Рэмси Кэмпбелл - Страшные сказки. Истории, полные ужаса и жути (сборник)

Том ткнул пальцем в дорогу, идущую между Черрифилд-роуд справа и Кайндлинг Вуд слева.

– Поле, – пояснил он.

– Что с ним такое?

– Грейнджер Холл, – говорила Труди в трубку. – Да… что?

– Ты вроде сказала, что там было пугало? – сказал Том.

Джерри посмотрела на свое отражение, которое приблизилось к стеклу, и ладонью прикрыла глаза.

– Было, – прошептала она.

– Почему? – недоумевала Труди.

– Значит, кто-то его забрал, – заявил Том.

– Хорошо, – говорила Труди, – Большое спасибо.

– Кому могло понадобиться пугало? – недоумевала Джерри.

– Как странно, – сказала Труди, вешая трубку и не обращаясь ни к кому конкретно. – Они отказывались доставить нам заказ.

Том взвыл:

– И что же нам теперь делать?!

– Все в порядке. Я выразила свое неудовольствие, так что они все-таки согласились. Но сначала не хотели.

– Почему?

Труди взъерошила Тому волосы.

– Может быть, это слишком далеко, – предположила она.

Том немного помолчал, а потом обратился к сестре:

– Не могло же оно просто встать и уйти?

Входная дверь с шумом распахнулась, так что они вскочили от неожиданности.

– Прошу прощения, – сказала Чарльз, нагибаясь, чтобы собрать бумаги, разлетевшиеся по полу по обе стороны двери. – Это все проклятый ветер.

Ногой он захлопнул дверь и вошел в прихожую.

– Есть хочу, умираю, – сообщил он, бросая на стол бумаги и свою папку.

– Привет, Чарли Великий, – сказал Труди. – Скоро прибудет индийская еда. Устал?

В ожидании доставки из ресторана Том вымерял шагами и отмечал на стене место, где должен был бы открываться лифт. Но лифта не было.

– Ее тут нет, – в который уже раз сообщил он матери.

Снаружи тьма поглотила последние остатки дневного света. Внутри дома атмосфера была сонной, напряженной, даже тревожной… недобро поскрипывали половицы. По окнам хлестали струи дождя.

– Чего нет, где? – спросила Труди.

– Дурацкой дырки для дурацкого лифта. В стенке ее нет, а должна быть. – Нахмурившись, мальчик прикусил губу. Потом оживился снова: – Ой, а подвал у нас есть?

– И не один. – Чарльз добавлял последние штрихи к статье о Натаниэле Готорне. – Вход за углом.

Он показал на дверь в кладовую.

Труди сперва промолчала – она сосредоточенно изучала газету, – но, поняв вдруг, что сын до сих пор ждет ответа, взглянула на него и сдвинула очки с кончика носа. – Прости, милый. Что?

– Кухо́нный лифт, – пояснил Том. – Его нет.

– Ку́хонный лифт, – поправил его отец. – Ударение на «у». У нас есть кухонный лифт?

– Это я его нашел, – гордо сообщил Том и добавил: – А теперь его нет.

– Не мог же он исчезнуть, Томас. – Труди поднялась из-за стола.

– Вообще-то его нашла я , – уточнила Джерри. Последние несколько минут она развлекалась, нажимая кнопки на своем телефоне, не обращая внимания на разговоры за столом.

– А почему бы вам, молодые люди, не постелить себе постели?

– Так мы ж не ужинали! – возмутился Том, уперев руку в бок. – И никто так и не объяснил, куда подевался лифт.

– Я не предлагаю вам ложиться спать голодными. Просто хотела сэкономить время.

– А история на ночь будет?

– А как же! – Чарльз с вызовом уперся обеими руками в бока и улыбнулся сыну. – Будто вас когда-то лишали истории. Как вы могли подумать!

– Только недолго, дорогой, – попросила Труди. – Я хотела, чтобы ты мне помог разнести по комнатам хоть некоторые коробки.

– История будет страшная? – осведомился Том.

– А, сказки братьев Гримм, – уточнила Джерри. – Я тогда, пожалуй, воздержусь.

Чарльз встал со стула, потянулся.

– Тебе они не нравятся?

– Она боится , – презрительно скривился Том.

– Не боюсь я.

В дверь позвонили.

– Еда, еда! – Том изобразил радостный танец. – Ура!

Труди отошла от раковины, взяла полотенце:

– Я открою.

– Обжора, дурында! – Джерри хотела было огрызнуться на братишку, но, подумав, что ссора может осложнить ей жизнь на ближайшие несколько дней, придержала язык и только состроила рожу. Том ответил тем же.

В коридор ворвался сильный порыв холодного воздуха.

Чарльз приоткрыл кухонную дверь и крикнул: «Ну что, есть у нас ужин, наконец?»

Труди выглянула в темноту. Когда Чарльз подошел с приготовленными деньгами, она растерянно сообщила: «Там никого нет».

Отстранив жену, Чарльз высунулся в ночь.

– Что за идиотизм, – буркнула Труди, ни к кому не обращаясь.

Дети сбились у нее за спиной, толкая друг друга. Чарльз, сунув деньги в карман, подошел к калитке, выглянул на улицу, посмотрел влево, вправо. Фонари не горели, но светила полная луна, так что видимость была прекрасная. Пожав плечами, Чарльз повернулся к ним.

– Никого, – сообщил он. – Но я же ясно слышал звонок. Вы тоже слышали?

– Я еще удивилась, что еду привезли так быстро, – сказала Джерри. – Они сказали, что приедут через час, а прошло от силы минут пятнадцать.

– Ой, глядите! – Том замахал рукой. – Пугало.

Обтрепанная шляпа на голове у чучела покачивалась на ветру, и на какую-то секунду всем показалось, что его застали врасплох, пока оно за ними шпионило… стоя в чистом поле прямо против их окон, с торчащими из рукавов пиджака растопыренными руками в перчатках.

Джерри попятилась с крыльца назад, в дом и больно стукнулась о подставку для зонтиков, ту, что миссис Финч подарила родителям, когда они уезжали из Манчестера.

– Его тут не было, – сказала девочка, тряся головой.

Том посмотрел на сестру, потом опять на пугало, которое гордо возвышалось в поле за дорогой, ярдах в десяти-двенадцати от рыхлой и растрепанной живой изгороди.

Чарльз хмурился, не зная, что сказать.

– Его тут не было, – повторила Джерри.

– Я тоже слышала звонок, – сказала Труди.

Все четверо уставились на пугало.

Никто не мог произнести ни слова – честно говоря, Том уже думал, что его семья навсегда лишилась дара речи. Сестрица время от времени изрядно его донимала, но сейчас, видя, как она испуганно сжимается в комок, Том невольно ощутил сочувствие. А заметив, что мать подняла воротничок на блузке, будто прячась в доспехи, он и сам поежился от внезапного страха. Нужно было что-то предпринять.

– Я слышал, – сказал Том. – Я слышал звонок.

Чарльз вглядывался в пугало. Он прищурился и прикрыл глаза от лунного света. Потом шагнул вперед. Том прыгнул за ним и пристроился рядом.

– Останься, побудь со своей матерью.

Со своей матерью! Похоже, дела серьезные. Том попытался было спорить, но следующей репликой отец пресек все возражения.

– Слышишь, Том. Вернись в дом , – прикрикнул Чарльз. Он был реалистом и обычно не предавался фантазиям, но сейчас чувствовал, что что-то не так. Сама дорога казалась странно пустынной, хотя с чего это сельская ночная дорога без машин и прохожих вдруг вызвала его подозрения, Чарльз и сам не понимал.