Сергей Чугунов - Дар случайный. Поэтические произведения разных лет

Туманны мысли, злы и лживы речи…
Глаза не лгут, но ночь лишила глаз!

«Не верь! – я лишь тебя ждала весь вечер…»
«Не верь! – болит сердечко за тебя…»

Для выбора жены измыслил я стандарт,
в нём три критерия:
– какой-нибудь талант;
– душа добрейшая;
– спортивная фигура…

Когда же нет хотя бы одного —
то для меня избранница: иль дура;
или не значит ровным счётом ничего…
Знать, никогда я не скажу ей слов «люблю»
и «навсегда»…

Да вот беда!
(не знаю, чья вина)
Но под стандарт мой не подходит ни одна,
но, а троих я вряд ли прокормлю…

Который день, который год…
вчера, сегодня, завтра тоже:
никто,
ничто меня,
как время,
не тревожит;
года считаю – глупый пересчёт:
навряд ли три десятка наберётся,
но каждый с кровью мне даётся;
один за два идёт в зачёт…

Тебе вчера звонил, да помешал,
ты что-то, там, на кухне колдовала,
а я ввязался и совсем некстати…

Я в трубку перепугано дышал
и лепетал, коверкая слова,
что кругом колдовская голова
пошла…
…и позабылись все заклятья —
и колдовство, увы, не получилось…

В надежде набираю номер твой,
но телефон гудит, не отвечает…
Я не пойму, что это означает…
И диск кручу, кручу, кручу…
Зачем?
Ведь я опять, бесспорно, помешаю,
ни колдовству, чему-нибудь ещё…
в твоё веселье-…
…зелье
скуки подмешаю,
а может хуже – чем-то разозлю…

Быть может мне забыть твой номер?
Зачем мне быть всегда помехой?
Но заглушить ни в силах сердца стук,
я с детства страсть питаю к колдовству…

Колдуй, колдуй…
Я позже загляну —
испить я жажду колдовского зелья…
И коль не мил тебе – спокойно отрави —
уж лучше яд, чем скука да безделье!

Почто меня не научили видеть?

(О чём вы это? – Бога не гневите,
Бог – не Микишка – вдарит в чистом виде)

Ходить учили, говорить, молчать…

(Кто на уста в горячке наложил печать?
На кухоньке обижено под нос бурчать…)

Да по слогам читать слова простые…

(Подписывайтесь тут, граждáне понятые…
посля «казнить» не забывайте запятые)

Да буковки в тетрадке выводить…

(А не учили с мыслию блудить?
Ещё не ясно, кто кого «итить»)

Почто меня не научили думать?

(Лапшу стряхни, печеньки полно хрупать?
Что в голове? Мыслишек мелких суводь…)

Учили помнить, легче забывать…

(Так в строчку прётся рифма «…мать»…
Два действия «делить» да «отнимать»)

Учили жить, любить и ненавидеть…

(Нет похоти до времени обидеть…
И «чувственный» для «чел» плохой эпитет)

Учили петь, но чаще подпевать…

(Движения просты, распахнута кровать,
«иметь» совсем не в рифму с «флиртовать»)

Почто меня не научили делать?

(Природа видно обалдела,
Вам сил дала – не выдала надела…)

Учили строить, а потом ломать…

(Пожалуйтесь ещё на клушу-мать,
стремящуюся ваш запал сломать)

Боятся сильных, выезжать на слабых…

(О, сколь чудес в стране орлов двухглавых:
и мужики в развратных бабах,
и шаурма в пите, коты в люля-кебабах)

Да не пошло ученье, видно, впрок…

(Тут: или слишком сложный был урок,
иль слишком ложный был пророк)

Я вижу то, что видеть мне не должно…

(Не потому ли боги так безбожны,
не потому ль итоги так ничтожны?)

Я думаю всё то, что говорю…

(А всем правдивость по… по фонарю,
никто не скажет вам «благодарю»)

Я делаю, как мне диктует совесть…

(Ещё одна печальна повесть,
то ни поэзия, ни проза – просто помесь)

Знать потому и неучем слыву…

(И слёзы так и льются… Но к «реву»
одна лишь рифма есть, уймись поэт, «живу»)

Я могу не дышать
минут пять;
трое суток не пить;
суток восемь не спать…
Я без солнца могу обойтись;
без лазурного моря;
без ясного неба…
Без ритмических строк проживу;
без сладкогласных мелодий;
без убивающей правды;
без потом пропахшего хлеба…
Я могу…
…если надо,
не плакать,
не думать,
не видеть,
не слышать…
…и даже не жить!

Но никто…
ни за что:
не приручит меня;
не научит меня:
по тебе не скучать…
без тебя не грустить…
…позабыть
о тебе…
…и тебя разлюбить!

Я боюсь стать железной повязкой
для твоих удивлённо распахнутых глаз…
Если ты улыбнёшься с холодной усмешкою —
станет пыткой любой мною прожитый час.

Я боюсь стать рубашкой смирительной
для твоих удивительно ласковых рук…
Если губы твои мне прошепчут проклятия —
боль очертит окрест очарованный круг.

Я боюсь стать тяжёлой обузою
для твоих хрупких, женственных плеч…
Если ты затаишь в своём сердце обиду —
обнажит Одиночество острозаточенный меч.

Может, зря я себя истязаю?
Может, страхи напрасны? —
Не знаю…
И тебе я не верю;
и себе я не верю…
Запираю все двери,
будто ты стремишься убежать,
будто дверью можно удержать…
Что я – гость и только,
не могу привыкнуть…
И что ты хозяйка,
и что можешь выгнать!
Свыкся я с изгнаньем…
Да не в этом дело,
что в изгнанье тяжко —
просто надоело…
Просто в этой жизни
хочется быть нужным!
Не гони!
Не надо!
За порогом стужа!

Какое дело нам
до леденящих миллиардов
звёздных лет,
когда порой мгновенье всё решает?!
Какое дело нам
до расстояний,
измеряемых в парсеках,
когда порой решает малый шаг?!

И расстояние до дальних звёзд ничтожны,
когда стоишь пред роковой чертой…

И миллиарды лет истории мгновенны,
когда в груди последний угасает вздох…