Дмитрий Мелехов - Клинические основы прогноза трудоспособности при шизофрении

Больная В., 1908 г. рождения, наблюдается нами с 1929 г. Заболела в 1929 г., будучи студенткой педагогического института, отличницей учебы, очень активной и способной. Несмотря на повторные приступы, во время которых состояние кататонического ступора сменялось возбуждением с идеями воздействия и псевдогаллюцинациями, в периоды ремиссии она окончила институт и, начиная с 1931 г., остается в трудовом коллективе. За 30 лет больная 8 раз стационировалась в психиатрические больницы на 2–4 месяца по поводу депрессивно-кататонического состояния, остальное время работала, при этом 9 лет в Заполярье, где при щадящем к ней отношении товарищей работала педагогом и инструктором гороно.

В состоянии больной отмечалась выраженная астения, ранимость, хрупкость, психомоторная заторможенность, черты аутизма и нерезко выраженные расстройства мышления, скованная угловатая моторика, суженные интересы. Только остатки прежней активности и сознание болезни позволяют больной диссимулировать свое заболевание. От работы педагога она вынуждена была отказаться ввиду частых периодов декомпенсации, что выражалось в заторможенности и галлюцинаторных переживаниях, когда она должна была на 2–3 дня делать перерывы, сообщая начальству, что уедет из города, а сама безвыходно лежала, запершись в комнате, и, таким образом, у нее восстанавливалась работоспособность. Исключить вялое течение процесса с обострениями в эти 9 лет нельзя.

С 1949 г. до последнего времени отмечается период более стойкой работоспособности на сниженном уровне. Больная отказалась от педагогической работы и примирилась с профессией хозяйственного работника небольшого противотуберкулезного санатория (агент по снабжению, завскладом, сестра-хозяйка, культработник). Она часто меняет места работы, выбирая такую должность, где возможен индивидуальный режим, допускающий перерывы в течение рабочего дня, что и является основным условием хотя бы неполной социально-трудовой компенсации больных с таким типом дефекта. Больная скрывает на работе о наличии у нее заболевания, а в периоды декомпенсации пользуется стационарным лечением в Москве или в другом городе, оформляя очередной или дополнительный отпуск и не представляя листков нетрудоспособности.

Астенический дефект в стадии декомпенсациифактически исключает возможность какого-либо производственного труда, так как работа в течение 10–20 минут уже приводит к срыву. Это обычно третья стадия астении (общая астения) по терминологии А. Г. Иванова-Смоленского. Наличие запредельного торможения обусловливает быстрое наступление общей заторможенности или, наоборот, появление непродуктивного мышления с обильными резонерскими высказываниями. В большинстве случаев астенический дефект в стадии декомпенсации сопровождается выраженной апатией и вялостью (астено-апатический вариант).

Приведем пример.

Больная В., 1914 г. рождения, по профессии лаборант.

Дядя со стороны отца страдал шизофренией, покончил с собой. Отец сензитивный, аутистичный.

Развитие больной нормальное. По характеру с детства была веселая, живая, общительная, увлекающаяся, сензитивная, с хорошими способностями.

В 14 лет наступила резкая перемена в характере и снизилась успеваемость. Не могла ответить хорошо выученный урок, была «пустая голова». С трудом окончила неполную среднюю школу. Появилась слабость, крайняя утомляемость. Больная не работала, дома лежала почти без движения. Год не вставала с постели. Врачи находили базедовизм, сердечное заболевание. После лечения физио- и психотерапией в Институте невро-психиатрической профилактики состояние улучшилось. Больная кончила курсы лаборантов и в течение года работала, преодолевая слабость, утомляемость, головные боли. В декабре 1933 г. состояние больной ухудшилось. Лечилась 2 месяца в соматической больнице, где после детального обследования не было обнаружено какого-либо соматического заболевания. С марта по май 1934 г. лечилась в Институте имени П. Б. Ганнушкина без эффекта. Была переведена на инвалидность III группы.

В декабре 1934 г. при очередном переосвидетельствовании была направлена в психиатрическое отделение Института экспертизы трудоспособности на стационарное обследование. Пребывание в стационаре больная переживала крайне тяжело. У больной обнаружена выраженная утомляемость, повышенная ранимость, апатия и вялость. Аутична. Бреда и галлюцинаций нет. Интеллектуальные процессы замедлены. Мышление расплывчатое. В счете ошибки типа замены действий и цифр.

Был подтвержден диагноз вяло текущей шизофрении. Рекомендована III группа инвалидности и легкая физическая работа в артели инвалидов.

Прогноз оказался ошибочным. Больная с тех пор не работала, не выходила из дома, почти не выходила из своей комнаты.

Жаловалась на гнетущее состояние отчаяния и апатии, не хотела видеть людей, ничем не могла заняться. Страдала от мучительных головных болей. О помещении в больницу не могла и думать. Была инвалидом II группы.

С 1937 г. головные боли уменьшились, начала понемногу читать, общаться с очень узким крутом людей. С 1940 по 1944 г. опять наступил период ухудшения с крайней слабостью и пассивностью, скованностью, прострацией, непрерывным пребыванием в постели. В это время была на инвалидности I группы. В 1943 г. лечение в психиатрической больнице по поводу cубступорозного состояния.

В 1944 г. лечилась в соматической больнице в течение 3 месяцев по поводу вегетативного невроза и авитаминоза.

После некоторого улучшения, уменьшения головных болей, пробуждения интереса к жизни и людям снова впала в состояние прострации: 15 лет живет, как отшельник, испытывает постоянную усталость, периодами не может вставать с постели вследствие головных болей и тягостных ощущений в голове, шее, грудной клетке. Выраженные явления вегетативной дистонии. Выходит из комнаты только летом на веранду. Читает не больше получаса, так как начинает болеть голова. Больная говорит, что для нее «лекарство — одиночество». За это время умерла мать больной. Обслуживают больную соседи и подруга, с которыми больная поддерживает избирательный контакт.

Чем объяснить такую длительную социально-трудовую и клиническую декомпенсацию у больной с давностью процесса почти в 35 лет и полной потерей трудоспособности в течение 28 лет?

О периодах обострения активного шизофренического процесса, начавшегося в 1928 г., можно было говорить только в 1933–1937 гг. и в годы войны. Каких-либо хронических соматических заболеваний не было обнаружено при четырехкратном стационарном обследовании. Авитаминоз периода войны не имеет решающего значения, так как возник в результате оторванности от жизни и после лечения исчез.