Пол Гревал - Еда для гениев. Как увеличить свой IQ во время завтрака, повысить производительность мозга во время обеда и активизировать память за ужином

Как и серотонин, дофамин считается нейротрансмиттером «хорошего настроения». Наиболее известен он своей связью с системой мотивации и награды; он вырабатывается, когда мы, например, занимаемся сексом, слушаем любимую музыку, едим или наблюдаем, как побеждает любимая команда. Еще скачки дофамина случаются, когда мы получаем новую работу или повышение, видим кого-нибудь привлекательного в баре или получаем уведомление о «лайках» в соцсетях. Когда вы ставите цель и достигаете ее, дофаминовая система включается, мотивируя нас и дальше заниматься тем, что эволюция считает полезным для вас лично и для человечества в целом. Но эта система, как и многие другие, в современном мире начала работать со сбоями.

Поскольку дофамин играет важную роль в мотивационной системе, он задействован в некоторых аспектах исполнительной функции, отвечая, в частности, за моторный контроль, возбуждение и закрепление. У наркоманов уровень дофамина понижен, и они пытаются восстановить его с помощью веществ или действий. В том числе по этой причине психостимуляторы вызывают такое сильное привыкание: они с помощью различных механизмов повышают уровень дофамина в мозге. Кокаин, например, ингибирует обратный захват дофамина, приводя к повышению его концентрации в пространстве между нейронами. Метамфетамин, с другой стороны, вызывает мощный поток дофамина из пресинаптического нейрона, тоже мешая его обратному захвату. «Кристаллический метамфетамин» обладает сильной нейротоксичностью, убивая клетки мозга, производящие дофамин естественным способом – это лишь усиливает привыкание к нему (и помогает Уолтеру Уайту вести прибыльный бизнес).

При болезни Паркинсона вырабатывающие дофамин клетки, располагающиеся в особой части мозга – черной субстанции , – повреждаются; при приеме лекарств, повышающих дофамин, симптомы на время отступают. В конце концов, правда, эти лекарства теряют эффективность, потому что искусственный приток нейротрансмиттеров вызывает понижающее регулирование (уменьшение количества) дофаминовых рецепторов в мозге [343] Stephane Thobois et al., «Role of Dopaminergic Treatment in Dopamine Receptor Down-Regulation in Advanced Parkinson Disease: A Positron Emission Tomographic Study» JAMA Neurology 61, no. 11 (2004): 1705–9. . На самом деле это саморегулирующаяся система – все нейроны обладают механизмами, которые позволяют им повышать или понижать чувствительность к нейротрансмиттерам, но с дофамином это особенно рискованно. Один из возможных побочных эффектов дофаминовой терапии при болезни Паркинсона – повышенная вероятность «рискованного поведения», в том числе патологическая страсть к азартным играм, компульсивное сексуальное поведение и избыточный шопинг.

Допаминергическая активность также снижается при СДВГ: в этом случае в постсинаптических клетках меньше дофаминовых рецепторов. Это значит, что для поддержки внимания и сосредоточения нужно больше дофамина. Но действительно ли это болезнь, или же мозг просто запрограммирован на постоянный поиск нового?

КТО ВЫ: ПАНИКЕР ИЛИ ВОИН?

Некоторые гены модулируют работу нейротрансмиттеров и, соответственно, играют роль в ключевых аспектах характера. COMT – один из самых хорошо изученных подобных генов. Он отвечает за выработку катехол-O-метилтрансферазы (COMT), фермента, который разрушает дофамин в префронтальной коре – области мозга, отвечающей за высшие когнитивные и исполнительные функции.

Каждый из нас наследует либо две A, либо две G, либо A и G. Этими буквами обозначаются генетические вариации – аллели . Две копии A снижают активность фермента COMT в три-четыре раза по сравнению с двумя копиями G, а если у вас есть обе аллели, то и активность будет средней между двумя их показателями. В зависимости от вашего генетического варианта дофамин на синапсах разрушается либо быстрее, либо медленнее. Соответственно, если у вас две аллели A, в префронтальной коре в нормальных условиях будет больше дофамина (потому что он разрушается медленнее), а если две аллели G, то дофамина будет мало (потому что он разрушается быстрее). Обладатели варианта AG располагаются примерно посередине.

Аллель A называют «аллелью паникеров»: люди с двумя копиями A чаще страдают неврозами и редко бывают экстравертами. Когда у «паникеров» повышается дофамин, они по-настоящему это чувствуют – вот почему у обладателей варианта AA «более сильный кайф», и они реально ощущают, что получают от жизни больше. На первый взгляд кажется, что много дофамина – это хорошо, но избыточная постсинаптическая стимуляция может привести к ухудшению когнитивных навыков. Именно по этой причине «паникеры» хуже работают в стрессовых условиях, зато демонстрируют более хорошие когнитивные навыки в нормальной обстановке. Кроме того, носители варианта AA сильнее падают духом и обладают меньшей эмоциональной стойкостью – соответственно, более склонны к тревожности и депрессии. С другой стороны, считается, что они более креативны.

Аллель G считается «аллелью воинов»: люди с двумя копиями G менее подвержены неврозам, среди них много экстравертов. «Воины» справляются со стрессовыми ситуациями намного лучше «паникеров», сохраняя пиковые когнитивные способности даже при стрессе и неуверенности. Они также демонстрируют бόльшую эмоциональную стойкость, у них лучше рабочая память. Они обычно склонны к сотрудничеству, помощи и эмпатии. С другой стороны, этим благородным воинам кажется, словно они получают от жизни не очень много.

Как вы видите, обе аллели отвечают за личные характеристики, необходимые для успеха любого племени, а у носителей одной аллели A и одной G (это называется гетерозиготностью ) черты характера находятся где-то между «паникером» и «воином» – они берут все лучшее (и худшее) и от тех, и от других. Если вы хотите узнать свой генетический вариант, запишитесь на генетический анализ, который дает доступ к «сырым» данным, и найдите в файле строку SNP rs4680. Впрочем, помните: «паникер» и «воин» – это просто обобщающие термины. Все люди уникальны. Например, ваш покорный слуга – «воин», но при этом любит творчество!

В недавней редакторской колонке New York Times писали, что тяга к поиску нового, которое наблюдается у мозга с синдромом дефицита внимания и гиперактивности до относительно недавнего времени было серьезным эволюционным преимуществом для нашего вида, в течение миллионов лет развивавшегося как кочевые племена охотников-собирателей [344] Richard A. Friedman, «A Natural Fix for A.D.H.D.» New York Times , October 31, 2014, https://www.nytimes.com/2014/11/02/opinion/sunday/a-natural-fix-for-adhd.html?mcubz=0. . Это совершенно логично: успешный охотник-собиратель должен иметь мотивацию искать новые возможности для добычи пищи и получать награду от мозга в случае удачной охоты. В сегодняшнем мире конвейерного образования и специализированных карьер люди с СДВГ, вполне возможно, безмолвно страдают от «спокойствия повторяемости», цитируя один из моих любимых фильмов [345] «V – значит вендетта»; по моему мнению, этот фильм просто идеальный. Помни не зря пятый день ноября… – Прим. авт. †, и часто подсаживаются на лекарства вроде «Аддерола» (декстроамфетамина) или «Риталина» (метилфенидата). Эти лекарства, как и кокаин, являются ингибиторами обратного захвата дофамина.