Тони Кокс - Миссис Оруэлл

Соня. А как тебе Симона де Бовуар?

Фрейд. В постели?

Соня. Да.

Фрейд. Слишком серьёзная.

Соня. Она ведь в этом деле конкурент Сартру, к твоему сведению.

Фрейд. В каком деле?

Соня. Переспать с наибольшим количеством мужчин. Зачем ты это делаешь?

Фрейд. Что «это»?

Соня. В азартные игры играешь.

Фрейд. Мне нравится проигрывать. Чувствую всю остроту жизни. Как в сексе.

Соня. Как в сексе?

Фрейд. Да-да, как в сексе. И где вы осуществляете брачные отношения? Здесь? На этой кровати? Или на кресле? Может, на полу или стоя? Джордж стоять может? У него вообще получается? Похоже, брак у вас фиктивный.

Соня. Нет, самый настоящий.

Фрейд. Да какой настоящий? Он к постели прикован. Не представляю, как ты можешь касаться его. От него же запах идёт смердящий.

Соня. Ничего, привыкаю.

Фрейд. А что с ним?

Соня. Лёгкие. Они гниют.

Фрейд. Вы занимаетесь любовью?

Соня. Да боже упаси, что за нелепый вопрос? Ты же видишь, насколько он болен.

Фрейд пытается обнять Соню. Та отталкивает его. Фрейд закрывает дверь.

Соня. Отстань от меня.

Фрейд. А какое на тебе бельё? Что это за запах?

Соня. «Запретная зона».

Фрейд. Терпеть не могу духи. Женщины должны пахнуть только одним.

Соня. И чем же?

Фрейд. Вагиной.

Соня. Какой же ты противный.

Фрейд крепко прижимает её к себе.

Не валяй дурака. Что, прямо здесь? Нашёл место!

Фрейд. Зато как нервы щекочет.

Соня. Нас же видно из коридора!

Фрейд вешает пальто на дверь.

Чем ты пахнешь? А, ну да. Краской и скипидаром.

Фрейд целует её.

Ты сумасшедший.

Фрейд. Да, похоже.

Соня. Рискованно ведь.

Фрейд. Люблю риск.

Соня. Сюда могут войти.

Фрейд. Да, я знаю.

Со всей страстью занимаются любовью. Варбург идёт по коридору, подходит к палате и собирается открыть дверь, но, услышав страстные возгласы, замирает на месте. Отступает шаг назад и видит, как к нему приближается инвалидная коляска. В ней Оруэлл. Варбург открывает дверь и, не заходя, громко ею хлопает. Поворачивается к ней спиной и приветствует Оруэлла.

Варбург. Привет, Джордж.

Оруэлл. Фред, что ты тут делаешь?

Варбург. Надо кое-что по списку уточнить.

Оруэлл. По списку?

Варбург (достаёт из кармана сложенный листок бумаги) . Может, хочешь добавить что-нибудь?

Оруэлл. Хорошо.

Варбург. Я включил в список варенье из кабачков.

Оруэлл. Что?

Варбург. Варенье из кабачков.

Оруэлл. А, я люблю его.

Варбург. Ещё я добавил лосося, сыр и булочки с шафраном. Как насчёт мармелада?

Оруэлл смотрит на Медсестру.

Медсестра. Лучше…

Варбург. «Куперс Оксфорд», я понял.

Оруэлл. Ещё что-нибудь?

Варбург. Пожалуй, хватит.

Оруэлл. Зайдёшь ко мне поболтать?

Варбург. У меня встреча с Альберто Моравиа. Ты читал его «Римлянку»?

Пока Варбург продолжает что-то бормотать, Фрейд и Соня приводят себя в порядок.

Не шедевр, конечно, но истории из жизни проституток издатели печатают охотно, им ведь тоже есть хочется. Тем более что грязных сцен в ней нет.

Соня (открывает дверь палаты) . Чёрт, где ты пропадал?

Оруэлл. Рентген проходил.

Соня. Да помню я! Но почему так долго? Вся изнервничалась.

Оруэлл. Меня не было минут двадцать.

Из-за двери выглядывает Фрейд.

А, привет, Люсьен. Ты ещё здесь?

Соня. Показывал мне свой рисунок.

Оруэлл. Здорово, просто здорово.

Соня. Сестра, я сама.

Медсестра. Не хватает колясок.

Соня. Я быстро, зайдите попозже.

Медсестра уходит.

Варбург. Ну что, будем прощаться?

Оруэлл. Большое спасибо, что зашёл.

Варбург. Удачи, Джордж, во всём.

Оруэлл. Спасибо.

Варбург уходит.

Такие, как Варбург, соль земли.

Фрейд вкатывает коляску в палату и помогает Оруэллу устроиться в кресле.

Надеюсь, снимки будут хорошие.

Соня. Само собой, Джордж, само собой.

Фрейд и Соня обмениваются взглядами и пытаются затолкать обрывки рисунка под кровать.

С улицы доносятся голоса торговок углём, в коридоре кто-то насвистывает мелодию, звуки радио. Оруэлл и Соня расположились в креслах. Оруэлл пьёт чай с блюдца. Соня этим раздражена.

Соня. Суматошные были дни.

Оруэлл. Что?

Соня. Раз, два и поженились.

Оруэлл. Уже сожалеешь, да?

Соня. Да ну что ты, дурачок. Просто я так мало знаю о тебе. Как ты проводишь день?

Оруэлл. Когда я здоров, ты хочешь сказать?

Соня. Да.

Оруэлл. Ну, каждый день, четверть восьмого, Ричард щекочет мне пятки, чтоб я проснулся. Меня будить надо осторожно из-за ужасных ночных кошмаров.

Соня. Ты кричишь во сне, да?

Оруэлл. Да, иногда. Потом в половине восьмого мы с Ричардом завтракаем, и каждый день я повторяю одну и ту же шутку. Обматываю руку салфеткой, будто я официант. Ричарду это очень нравится, он так смеётся. Потом работаю, потом ленч, потом, если не назначена встреча, иду в паб и заказываю сэндвич. Днём немного лодырничаю или плотничаю. А ближе к вечеру пьём чай с пудингом из манной крупы с лимоном и ванилью. Умеешь его готовить?

Соня качает головой.

Потом полчаса играем во что-нибудь с Ричардом, затем укладываю его спать, а потом до десяти работаю. Ровно в десять выпиваю большую кружку какао. Предпочитаю «Кэдбери», а если его нет, то «Фрай», но этот сорт хуже. Молоко довожу до кипения и, как только появляется пенка, добавляю шоколад и размешиваю всё деревянной ложкой, обязательно деревянной. Потом снова работаю до трёх утра.

Соня. И где мы будем жить с таким распорядком?

Оруэлл. Если поправлюсь, хотел бы на свой остров вернуться, на Юру.

Соня. Тебе нужен более здоровый климат.

Оруэлл. Климат там чудесный. Всё-таки Гольфстрим. Снега и мороза практически не бывает. Постоянно идёт дождь, но к этому быстро привыкаешь.

Соня. Но там ты и заболел.

Оруэлл. Юра здесь ни при чём. Я заболел на Кэнонбери-сквер зимой 1947 года, когда Империя развалилась. Посмотри, это Барнхилл. (Оруэлл шарит в ящике стола рукой и достаёт фотографию).