Леонид Резников - Хлопоты ходжи Насреддина

– Саид?! – зарычал Юсуф, признав бывшего дружка в одном из темных силуэтов, нависавших над ним.

– Вот же настырный, гад! – Саид со злостью толкнул ногой тяжелый люк, и тот с размаху огрел Юсуфа по голове. Бешеный пес сполз по кирпичной кладке на дно подпола и затих. – Наконец-то! Я думал, он никогда не угомонится. Почти весь дом разнес, а все неймется человеку. Уй-юй, иблисово отродье, да тут же все заново нужно приколачивать!

– Не ворчи, – усмехнулся в бороду ходжа.

Саид прошел к валявшемуся посреди комнаты ножу и, подняв его, повертел в руках.

– Хороший нож, – сказал он, гладя лезвие. – Всю жизнь о таком мечтал. Себе оставлю.

– Я тебе оставлю! – погрозил ему Насреддин.

– А чего? – надулся Саид. – Он ему уже все равно не понадобится.

– Понадобится. Дело еще не закончено.

– Ну, если так, – Саид разочарованно протянул нож ходже. – Возьмите.

– Подержи пока у себя, – ответил тот, проходя к своей постели. Наклонившись, он поднял свой халат, отвязал от него бечеву и хорошенько встряхнул. – Вот же презренный человек! Так порезать мой любимый халат, ай-яй!

– А разве у тебя есть еще один? – полюбопытствовал Икрам.

– В том-то и дело, что нет. Поэтому я его так любил. Ну да ладно. Но насчет черепа была хорошая идея. Молодец, Икрам!

– Да чего там. Главное, сгодился, – смущенно пробурчал тот.

– Сгодился, сгодился. Эй, Саид, неси крепкий мешок!

В подполе вновь завозился Юсуф.

– Да что ж такое! – воскликнул Саид. – Башка у него, что ли, железная?

– Так дай по ней чем-нибудь крепким хорошенько, чтобы он очухался только утром, – подсказал Насреддин.

– Ага, это я могу! – обрадовался Саид, выбегая из дома.

Люк шевельнулся и начал приподниматься. Из-под него показался затылок Юсуф.

– Ох, моя голова! – простонал Юсуф, держась за голову свободной рукой. – Ну, все, Саид, ты поко…

Саид опустил на голову Бешеного пса тяжелую дубину.

Бац!

Юсуф застыл, глаза его сошлись на переносице, и люк закрылся…

– Но скажи, ходжа, – приблизился к Насреддину Икрам, – зачем тебе понадобилось сдавать разбойника Шарифбеку? Ведь он непременно выпустит его на свободу – он всегда так поступает с людьми Мустафы.

– Не выпустит, – огладил бородку Насреддин.

– Почему ты так уверен?

– Долго объяснять, а у нас еще много дел.

– И все же? – никак не отставал Икрам.

– Какой же ты настырный! Знай же: жадность кази сыграет с ним и с этим разбойником злую шутку. А теперь займемся, наконец, делом…

Кази проснулся поздно. Первым делом, распахнув глаза, он скосил их вправо – слава Аллаху, сегодня постель рядом с ним была пуста: утро поистине доброе! И никаких оборванцев и, тем более, Насреддинов.

Шарифбек сладко потянулся, зажмурив глаза, сел, почесал бок и принялся неторопливо одеваться. Настроение у него было отменное.

На подоконник распахнутого настежь окна присела красивая птица и залилась трелью. Кази подмигнул ей, хотя никогда ранее так не поступал, и оттого вышло не очень умело. Птица, дернув хвостом, вспорхнула и улетела – возможно, решила, что кази собирается ее съесть, настолько злобной вышла сморщенная физиономия судьи.

«Бог с ней, – подумал Шарифбек, нисколько не обидевшись на птицу. – Мало ли чего она испугалась».

Натянув на плечи халат, кази поднялся с постели и проковылял в соседнюю комнату. Сладко зевая, он почти пересек ее, когда запнулся за нечто большое. Перевалившись через неожиданное препятствие, кази растянулся на полу.

