Кен Фоллетт - Игольное ушко

– Никак нет, сэр. Сигнал даже не повторили, как это положено по уставу.

– Мы ничем не можем помочь, – повторил капитан. – Отправь радиограмму на материк, сообщи о случившемся и продолжай слушать.

– Есть, сэр.

Сигнал Люси был услышан и станцией прослушивания МИ-8, расположенной на одной из горных вершин в Шотландии. Оператор установки, молодой человек, списанный из военно-воздушных сил после ранения в область живота, считал своей главной задачей перехват радиообмена судов немецкого флота у побережья Норвегии, и потому не обратил на однократный «SOS» особого внимания, однако уже через пять минут, когда закончилось его дежурство, доложил о нем своему командиру.

– Сигнал был передан в эфир лишь однажды, – сказал он. – Скорее всего он поступил с какого-нибудь рыболовного судна у берегов Шотландии. В такую погоду высока вероятность, что кто-нибудь умудрился попасть в беду.

– Предоставьте это мне, – отреагировал начальник. – Я сам свяжусь с ВМФ. Нужно будет также поставить в известность Уайтхолл, как предписывает новая инструкция.

– Благодарю вас, сэр.

Зато в штабе корпуса королевских наблюдателей «SOS» со Штормового острова наделал переполоха. Конечно, это оказался не тот сигнал, который наблюдатель должен послать, заметив в воздухе самолет противника, но все знали, насколько стар Том. Кто знает, что он мог вытворить в стрессовой ситуации? Поэтому на всякий случай были включены сирены оповещения о возможности налета вражеской авиации, все остальные наблюдатели подняты по тревоге, зенитные установки расчехлены по всему восточному берегу Шотландии, а из штаба отчаянно пытались выйти с Томом на связь.

Разумеется, ни один немецкий бомбардировщик так и не появился, и из военного министерства поступил суровый запрос – по какой причине объявлена полномасштабная воздушная тревога, если в небе не наблюдалось никого, кроме редких стай диких гусей?

Это прозвучало как выговор.

Береговая охрана тоже не пропустила сигнала.

И они ответили бы, если бы его передали на правильной частоте и с передатчика на судне, которое находилось в зоне их ответственности.

Но поскольку «SOS» прошел по каналам корпуса наблюдателей и исходил от старика Тома, решили пока ничего не предпринимать, ведь береговая охрана и так готова была отправиться к нему при первой возможности.

Когда новость узнали картежники на катере в гавани Абердина, Худышка как раз закончил сдавать в очередной раз.

– Хотите знать, что произошло? – спросил он остальных членов команды. – Старина Том скрутил этого беглого пленного и сидит теперь у него на голове, дожидаясь, когда прибудет целая армия и заберет его.

– Чушь собачья, – отозвался на это Смит, с которым согласились все.

Совершенно случайно сигнал был принят и на борту У-505.

Субмарина все еще находилась более чем в тридцати морских милях от Штормового острова, но Вайсман крутил ручку настройки приемника, прослушивая эфир – не без тайной надежды поймать оркестр Гленна Миллера, пластинки которого крутили по радио для американских военнослужащих в Великобритании, – и случайно оказался на нужной волне в нужное время. Он передал информацию своему командиру, капитану II ранга Хееру, добавив:

– Передача велась не на частоте нашего человека.

– Тогда для нас это ничего не значит, – сказал по-прежнему злой на весь мир майор Вохль.

И Хеер не упустил возможности его поправить.

– Для нас это все же кое-что значит, – заметил он. – Прежде всего мы, вероятно, столкнемся с какой-то активностью на поверхности, когда всплывем.

– Но нас она едва ли коснется?

– Скорее всего так, – согласился Хеер.

– Тогда это полная бессмыслица.

– Для меня это лишь вероятная бессмыслица.

И так они препирались все время, пока лодка подходила к острову.

В результате в течение всего пяти минут представители военно-морского флота, корпуса королевских наблюдателей, МИ-8 и береговой охраны Шотландии поочередно позвонили Годлиману, чтобы сообщить о сигнале «SOS».

Годлиман же немедленно связался с Блоггзом, не успел тот действительно забыться глубоким сном у камина в комнате отдыха пилотов. Резкий звук телефонного звонка заставил его вздрогнуть и мгновенно вскочить на ноги. Он счел это сигналом, что самолеты готовы наконец к вылету.

Один из летчиков снял трубку, дважды произнес в нее «так точно» и передал Блоггзу.

– Это вас.

– Привет, Перси.

– Фред, кто-то с острова только что подал сигнал «SOS».

Блоггз тряхнул головой, чтобы избавиться от остатков сонливости.

– Кто? – спросил он.

– Мы не знаем. Сигнал прошел только один раз и не был повторен, а теперь передатчик замолчал.

– И тем не менее теперь сомнений почти не остается.

– Именно. У тебя там все готово?

– Все за исключением погоды.

– Удачи.

– Спасибо.

Блоггз повесил трубку и повернулся к молодому пилоту, который все еще читал «Войну и мир».

– У меня хорошие новости, – сказал он. – Этот гад определенно находится на острове.

– Веселые дела, понимаешь! – отозвался летчик.

Фабер захлопнул дверь джипа и неторопливо направился к дому. На нем снова был самый нарядный пиджак Дэвида, но брюки покрывала грязь от падения, а мокрые волосы облепили голову. При ходьбе он лишь слегка припадал на правую ногу.

Люси отпрянула от окна, выскочила из спальни и сбежала вниз по лестнице. Ружье лежало на полу в прихожей, где она и выронила его. Теперь оно вдруг показалось очень тяжелым. Люси прежде никогда в жизни не стреляла и понятия не имела, как проверить, заряжено ли это ружье. Конечно, она бы сумела с этим разобраться, но времени не оставалось.

Люси глубоко вдохнула и открыла входную дверь.

– Стоять! – выкрикнула она.

Голос прозвучал писклявее, чем ей хотелось бы, – в нем откровенно слышались испуг и истерика.

Фабер расплылся в улыбке, продолжая неспешно приближаться.

Люси навела на него ружье, держа ствол в левой руке, а правой взявшись за затвор. Ее палец лежал на спусковом крючке.

– Я убью тебя! – крикнула она.

– Не глупи, Люси, – сказал он мягко. – Разве ты сможешь причинить мне вред? После всего, что нас теперь связывает? Разве мы не полюбили друг друга? Ну хотя бы немного, а?

И это было правдой. Она твердила себе, что не могла влюбиться в такого человека – в этом тоже заключалась истина, – но все же она испытывала к нему какие-то чувства, если не любовь, нечто очень к ней близкое.

– Ты уже все знала обо мне сегодня днем, – сказал он, подходя на расстояние в тридцать ярдов, – но тебе ведь было все равно, не так ли?

И это тоже отчасти правда. На мгновение перед ее внутренним взором отчетливо предстала картина: она сидит на нем, широко расставив колени, прижимая его чувственные руки к своей груди… Но потом она вдруг поняла, для чего он все это говорит…