Рэмси Кэмпбелл - Страшные сказки. Истории, полные ужаса и жути (сборник)

– Ну-ну, родная… Избави нас боже от чего-то подобного.

– Мама забывает одно за другим, в тот же день… иногда даже забывает фразу, еще не договорив.

– Но она счастлива.

– Как животное, – сказала Труди, и это прозвучало резко. – Как собака, которая даже не знает, что умрет. Не знает, что ее собачий друг умер.

– Ты об отце?

– Да, о папе. Она даже не знает, как его зовут.

– Ну и пусть, родная. Ей хорошо. Она же знать не знает, чего лишилась. Тебе трудно это осознать, я понимаю.

– Эмили Дикинсон сказала, что «искупится разлукой Рай, исчерпан ею ад» [19].

– Замечательно. Кто-кто, а она имела право так сказать!

Том подошел к раковине и открутил кран с горячей водой – но горячей воды не было. Все это время он ни на миг не спускал глаз с дверной ручки.

В коридоре раздались шаги, они приближались, становились громче. Он даже не успел ничего сказать, как ручка повернулась и вошла сестра.

– Господи, Томми, – сказала она. – Запирайся в следующий раз.

– Почему ты мне не отвечала, – спросил он, озираясь и ища, чем вытереть руки. – И зачем крутила ручку?

– Не крутила я никакую ручку. Просто вошла…

– У тебя есть полотенце?

– Разве похоже, что у меня есть полотенце?

– Может, принесешь?

– Сам принеси.

Том посмотрел на окно, но занавесок не было.

– Эй, может, выйдешь уже из туалета? Мне вообще-то нужно.

Том бочком вышел, и Джерри затворила дверь.

– Понимаешь, снаружи кто-то был, – сказал Том. – Сопел.

Он пересек коридор и обтер руки о неровную стенку.

– Я думал, это ты…

Было слышно, как Джерри спустила за собой, потом раздался звук льющейся из крана воды, и Джерри открыла дверь, стряхивая капли с мокрых рук.

– Слушай, эта стена… тут доска какая-то.

– Давай потом. – Сестра прошла мимо Тома. – Мы, кажется, едем ужинать.

Том захлопал в ладоши.

– Ура, я умираю с голоду!

– Мы едем ужинать? – спросил Том, влетая в кухню.

– В городе есть «Пицца-Экспрес», – сообщил Чарльз. – Как вы на это смотрите? Пицца и паста – что скажете?

– Я скажу «да», мистер По, – отозвалась Труди, направляясь к двери.

Том наморщил лоб. Мистер По? Пожав плечами, он выскочил следом. Непонятные они, эти взрослые, а родители непонятнее всех.

Взяв со стола ключи, Чарльз собирался выходить, когда с криком «Эй, подождите меня!» выбежала Джерри. Чарльз обхватил дочку за плечи и притянул к себе.

– Куда едем? – спросила она.

– В город.

– Ужинать?

Он кивнул:

– Пицца. И паста, – добавил он, закрыл дверь и подергал, проверяя, надежно ли заперто.

Через минуту взревел «Ягуар», вскоре шум мотора стих вдали, и остался только шум ветра в листве деревьев. Внутри дома закипела работа.

Как раз перед тем, как закричала Джерри, снаружи раздался громкий треск. Труди решила, что кто-то что-то сломал.

Это был второй день в Грейнджер Холле, их новом доме – не новом в смысле возраста, но новом для их семьи. Итак, они прибыли сюда, на побережье Северного моря, после двадцати пяти лет сухопутной жизни в Йорке и четырех месяцев, проведенных в Манчестере. День был в разгаре, а здесь уже будто смеркалось и обещало стать еще темнее.

Джерри оповестила о своем открытии: «Здесь потайной шкафчик!» – но ее слова почти утонули в шуме ливня, забарабанившего в окна нового дома.

– Идите сюда, посмотрите!

Том оторвался от разматывания перепутанных проводов от антенны, телефона и кабелей, побросал их на некрашеный пыльный дощатый пол и стремглав бросился в комнату сестры. Одиннадцатилетний сорванец вечно носился во весь опор. Даже лодыжка, которую он сломал в Харрогите, спрыгивая с баскетбольного кольца, закрепленного на крыше гаража, его не остановила, он и в гипсе бегал по дому и мощеным дорожкам с непостижимой скоростью.

– У него высокий болевой порог, когда-нибудь это сыграет с ним плохую шутку, – так Чарльз всегда отзывался о «способностях» сына.

– Ну-ка, поглядим! – пронзительно крикнул Том, тормозя рядом с сестрой.

– Томас, успокойся, пожалуйста, – воззвала снизу Труди. Она пыталась дозвониться до местного мастера-умельца, рекомендованного их риелтором. Эсси была массивной женщиной – на весах она тянула больше двадцати стоунов [20], вдобавок с неправильным прикусом и такими редкими зубами, что между ними, пожалуй, легко проскочила бы сосиска.

Труди долго слушала телефонные гудки и уже собралась дать отбой, как трубка рявкнула: «Да?»

Грубость на том конце провода застала ее врасплох, и она попыталась собраться с мыслями:

– Мистер Блеймир?

– По-вашему, я похожа на «мистера»? – произнес голос (теперь было ясно, женский), за этим последовал довольный смешок.

– Я Черити Блеймир. Вам нужен Кэрол.

– Не дергай, – услышала Труди крик дочери и тоже чуть не хихикнула.

– Кэрол? – переспросила она.

– Да, так зовут моего мужа. – Последовавший за этим смех не показался веселым. – Как песня, ясно?

– Какая песня?

– Ух, тут тесновато, – послышался теперь голос Тома, как будто сквозь стиснутые зубы.

– Ну, тот малый, что поет кантри, у него еще есть песня о парне по имени Сью?

– А… – откликнулась Труди, высовываясь в коридор, чтобы лучше слышать, что там происходит. – Джонни Кэш?

Повисло молчание, и Труди ясно представила, как женщина качает головой и смотрит на телефон со смешанным выражением жалости и разочарования. Однако все, что сказала женщина, было:

– Неважно… – И добавила: – Его нет, он уехал…

– Когда он вернется?

Том слетел вниз по лестнице через две ступеньки.

– Не имеет значения, – сказала Труди, знаками показывая сыну, чтобы не шумел. – Я перезвоню позже.

Она положила трубку, вздохнула и рукой перекрыла дорогу сыну.

– А ну, притормози-ка, дружище.

– Ничего там не видно, – объяснил Том, не обращая внимания на неодобрительно насупленные мамины брови. – Я вставал на цыпочки и дотянулся почти до конца, но…

– До самого конца чего? Ничего не видно где?

Мальчик повернулся и посмотрел вверх.

– Там шкафчик. В стене, – добавил он, в таком возбуждении, что голос упал почти до шепота.

Когда Труди зашла в спальню (Джеральдины или Томми? – она не помнила точно), Том уже был у стены, безуспешно пытаясь забраться в большой встроенный шкаф, футах в пяти над полом.

– Джер, подсади меня! – пыхтел Том, барахтаясь и стараясь опереться обо что-нибудь, чтобы залезть повыше.

– Там ничего больше нет.

– Я просто хочу посмотреть еще раз!

Со вздохом Джерри подсадила братишку, так что он смог опереться локтями об узкую деревянную кромку.

– Да, пусто, – подтвердил он через несколько секунд уже обычным своим голосом.

– Я же тебе говорила.

Том громко фыркнул и скорчил рожицу. Обернувшись к Джерри, он сказал: