Мария Соареш - Земля любви, земля надежды. Испытание чувств

Каково же было изумление Жозе Мануэла, когда он узнал, что для Тони это вовсе не новость, что с Марией он уже виделся, и не один раз.

— Ничего не могу понять, — признался Жозе Мануэл. — Если ты с ней встречаешься, то зачем же она искала тебя у нас?

— Тут нет никакого противоречия, — сказал Тони. — Я не был у Марии уже неделю, хотя обещал, что буду приходить к ней каждый день.

— Объясни всё толком, — попросил его Жозе Мануэл, — а то я опять ничего не понял. Если ты не собирался с ней встречаться, так не надо было и обещания давать. Ты больше не любишь её?

— Люблю! Я жить без неё не могу, думаю о ней каждую минуту!

— Да-а, — покачал головой Жозе Мануэл. — Ну и дела! А как же Камилия? Ты из—за неё перестал видеться с Марией?

Тони подтвердил его догадку:

— Ты же знаешь, какая интуиция у Камилии! Она чувствует Марию на огромном расстоянии! Да-да, можешь не сомневаться, это так. Мария рассказала мне о своей жизни, и я сопоставил некоторые события... Как только у Марии происходила какая-то перемена, которая могла приблизить её ко мне, так у Камилии сразу же обострялось чутьё, и она начинала активно действовать. Поначалу это была открытая ревность — скандал с разбитой статуэткой случился примерно в то время, когда Мария уже плыла на пароходе в Бразилию. Потом Камилия сменила тактику: теперь она не устраивает громких сцен ревности, но ухитряется всё сделать так, чтобы я не мог отойти от неё ни на шаг.

— И только поэтому ты не идёшь к Марии?

— Нет, не только, всё гораздо сложнее. Я же говорю: у Камилии фантастическое чутьё! Ты послушай, это интересно. Помнишь, Камилия пришла к нам в бедняцкий квартал и сказала, что будет жить там со мной?

— Разумеется, помню.

— Так вот, Мария в это время уже встретилась с моим отцом и собралась уйти от мужа.

— Ну и что?

— А то, что Камилия, с её чутьём, научилась действовать на опережение! — пояснил Тони. — И у неё это выходит потрясающе! Она словно предчувствовала, что Мария вскоре станет вдовой, поэтому постаралась радикально изменить мою жизнь, чтобы у меня не осталось путей к отступлению. Нашла моего отца и сделала его своим надёжным союзником, договорилась со своим отцом, и тот сумел втянуть меня в их семейный бизнес. Теперь я живу в их доме, занимаюсь обустройством их фабрики и, что удивительно, во мне проснулось чувство ответственности за свои поступки, за то дело, в которое я ввязался. Мне не хочется подвести тестя, обидеть Камилию. Она ведь всё это устроила не из подлости, а из любви ко мне... Словом, я не хочу оказаться безответственной неблагодарной тварью!

— А может, ты просто любишь Камилию, только ещё не сознаешь этого, или боишься признаться в этом самому себе? — высказал предположение Жозе Мануэл.

Тони согласился с ним лишь отчасти:

— Безусловно, я люблю Камилию. Она, конечно же, почувствовала, что я сильно изменился после встречи с Марией, и сейчас сходит с ума от ревности, хотя всячески старается скрыть это. И мне её жалко! Я искренне хочу уберечь её от страданий... Но моё сердце рвётся к Марии! К моей Марии!

— Твоё сердце разбилось надвое! — заключил Жозе Мануэл. — По-моему, ты любишь их обеих — и Марию, и Камилию.

— Но так не бывает! — воспротивился Тони. — Я люблю Марию! А Камилию... жалею.

— Ты попал в невероятно сложную ситуацию, — посочувствовал ему Жозе Мануэл.

— Да, это точно, — вздохнул Тони. — Спасибо, что ты меня понимаешь.

— К сожалению, я бессилен помочь тебе в таких делах.

— Гораздо хуже то, что я сам бессилен себе помочь, — совсем опечалился Тони. — Всё так запуталось! Иногда я даже думаю: пусть бы Мария оставалась в Чивите! Так было бы лучше для всех.

— Так может, ты уже сделал выбор? — вновь высказал предположение Жозе Мануэл. — Какая разница, где живёт Мария — в Чивите или в Сан-Паулу? Это ведь не имеет большого значения, пусть она живёт там, где ей удобнее. А ты живи с Камилией, если считаешь, что так будет лучше для всех!

— Нет, не получается у меня. — развёл руками Тони. — Я пытался... Несколько дней не виделся с Марией, хотел понять, смогу ли жить без неё. И понял: не могу! Сегодня утром сказал Камилии, что вечером пойду к отцу, она, конечно же, захотела пойти вместе со мной, но я как-то отговорил её. Представляешь, к каким ухищрениям приходится мне прибегать, чтобы увидеть Марию! Вот во что превратилась моя жизнь!

Рассказывая Жозе Мануэлу свою запутанную любовную историю, Тони излагал её весьма однобоко, да он и не мог быть объективным, поскольку сам ещё не разобрался в собственных чувствах и поступках.

Камилия, конечно, обладала феноменальной интуицией и чётко уловила тот момент, когда в Тони произошла резкая перемена, однако она и представить не могла, что её муж пришёл со свидания со своей незабываемой Марией. И Тони в тот раз сумел-таки обмануть Камилию — несмотря на её выдающуюся интуицию! Так что он — осознанно или неосознанно — кривил душой, преувеличивая прозорливость Камилии и её безграничную власть над собой. На самом деле у него всегда было столько свободы, сколько ему хотелось, и Камилия с этим, так или иначе, мирилась.

Он запрещал ей ходить в мастерскую Агостино, чтобы она не мешала ему заниматься творчеством, и Камилия безропотно выполняла это требование. А когда однажды ослушалась его и увидела скульптуру Марии — это кончилось скандалом, за которым последовал разрыв. Тони попросту собрал вещи и ушёл из дома! Потом они помирились, но на каких условиях?! Камилия согласилась жить с ним в бедняцком квартале и пообещала никогда, ни при каких обстоятельствах, не выказывать свою ревность.

С тех пор она ни разу не нарушила обещания, и Тони ловко этим воспользовался.

Когда он, опьянённый встречей с Марией, вернулся домой, то сразу пресёк на корню все возможные расспросы, применив упреждающий маневр.

— Я был у отца, устал и хочу спать, — сказал он и действительно отправился спать.

А когда Камилия, прильнув к нему в постели, позволила себе заметить, что он пришёл от отца в необычном, возбуждённом состоянии, Тони и вовсе использовал запрещённый приём, спросив с укором:

— Опять собираешься устроить мне сцену ревности?

И Камилия послушно умолкла.

В другой раз, проведя весь вечер в пансионе, он вообше не стал объясняться с Камилией, и она не осмелилась о чём-либо его расспрашивать. Лишь наутро затеяла осторожный разговор о Дженаро:

— Как здоровье твоего отца? Мы давно с ним не виделись. Я хотела бы его навестить. Ты не пойдёшь туда сегодня вечером?

— Нет, — поспешил ответить Тони, чтобы закрыть эту опасную тему.

Но Камилия на этом не остановилась, она сказала:

— Так может, я одна навещу его сегодня днём?

Тони пришлось проявить жёсткость:

— В этом нет нужды! С отцом всё в порядке, он здоров, и тебе незачем ходить туда без меня.