– Э-э, – недовольно протянул Шарифбек, приподнимаясь на руках и с трудом усаживая свое грузное тело.

Прямо перед ним посреди комнаты лежал вместительный мешок, его бока изнутри распирало нечто внушительное по своим размерам.

– Что это такое? – спросил сам себя Шарифбек. Поднявшись с пола, он обошел мешок кругом. – Странно. Откуда он здесь? – и тут ему в голову пришла мысль. – Мулла, твои дурацкие шутки? Эй!

Тишина, ни звука.

– Тогда какой ишак притащил сюда мешок и бросил его посреди комнаты?

Кази сделал еще один круг, словно лиса вокруг курятника.

– Ничего не понимаю, – развел он руками и легонько толкнул мешок ногой.

В мешке кто-то заворочался и вновь затих.

– Уй! – отпрыгнул кази в сторону, но шевеление больше не повторилось. – Хм-м, – задумался Шарифбек, оглаживая свою холеную бороду, – может, кто расплатиться со мной решил? Сюда, верно, целого барана запихали! Ну, конечно, какой я глупец! – спохватился кази, звонко хлопнув себя по лбу. – Это, скорее всего, Зариф – он ведь обещал мне барана! Хотя, помнится, он обещал мне трех…

Мешок опять зашевелился, из него донеслось какое-то мычание.

«Точно баран! – обрадовался Шарифбек, потерев ладони. – Да какой здоровый. Только бы Зариф ему курдюк не оторвал – кто ж баранов в мешках носит?»

Кази бросился к мешку и дрожащими от алчности пальцами принялся развязывать тугую завязку. Мешок опять завозился, на этот раз сильнее.

– Да сейчас, сейчас, мой барашек! – попытался успокоить его кази. – Потерпи немного.

Завязка отлетела в сторону. Шарифбек рывком раскрыл мешок и отшатнулся, закрывшись руками!

– Ай!

Из мешка показалась отвратительная рожа, покрытая шрамами, с перекошенным от гнева ртом. Неизвестный попытался встать на ноги, но запутался в мешковине, и упал к ногам кази.

– Уйди, уйди от меня! – пихнул его ногой Шарифбек, попав пяткой в правый глаз.

– Уй-юй! – взвился Юсуф от боли, крутнувшись вместе с мешком. Ярость затопила его разум – он-то сразу признал кази, но такого обращения с собой он не мог простить даже ему. – Ах ты, собака! – прорычал Бешеный пес, выпутываясь из мешка и пытаясь сморгнуть слезы. Как только ему удалось освободить руки, он мгновенно схватился за нож, по странной случайности оказавшийся в его ножнах, хотя Юсуф хорошо помнил, что обронил его в доме Икрама. Но сейчас было не до выяснений, откуда тот взялся. – Я тебе научу, как пинаться, морда твоя судейская!

Лезвие с шипением взлетело над его головой.

– Ай-я-а-а! – взвыл судья, едва успев откатиться в сторону, как Юсуф воткнул нож в пол рядом с его плечом. – Стража-а!

– Я тебе покажу, «стража»! И барана тоже покажу! – Юсуф рывком выдрал из пола глубоко вошедший в него нож и вновь взмахнул им. – Я Бешеный пес! Узнал меня?!

– Бе… бе… – пролепетал кази, закрываясь руками. – бе… пе…

– Вот именно! – расхохотался Юсуф, вновь опуская нож, но воткнуть его в онемевшего кази, парализованного ужасом происходящего, он не успел.

Подоспевший стражник боковым ударом копья отбросил Юсуфа в сторону. От удара разбойник согнулся пополам, выронил оружие и завалился вбок, держась за живот. Второй стражник, не мешкая, навалился на него сверху, придавив к полу. Юсуф рычал и сопротивлялся, изворачиваясь, словно пойманный лев, но на помощь второму стражнику подоспел первый, и они вдвоем ловко скрутили Юсуфа, поставив его на колени.