Журнал «Пионер» - Пионер, 1954 № 07

Пятница, 19 июня 1953 года. Первый день пути. Восход - 3 ч. 45 м., заход - 21 ч. 18 м. Долгота дня - 17 ч. 33 м.

Всё утро шёл противный мелкий дождь. Мы построились во дворе, вынесли знамя. Директор школы Александр Иванович громко перед строем прочитал устав похода: «Каждый участник обязан не бояться трудностей, помогать товарищу в беде, быть инициативным, выполнять все приказания капитана…» От себя Александр Иванович добавил:

- И не пищать! Помните, как у Макаренко в «Педагогической поэме»?

Дождь, который лил, не переставая, казался нам в этот момент первым испытанием нашей воли. Поэтому все мокли даже с удовольствием и «не пищали».

Витя Андреев, наш горнист, от волнения вместо «В поход!» сыграл «Бери ложку, бери бак, а не хочешь - иди так!», и мы, строем пошли к Хопру.

Вот и наш славный катер «Ленинград». Прощальный гудок, мы медленно отчаливаем от берега. До скорой встречи, Урюпинск!

Рассказ капитана

Дождь не прекращался. Было обидно, но приходилось сидеть в каюте.

Из-за поворота показался катер «Москва». Он возвращался из очередного рейса в соседнюю станицу. Над Хопром разнеслись приветственные гудки, и катер скрылся за густой сеткой дождя. Оба катера, «Москва» и «Ленинград», были похожи друг на друга, как две капли воды. И у «Москвы» и у «Ленинграда» на борту было по большой заплате…

В каюту к ребятам спустился капитан. Разговорились. И вот что узнали ребята о судьбе этих двух катеров.

- Словно близнецы-братья, катеры «Москва» и «Ленинград» родились в один и тот же день. Это было в грозное время войны. Прямо с судоверфи катерам пришлось вступить в бой с врагами у берегов Сталинграда. Борта судов были обиты бронёй, на палубе - вот там, на носу, - стояли пушки и пулемёты, в трюмах - боевое снаряжение.

Однажды пришёл приказ сцепить катеры и сделать из них самоходный паром. Ранним утром, пользуясь туманом, первый десант автоматчиков переправился через Волгу на этом пароме.

Немало славных дел совершили катеры. Но однажды в бою «Ленинград» был ранен. Вода залила машину, и катер держался на поверхности только потому, что его поддерживал друг. Второй снаряд потопил оба катера.

Кончилась война, и оба катера были подняты со дна реки. В рубке «Ленинграда» нашли тело капитана. Он погиб, не выпустив штурвала из рук.

Суда починили, заделали пробоины и отправили на освоение малых рек. И на этот раз их не разлучили. Оба катера попали к нам в Урюпинск, на реку Хопёр… Хотя, по-моему, Хопёр не такая уж малая река, - добавил капитан.

Ребята взглянули в окно. Дождь кончился, солнышко выглядывало из-за туч. И Хопёр действительно показался им совсем не маленькой рекой. И на каком же славном судне, оказывается, плывут они осваивать эту реку!

Первые заботы

Солнце уже поднялось высоко. «Колумбы» жарились на верхней палубе в одних трусах.

- А неплохо бы перекусить, - заметил Валька Жирков.

И словно маг-волшебник, угадавший желание ребят, на палубу поднялся вахтенный, Владик Шалин, строго оглядел весь состав пловучего лагеря, для порядка крикнул:

- Все наверх! - и после этого солидно заявил: - Объявляю распорядок работ. Первое звено готовит обед. Второе звено - костровые. Третье и четвёртое моют… то есть драят, палубу. Ясно?

Костровые пожали плечами.

- Ты когда-нибудь костёр разводил? - спросил Кухлевский Жиркова.

- Только в Доме пионеров, на сборе, - ответил Валька. И добавил: - Электрический. Штепсель раз - и готово!

- Ладно, - сказал кто-то, - Борис Сергеевич покажет. I

Место для обеда выбрали как нельзя лучше. Тут был и пляж с упругим жёлтым песком, и лес, и небольшой овраг, который сразу заинтересовал «геологов», и огромная зелёная поляна, где можно было собрать гербарий.

Катер медленно причалил к берегу и высадил первый «десант» - костровых во главе с преподавателем физкультуры Борисом Сергеевичем. Костровые бросились в лес за дровами. И скоро на берегу открылись краткосрочные курсы, пройдя которые каждый мог запросто соорудить «камбуз» (люди сухопутные называют его кухней).

- А ну-ка, ребята, - командовал Борис Сергеевич, - втыкайте рогатки сюда. Та-ак. Теперь вешайте котлы на палки, а палки кладите на рогатки. Внимательно смотрите, внимательно!

Борис Сергеевич - в прошлом зенитчик. Он несколько лет прослужил в армии, поэтому всё умеет.

Повара повязались полотенцами, на головы надели белые косынки и превратились в настоящих корабельных коков. Тоня и Слава месили тесто для клёпок, Борис с Тосей готовили рисовую кашу… Скоро от котлов пошёл такой соблазнительный запах, что «геологи» и «ботаники» не выдержали и раньше времени собрались у костра.

Наконец раздался звонкий голос Славы:

- Срочно подходите! Один раз в жизни! Удивительные клёцки! Каша с маслом и изюмом!

Клёцки получились в самом деле удивительные: величиной с кулак и такие жёсткие, что

ими можно было убить человека. Каша чуть пригорела, была немного пересолена, песок, неизвестно как попавший в неё, чуть похрустывал на зубах. Впрочем, разве это беда!

Главный недостаток каши, по общему мнению, состоял в том, что она была слишком горячая. Но Вовка Некрасов придумал новый способ охлаждения каши: миска ставится в воду у самого берега, она тихо плывёт по волнам, а ты шагаешь рядом по колено в воде и спокойно отправляешь ложку за ложкой в рот…

Но вот объявлена посадка на катер. В каюте уже сидит редколлегия и трудится над выпуском «молнии» по случаю вкусного и сытного обеда. Прощальный гудок - и «колумбы» отправляются дальше, в неизведанные края.

Полундра!

К вечеру у Зотовского переката сели на первую мель. С полного хода катер врезался в песок и стал, как вкопанный.