предлагаю обменяться информацией о происшедшем, пока идем. Так сказать, сверить часы.

Викторианец секунду подумал и кивнул.

— У нас немного данных, в основном из холозаписи с места событий. Во время представления в океанариуме на зрителей напали здешние хищники, сайрены. Количество пострадавших исчисляется десятками, приближающимися к сотне. Случай непонятный, как сайрены прошли стальные сети и заграждения, чтобы атаковать понтоны со зрителями, неясно. Руководство центра никаких комментариев не дало, кроме заверений в принятых мерах предосторожности и полной своей непричастности к инциденту. Состав пострадавших, как и погибших, интернационален. Несмотря на то что дело выглядит несчастным случаем, я в это не верю.

Он прямо взглянул в лицо собеседника.

— Будем придерживаться фактов, — возразил Гелбрейт. — Железные сетки, импульсные отпугиватели и прочие стандартные устройства действительно не сработали по загадочным причинам, однако самым странным является не это, а количество жертв. Я пока не видел полного медицинского отчета, однако акула, какая бы она ни была страшная, не способна навредить человеку, который находится на суше. Зрительские понтоны, если я правильно помню, это вынесенные на воду места на плавучем основании, испугаться животных с их высоты настолько, чтобы прыгать вниз, невозможно. Но люди прыгали в воду вместо того, чтобы крепче держаться за поручни или цепляться за спинки.

Он тоже вопросительно посмотрел на Клинта.

— Надеюсь, виновные понесут заслуженное наказание, кем бы они ни были, — резко ответил викторианец.

— Мумбайцы должны быть заинтересованы в этом не меньше, а даже больше нас, — Гелбрейт плотнее запахнул на себе пальто, под которое пробрался сырой ветер. — Туристическая отрасль единственное, что приносит им легальный доход, скандал невыгоден никому. Не открою большого секрета, что генерал Шепард собирается лично присутствовать на Мумбаях во время расследования, без вмешательства в его ход, разумеется.

— Президент Новой Виктории лорд Рассел занимает аналогичную позицию, — быстро ответил Клинт. — Он прибудет завтра вечером в викторианскую зону Мумбаев. Взаимное доверие — основа перспективного сотрудничества.

— Безусловно.

Они подошли к дверям корпуса, которые открылись перед ними со звуком, от которого у Клинта заныли зубы и волоски на руках встали дыбом.

— Какая мерзость, — не сдержался он. — Неужели нельзя сделать механизм беззвучным?