Джордж Байрон - Чайльд Гарольд

«Ларошфуко говорит, что в наших несчастиях всегда есть нечто не лишенное приятности для лучших ваших друзей». (Прим. Байрона).

Я видел Тоскану, Ломбардию, Романью, те горы, что разрезают Италию надвое, и те что отгораживают ее, и оба моря, которые омывают ее. Ариосто, Сатира III (итал.).

Мне кажется, что в стране, где все исполнено поэзии, в стране, которая гордится самым благородным и в то же время самым красивым языком, еще открыты все дороги, и, поскольку родина Альфьери и Монти не утратила прежнего величия, она во всех областях должна быть первой (итал.).

Лоза человеческая рождается в Италии более мощной, чем где бы то ни было, и это доказывают даже те преступления, которые там совершаются (итал.).

«Мост вздохов» (Ponte de'Sospiri) разделяет или, лучше сказать, соединяет дворец дожей и государственную тюрьму: таково объяснение Байрона, который в трагедии «Двое Фоскари» (д. IV, явл. 1) также упоминает о мосте, «через который многие проходят, но не многие возвращаются». Это последнее упоминание заключает в себе, однако же, анахронизм: Мост Вздохов был построен Антонио де-Понте в 1597 г., более ста лет спустя после смерти Франческо Фоскари. По замечанию Рескина, он представляет «произведение незначительное и позднейшого периода, обязанное своей славой только красивому названию да сентиментальному неведению Байрона». Ср. «Исторические Примечания», I.

«Крылатый лев», опирающийся одною лапою на раскрытое евангелие от Марка, – герб Венецианской республики, украшающий, между прочим, одну из исторических двух колонн Пьяццетты. В 1797 г. он был, вместе с другими венецианскими сокровищами, увезен в Париж, откуда возвращен в 1815 г., но без двух больших карбункулов, которые прежде были вставлены в его глаза.

«Сабеллик, описывая внешность Венеции, употребил это сравнение, которое не имело бы поэтического достоинства, если бы не было верно: «Quo fit ut qui superne (ex specula aliqua eminentiore) urbem contempletur, turritam telluris imaginem medio oceano fоguratam se putet inspicere» (Примеч. Байрона).

Ср. «Исторические Примечания», II. В старину у гондольеров было в обычае петь поочередно строфы из «Освобожденного Иерусалима» Тассо, прерывая друг друга на манер пастухов в «Буколиках». Иногда оба певца помещались на одной и той же гондоле; но часто ответ давался и проезжавшим мимо гондольером, посторонним тому, кто первый начал петь. Ср. Гете, Письма из Италии, 6 окт. 1786: «Сегодня вечером я разговаривал о знаменитых песнях моряков, которые распевают Тассо и Ариосто на своя собственные мотивы. В настоящее время это пение можно слышать только по заказу, так как оно принадлежит уже к полузабытым преданиям минувшего. Я сел в гондолу при лунном свете; один певец поместился впереди, другой – сзади меня; они запели, чередуясь», и пр.

«Так ответила мать спартанского полководца Бразида одному чужеземцу, восхвалявшему доблести ее сына» (Прим. Байрона).

Буцентавр – государственный корабль, на котором венецианский дож, в день Вознесения, совершал свое «обручение с Адриатикой», бросая в море кольцо. Гете, в письмах из Италии, 5 окт. 1786 г., говорит: «Чтобы дать понятие о Буцентавре одним словом, следует сказать, что это – государственная галера. Старое судно, рисунки которого сохранились, более соответствовало этому названию, чем нынешнее, которое уже чересчур богато всевозможными украшениями; оно, можно сказать, все состоит из одних орнаментов, до такой степени оно ими переполнено…» Буцентавр был сломан французами в 1797 г.

«То есть – Льва св. Марка, венецианского знамени, откуда происходить слово «Панталон»– Pianta-Leone, Pantaleon». (Прим. Байрона).

Венецианцам в шутку дано было прозвище: «Pantaloni». – Байрон, видимо, доверившись авторитету какого-нибудь венецианского словаря, полагает, что это прозвище обязано своим происхождением патриотизму венецианцев, о которых говорили, что они водружают свои знамена с изображением Льва на каждой скале и на всяком бесплодном мысе в водах европейского Востока, и что эта страсть к разбрасыванию своих знамен послужила поводом для соседей в шутку называть венецианцев «насадителями Льва». Вернее другое объяснение, сближающее это прозвище с Pantalone, одним из типов итальянской commedia dell'arte, и с именем Pantaleone, которое венецианцы часто давали своим детям, в честь святого Панталеона или Пантелеймона Никомидийского, врача-мученика, очень почитаемого в северной Италии и особенно в Венеции, где находились и его мощи, прославленные чудесами.

Кандия и весь остров Крит были отняты у Венеции 29 сентября 1669 г., после геройской защиты, продолжавшейся 25 лет и несравненной по храбрости в летописях венецианской республики. Битва при Лепанто, 7 октября 1751 г., продолжалась пять часов; в ней пало 8.000 христиан и 30.000 турок. Слава этой победы принадлежит Себастиану Вениеро и венецианцам.

Плутарх, в биографии Никия, гл. 29, рассказывает, что трагедии Эврипида пользовались повсюду в Сицилии такой славой, что афинские пленники, знавшие отрывки из них, приобрели расположение своих господ.

По Парижскому трактату 3 мая 1814 г., Ломбардия и Венеция, составлявшие со времени Аустерлицкого сражения часть францусского Неаполитанского королевства, были переданы Австрии. Представителем Великобритании на конгрессе был лорд Кэстльри.

Фриульские горы – отроги Альпов, лежащие к северу от Триеста и к сев. – востоку от Венеции; их можно видеть с Лидо.

«Заключающееся в этой строфе описание может показаться фантастическим или преувеличенным тому, кто никогда не видел восточного или итальянского неба; но здесь лишь буквально и едва ли с достаточною яркостью изображен один августовский вечер (18-го числа), виденный автором во время поездки верхом вдоль берегов Бренты, близ Ла-Миры». (Примеч. Байрона).

Брента берет начало в Тироле и, протекая мимо Падуи, впадает в лагуну у Фузины. Мира или «Ла-Мира», где Байрон провел лето 1817 г. и опять был в 1819, лежит на Бренте, в шести или семи милях от лагуны.

Из представителей древней фамилии Эсте, маркизов Тосканских, Аццо V впервые получил власть над Феррарой в XII столетии. Его дальний потомок, Николо III (1384–1441), основал Пармский университет. Его второю женою была Паризина Малатеста (героиня Байроновской Паризины, изд. в 136 г.), обезглавленная за нарушение супружеской верности в 1425 г. Три его сына – Лионель (ум. 1450), друг Поджио Браччиолини, Борсо (ум. 1471), который ввел в своих владениях книгопечатание, и Эрколо (ум. 1505), друг Боярдо, – все были покровителями наук и ревнителями Возрождения. Их преемник, Альфонс I (1486–1536), женившийся (1502) на Лукреции Борджиа, прославил себя, приблизив к своему двору Ариосто; а его внук, Альфонс III (ум. 1597), сначала был другом Тассо, а потом объявил его сумасшедшим и заключил в больницу св. Анны (1579—86).