Игорь Маранин - Сказки про Того, Не Знаю Кого [сборник : СИ]

— Мудрейший, — задумчиво произнёс воин, — я знал людей, которые могли запомнить карту, едва увидев её.

— Об этом не беспокойся, — ухмыльнулся колдун. — Пусть глядят, сколько пожелают. Как только ты доставишь мне яйцо птицы Анзуд, я тотчас дам согласие на свадьбу!

Нет более достойной темы для поэта, чем любовь к женщине и путешествующий караван. О, великие караваны древности, что насчитывали до тысячи верблюдов! Несколько часов можно было наблюдать их ход, не сходя с места — где-нибудь в маленькой придорожной чайхане, укрытой от лучей-углей старым выцветшим пологом. Медленно отпивать из глиняной пиалы зеленый чай и обсуждать новости с караван-баши, что решил остановиться и проследить свой караван до самого последнего путника. Вот на небольшом коренастом осле едет погонщик, ведя за собой полудюжину привязанных верблюдов, за ними — второй, третий, четвертый… С незапамятных времен бредут по этой дороге караваны, перевозя товары и купцов по ладони великана Тамхиги-и-дура. И лишь пыль поднимается им вслед и опускается на дорогу вновь. День сменяет ночь, ночь сменяет день, но время в придорожной чайхане застыло на века.

Маленький пенджабец-индуист Радж Сикх с хитрыми бегающими глазенками, цвет которых менялся по несколько раз на день да великан-перс Реза, едва умевший связать несколько слов — такие спутники достались Фархаду. Три верблюда неспешно передвигали ноги, увозя их всё дальше и дальше от древнего города Лахора.

Ночью, на привале, путники жгли костры, ужинали да осторожно перешептывались между собой, обсуждая какие опасности могут их подстерегать в загадочной стране Офир.

— Рассказывают, что путешественник Синбад, — вороша угли тонким прутом, говорил Радж, бросая быстрые, словно удары кинжала, взгляды на воина, — однажды прошел краем Офира, но встретил огромное стадо аль-каркаданнов и не рискнул идти вглубь.

— Встретил кого? — не понял Реза.

— Это большие звери — во много раз больше коровы или буйвола. Посередине головы у них огромный рог длиною в десять газ-и-шари, и на нем изображен человек. Рог этот настолько остер, что, щипая траву, аль-каркаданн может подцепить на него слона, да так и носить с собой, не замечая лишнего веса.

— Слон большой, — сообщил спутникам Реза таким тоном, словно открывал им большую и важную тайну. И, немного подумав, добавил: — Значит, аль-каркаданн ещё больше.

После чего улегся на бок у костра и тут же заснул.

— А когда жир слона начнет стекать по рогу, — не обращая внимания на уснувшего перса, продолжал индус, — то попадает аль-каркаданну в глаза, зверь слепнет и впадает в безумие. Множество безумных чудовищ носятся по стране Офир, затаптывая насмерть всё живое, нечаянно попавшееся на пути. Вот отчего никто из людей не живет в этой стране — там невозможно построить город и защитить его. И даже идти туда — полное безумие.

— Но ты же идешь, — хмыкнул в ответ Фархад. — Значит, пойду и я. И долго эти безумные чудовища живут после того, как ослепнут?

Радж Сикх вздохнул и стал укладываться спать рядом с огромным персом. Он понял, что испугать своего нового спутника ему не удастся.

— Они живут, пока не умрут от голода, — пробормотал он. — Затем они ложатся на землю, и за ними прилетает птица Рухх. Она уносит аль-каркаданна в своих когтях птенцам, чтобы кормить их. И самим зверем, и тем, что на его роге.

С этими словами маленький индус уснул, а Фархад ещё долго сидел, вороша прутом угли костра, смотря на звёзды да размышляя о том, что ждёт его в загадочной стране Офир. Потом мысленно обратился к Аллаху, прося помощи, и тоже лег у костра.

Так продолжалось день за днем — долгий путь, неспешно бредущие верблюды, маленькие поселки вдоль торгового пути, а вечером — страшные истории Раджа Сикха. Наконец настал последний день их путешествия с караваном. Сидя у вечернего костра, индус хитро посмотрел на Фархада и попросил:

— Дозволь мне взглянуть на карту, о, воин!

Помня наставления колдуна, Фархад вытащил свиток и протянул его Раджу. Тот осторожно взял карту, бережно развернул её и долго разглядывал, что-то бормоча себе под нос. Языки огня освещали его морщинистое смуглое лицо. Затем также бережно индус свернул свиток с картой и вернул воину.

— Завтра нам предстоит долгий путь, — сказал он и, свернувшись калачиком, уснул.

Уснул и Фархад. А когда утром, за несколько мгновений до восхода открыл глаза, ни индуса, ни его товарища рядом не было. Испуганно схватил мизуду — кожаную сумку, что всегда брал собой в поход, но на его счастье карта оказалась на месте. Проводив караван и попрощавшись с теми, с кем успел свести за долгие дни знакомство, Фархад вытащил карту и удивленно потер глаза. За ночь она неузнаваема изменилась! Стрелки, указывающие путь, вели теперь совсем по иным дорогам, ориентиры сменили своё расположение, а там, где раньше были поля, возвышались неприступные скалы. Так вот что имел ввиду колдун! Карта стала настоящей только теперь, и всё, что запомнил хитрец Радж Сикх, не имело никакого смысла!

К полудню, когда солнце зависло в высшей точке своего пути, воин Фархад пересек границу таинственной страны Офир. Верблюд пронес его между скальными обломками высотою в три человеческих роста, и, обернувшись, Фархад увидел, как они превратились в каменные статуи демонов шеду. Крылатые быки с человеческими лицами — добрые духи давно ушедшего народа шумеров — охраняли мир за пределами Офира от чудовищ этой страны. Стало удивительно тихо, словно ни зверь, ни птица, ни даже ветер не смел потревожить огромную равнину, лежавшую впереди. Она поросла густой травой, лишь на краю горизонта виднелся то ли мираж, то ли далекие горы. Согласно карте, к ним и лежал путь воина. Ничто не предвещало угрозы, ни одного крупного зверя не было видно на равнине, но приученный войной к опасности, воин все равно был начеку. Пару раз над травой поднимали головы большие желтые змеи, но лишь провожали взглядом верблюда, не решаясь напасть. Какой-то зверь — ростом с кабана — резво пробежал в стороне, затем свернул, выскочил на тропу и застыл, пристально смотря на приближающегося всадника. К своему удивлению, Фархад узнал в нем огромную серую крысу. Он крепко сжал свой меч, но гигантская крыса не приняла боя — юркнула в высокую траву и скрылась. На закате, проехав несколько фарсахов, воин достиг странного каменного сооружения. Огромные валуны были поставлены в круг на небольшом холме, а посередине насыпана мелкая каменная крошка. Сооружение было похоже на магический круг или древнюю крепость, и воин счел за лучшее остановиться здесь на ночлег. Бросив свой плащ, он разложил на нем вечернюю трапезу, как вдруг заметил краем глаза чью-то тень. Схватив меч, Фархад резко обернулся… между валунов стояла Шаджару-д-дурр.