Дмитрий Иванов - Примадонна. Банкирша. Шлюха

- Давай так, - сказал наконец Аркадий Михайлович, прикрыв глаза. - Ты пока поживешь у меня… У нас. Что-нибудь придумаем. Я просто вот так, сразу, не могу сообразить.

Миледи кивнула. На ее губах появилась неуверенная, дрожащая улыбка.

- А что вы скажете жене? - спросила она.

- Скажу правду. Что ты - моя ученица. Это же правда? Что ты попала в беду. Тебя обманули. Это тоже правда.

- Но ведь не вся, Аркадий Михайлович.

- А вся и не нужна. Пошли!…

Он старался говорить уверенно, но Миледи все же уловила легкое смятение в его тоне.

У подъезда многоквартирного дома Аркадий Михайлович остановился, словно хотел о чем-то предупредить.

- Что? - спросила Миледи.

В ту же секунду он передумал и сказал с улыбкой:

- А знаешь, ты совсем не изменилась. Нисколько.

- Я вас тоже сразу узнала, - сказала Миледи.

В его взгляде на мгновение вспыхнул знакомый озорной огонек - и тут же погас.

Аркадий Михайлович открыл дверь квартиры своим ключом и громко позвал:

- Соня!…

- Я на кухне! - отозвался женский голос. - Ну-ка иди сюда, Шафран, докладывай, что за красивую тетю ты там встретил. Мне Машенька все рассказала.

Аркадий Михайлович подмигнул Миледи, но как-то вымученно, и за руку повел ее на кухню. У разделочного стола грузная женщина средних лет бойко шинковала морковку. Она обернулась - и ее хорошенькое личико окаменело.

- Все в порядке, Соня, - поспешно сказал Аркадий Михайлович. - У нас гости.

- Какие гости? - ошеломленно заговорила Соня, ничуть не смущаясь присутствия Миледи. - Какие гости, Шафран, в десять часов утра? У меня квартира не прибрана, мне на стол нечего поставить!

- Соня, Соня! Не устраивай кагал. Я сейчас все объясню. Человек попал в беду.

- И ты изображаешь Армию Спасения?

- Пройди в комнату, - сказал Аркадий Михайлович Миледи. - Я сейчас все улажу.

Миледи послушно отступила на шаг, и кухонная дверь захлопнулась перед ее носом. За дверью началось бурное объяснение, происходившее громким шепотом. В комнате сидела девочка и гладила собаку.

- Здравствуй, - сказала Миледи.

Девочка молча смотрела на нее огромными черными глазами. И собака смотрела, не выражая никаких чувств. Миледи сделалось совсем неуютно. Она не умела разговаривать с детьми.

- Какой породы у тебя собака? - спросила Миледи.

Девочка, не шелохнувшись, продолжала смотреть на нее.

- Ты ведь понимаешь по-русски?

Девочка вдруг встала и вышла в другую комнату. Собака последовала за ней. Миледи так и осталась стоять посреди комнаты, не смея даже присесть. Наконец появился разгоряченный спором Аркадий Михайлович.

- Все в порядке. Пойдем пить кофе, - заявил он с наигранной бодростью. - Ты на реакцию Сони не обращай внимания. Это она от неожиданности.

Но Миледи прекрасно понимала, что дело совсем не в этом. Жена Аркадия Михайловича что-то почувствовала своим женским чутьем и с первого же взгляда возненавидела Миледи. К тому же хозяйка дома сразу поняла, что безнадежно проигрывает незваной гостье внешне. Смириться с этим было непросто.

Но Соня, видимо под давлением мужа, постаралась взять себя в руки.

- Присаживайтесь, - сказала она подозрительно медовым голосом, когда Миледи вновь появилась на кухне, и, не удержавшись, добавила: - У нас вообще-то достаточно тепло.

Миледи, спохватившись, стала расстегивать плащ. Аркадий Михайлович кинулся ей помогать, и тут произошло поистине ужасное. Соня взвизгнула, опрокинув кофейник. Аркадий Михайлович замер с открытым ртом. Только тогда Миледи сообразила, что плащ у нее был надет прямо на голое тело.

Она быстро запахнулась, но было уже поздно. Соня выбежала из кухни. Аркадий Михайлович растерянно смотрел на растекавшуюся по столу лужицу кофе.

- Извините, - сказала. Миледи устало. - Совсем забыла. У меня секунды лишней не было, чтобы одеться.

Внезапно ей стало все равно, что с ней будет. Она готова была вернуться на улицу и там умереть.

Но Аркадию Михайловичу какими-то титаническими усилиями удалось немного нормализовать обстановку. Кофе был сварен заново. За столом, однако, царило враждебное молчание. Миледи под ненавидящим взглядом Сони с трудом заставила себя допить чашку. К бутербродам она даже не прикоснулась. Сидя в старом халате Аркадия Михайловича, Миледи все равно чувствовала себя голой и впервые стыдилась своей наготы. В конце концов Аркадий Михайлович оставил свои бесполезные попытки разговорить женщин.

- Тебе, наверное, поспать надо, - сказал он Миледи. - Ты же всю ночь не спала.

С этим тоже возникли проблемы. У Шафранов было всего две комнаты, одна из которых принадлежала маленькой Софочке и, естественно, считалась неприкосновенной. Но и предложить супружеское ложе Миледи Аркадий Михайлович не мог. Ей пришлось устроиться на маленьком диванчике. Миледи с головой укрылась пледом и отвернулась к стене. Уснуть она не могла и только делала вид, что спит. Из-за закрытой двери Миледи слышала, как на кухне вновь разгорелась перепалка. Соня нарочно говорила в полный голос. Аркадий Михайлович отвечал ей тихо и невнятно, чтобы его не было слышно в комнате.

- Ну и сколько она у нас собирается жить? - спрашивала Соня, - Что значит «не знаю»? А кто знает? Пророк Моисей? Может быть, ты решил ее удочерить, так скажи прямо… Нет, я-то как раз не сошла с ума, хотя могла бы. Муж уходит гулять с ребенком и приводит в дом какую-то девицу с улицы. Да еще голую!… Ой, не надо, Шафран! Какие обстоятельства? Какие могут быть обстоятельства, чтобы разгуливать по Нью-Йорку в чем мама родила?… Вот пусть она и обратится туда, где ее обманули… А где эти люди? Умерли? На Луну улетели?… Ну конечно! И сейчас же помчалась на Брайтон Бич, где живет ее добренький учитель истории… Не надо, Шафран! Такие случайности только в кино бывают… Я тебе запрещаю клясться здоровьем Софочки! Тем более по такому поводу!… Я ничего не предлагаю. Я спрашиваю тебя, Шафран, что ты думал своей головой, когда пригласил ее сюда?…

Да таких в Америке сотни! Может быть, ты дашь объявление в газете, что мы готовы всех принять? Мы ведь миллионеры! Это другие таксисты зарабатывают гроши, а Шафран приносит каждый день домой пачку долларов… Как? Как ты ее отправишь домой? Ведь у нее, насколько я поняла, даже документов никаких нет. Ты кем себя вообразил? Генеральным секретарем ООН?…

Этот скандал длился бесконечно, и Миледи, вздрагивавшую сначала после каждой реплики Сони, все-таки сморил сон.

Год 1993-й. Жанна

Жанна решила опровергнуть предсказание Бородкина, что в одиночку ее затопчут. Она вдруг поняла, что ей, уже взрослой женщине, нельзя сидеть в бездействии и ждать, когда кто-нибудь в очередной раз протянет руку помощи. Нужно было, пока не поздно, действовать самой.