Тэд Уильямс - Трон из костей дракона. Том 1

– Ты можешь продолжать, – задыхаясь, ответил Джеремия. – Я никогда не стану солдатом.

– Конечно станешь, – возразил Саймон, которому не понравились слова приятеля. – Мы оба станем. В прошлый раз у тебя получалось гораздо лучше. Ну, вставай.

Джеремия со стоном поднялся на ноги, выпрямился и неохотно взял бочарную клепку, которую ему протянул Саймон.

– Пойдем уже обратно, Саймон. У меня все тело болит.

– Ты слишком много думаешь, – ответил Саймон и поднял свою клепку. – Ну, начнем!

Шест ударил по шесту.

– Ой! – завопил Саймон.

– Хо, хо! – фыркнул Джеремия, который заметно воодушевился. – Смертельный удар!

Обмен ударами возобновился.

Не только неудачный флирт с Хепзибой вновь пробудил интерес Саймона к военной славе. До того как Элиас взошел на трон, Саймон не сомневался, что его истинным желанием, за исполнение которого он отдал бы все, было стать учеником Моргенеса и узнать тайны непонятного волшебного мира доктора. Но теперь, когда это осуществилось и он заменил усердного Инча в качестве помощника доктора, его энтузиазм заметно поутих. У него появилось слишком много работы, к тому же Моргенес оказался строгим наставником. И удалось ли Саймону научиться хотя бы какой-то магии? Нет, не удалось. Часы чтения и письма сменялись бесконечной уборкой в темных покоях доктора, а великие деяния на полях сражений и восхищенные взоры молодых женщин стали выглядеть еще привлекательнее.

Живший в пахнувшем салом логове Джейкоба, мастера свечей, толстый Джеремия также увлекся военной славой в первый год правления молодого короля. В течение недельных игрищ, которые Элиас теперь устраивал каждый месяц, весь цвет королевства стекался в Хейхолт, чтобы попасть в списки участников турниров. То были рыцари, подобные ярким бабочкам из шелка и сверкающей стали, более прекрасные, чем любое смертное существо. Напоенный славой ветер, разгуливавший над турнирным полем, пробуждал в юношах глубокие желания.

Саймон и Джеремия ходили к бочару за длинными деревянными планками, которые превращали в мечи, как делали в детстве. Закончив работу, они часами обменивались ударами, сначала устраивали тренировочные схватки в конюшнях, пока конюх Шем не вышвырнул их вон, чтобы шум не тревожил лошадей, потом перебрались на луг с нескошенной травой, к югу от турнирного поля. Вечер за вечером Саймон, хромая, возвращался в крыло для слуг в грязных штанах и порванной рубахе, а Рейчел Дракониха возводила глаза к небу и молилась святому Риапу, чтобы он избавил ее от безмозглых мальчишек, затем закатывала рукава и добавляла новые синяки к тем, что у Саймона уже имелись.

– Я думаю… – задыхаясь, пробормотал Саймон, – этого… достаточно.

У раскрасневшегося Джеремии хватило сил только на то, чтобы кивнуть.

Когда они возвращались в замок в сгущавшихся сумерках, потные и задыхавшиеся, как быки после вспашки, Саймон с удовлетворением отметил, что Джеремия уже не такой толстый, как прежде. Еще примерно месяц, и он будет похож на солдата. До того как начались их регулярные поединки, Джеремия больше напоминал заготовку, в которую мастеру Джейкобу оставалось лишь вставить фитиль.

– Сегодня у нас получалось намного лучше, правда ведь? – спросил Саймон.

Джеремия потер голову, запустив руку в коротко подстриженные волосы, и бросил на Саймона взгляд, полный отвращения.

– Я и сам не понимаю, как тебе удалось меня на это уговорить, – проворчал он. – Таким парням, как мы с тобой, никогда не позволят быть кем-то, кроме слуг.

– Но на поле битвы может случиться все, что угодно! – воскликнул Саймон. – Ты можешь спасти жизнь короля от тритингов или всадников наракси – и тебя посвятят в рыцари!

– Хм-м-м. – Слова Саймона не произвели на Джеремию особого впечатления. – А как мы вообще туда попадем, если у нас нет семей, нет лошадей и даже мечей? – Он помахал в воздухе шестом.

– Это да, – сказал Саймон, – ну… ну в таком случае я что-нибудь придумаю.

– Ага, – не стал возражать Джеремия и вытер покрасневшее лицо краем туники.

Подойдя к крепостной стене, они увидели два десятка зажженных факелов. Совсем недавно здесь, в тени внешней стены Хейхолта, был большой заросший травой луг, теперь же появилось множество жалких лачуг и палаток, которые стояли слишком близко друг к другу, точно чешуйки старой больной ящерицы. Трава давно исчезла, ее до самой земли выщипали овцы и козы. Некоторые оборванные обитатели лачуг бродили вокруг, другие разжигали вечерние костры и звали детей из темноты, а серо-коричневая пыль поднималась и оседала на одежду и ткань палаток.

– Если скоро не пойдет дождь, – сказал Джеремия, хмуро глядя на плакавших детей, которые дергали за потерявшую цвет одежду женщин, – Эркинланд будет вынужден их прогнать. У нас не хватит воды, чтобы делиться еще и с ними. Пусть уходят и роют собственные колодцы.

– Но, где… – начал Саймон и внезапно замолчал.

В конце одного из переулков маленького поселения он заметил знакомое лицо. Оно появилось всего на мгновение и снова исчезло, однако Саймон не сомневался, что узнал мальчишку-шпиона, которого ему удалось поймать в часовне, но тот сбежал, и весь гнев церковного сторожа Барнабаса обрушился на Саймона.

– Вон там мальчишка, о котором я тебе рассказывал! – возбужденно прошипел Саймон. Джеремия оглянулся, но явно не понял, о чем говорил приятель. – Ты знаешь Мал… Малахию! У меня к нему должок! – Саймон подошел к группе людей, где промелькнуло лицо шпиона с острыми чертами.

Толпа главным образом состояла из женщин и детей, но среди них нашлось несколько пожилых мужчин, согбенных и морщинистых, точно вековые деревья. Они окружили молодую женщину, которая сидела на земле перед входом в наполовину обвалившуюся лачугу, упиравшуюся в крепостную стену, держала на коленях бледное тело крошечного ребенка, раскачивалась из стороны в сторону и плакала. Малахии и след простыл.

Саймон посмотрел на бесстрастные усталые лица вокруг и снова перевел взгляд на плакавшую женщину.

– У нее заболел ребенок? – спросил он у кого-то из стоявших рядом людей. – Я ученик доктора Моргенеса. Может быть, стоит его привести?

Пожилая женщина повернула к нему лицо. Ее глаза, окруженные сетью грязных морщин, были жесткими и темными, как у птицы.

– Оставь нас, мальчик из замка, – сказала она и сплюнула на землю. – Вы люди короля. Просто уходите.

– Я хочу помочь… – начал Саймон, но сильная рука сжала его локоть.

– Делай, что она говорит, парень. – Рядом с ним оказался жилистый мужчина со спутанной бородой. В его лице Саймон не увидел злобы, когда тот отвел его подальше от круга. – Здесь ты ничем не поможешь, а люди разгневаны. Ребенок мертв. Отправляйся по своим делам. – И толкнул Саймона, не сильно, но вполне чувствительно.