Елена Лабрус - Ветер в кронах

Её слегка потрясывало от волнения. И, честно говоря, такое с ней происходило не часто. Даже великолепный Глеб — мэр, спортсмен и просто красавец — так не волновал её, как этот парень. Хотя «этот парень» тоже впечатлял. Высок, строен, подтянут, симпатичен. А то, что прост и обычный работяга, так и Катя звёзд с неба не хватала. Тоже обычная, небогатая, неуспешная. Именно это располагало Катю к нему больше всего. Ну, куда ей до Глеба, бледной, смертной. А вот Андрей…

Почему-то вспомнился Димка. Катя посмотрела на цифры часов на телефоне, а потом открыла список абонентов. Так подмывало позвонить! Услышать Димкин голос. Раньше, до их последней ссоры, он бы обязательно пошутил над её «проблемами», посоветовал расслабиться и перестать нервничать на пустом месте. Но Катя знала, что сделает своим звонком только хуже. Он должен сам разобраться, отойти, откиснуть. И он сам позвонит, когда будет готов.

Честно говоря, такая бесхитростная жизнь без спешки, без планов, без изматывающей пустой суеты, где в основном унылая работа с требовательным начальством и опротивевшими коллегами, и чуть-чуть дом с перерывами на сон, очень нравилась Кате. Она чувствовала себя свободной, необременённой заботами, тревогами и обязанностями. Просто юной девушкой, которая готовится к свиданию, волнуется и не знает, что ждёт её дальше. Ничего не планирует, ни к чему не стремиться. Принимает жизнь такой, какая она есть. Со всей полнотой ощущений настоящего.

Пять минут до назначенного времени. А она уже отключила духовку и снова переживала, теперь о том, что мясо по-французски пересохнет. И, заправляя салат майонезом, вдруг поймала себя на том, что ждёт чёрный джип.

«Удалить, чтобы не было соблазна?» — посмотрела Катерина на телефон. И сама же посмеялась над своим «коварством» — она так часто на него смотрела, что запомнила номер Глеба наизусть.

И запомнить его «красивый» номер не представляло трудностей. И с самим Глебом Кате было на редкость легко. Но это — исключительно его заслуга. С Адамовым было просто, потому что он решал, он вёл, он брал на себя ответственность. Кате оставалось только следовать за ним, а быть ведомой — это она умела.

Калитка стукнула так неожиданно, что девушка вздрогнула.

Вопли Стефании, увидевшей Гастона, уже огласили округу, когда Катя вышла навстречу Андрею.

— Привет! — он принёс бутылку вина и пакет сока. Волосы у него не просохли, словно он недавно из моря или из душа. И футболка тоже была мокрой и прилипла к груди.

— Вы голодные? — засуетилась Катя, больше всего боясь услышать в ответ «нет».

— Стеф! — крикнул он сестре. — Ты ничего не забыла?

— Здравствуйте! — ответила девочка, тиская отчаянно вырывающегося щенка.

— Ты есть будешь? — голос брата звучал заботливо.

— Нет, — не удостоила Андрея даже взглядом Стефания.

— А ты? — с надеждой спросила Катя.

— А я буду, — склонил Андрей голову, словно его это смущало.

— Какое счастье! — всплеснула девушка руками. — А то даже и не знаю, для кого я это всё наготовила.

И, как мышь в нору, Катя стала таскать на стол еду.

Андрей пытался ей помогать. Но, ежесекундно натыкаясь на него, касаясь его рук, чувствуя его тепло, и запах его кожи с ароматом мыла, который от жары и влажности ещё усиливался, Катя так нервничала, что заставила его сесть в кресло на веранде и наслаждаться заботой.

И он наслаждался. И, в отличие от Кати, был спокоен, расслаблен и безмятежен.

— Значит, ты просто купила билет и прилетела?

Андрей с Катей беседовали на веранде. Стефания играла в траве со щенком. Её тарелка с ужином стояла на краю стола почти нетронутая. Катя всё же уговорила девочку посидеть с ними, но щенок ожидаемо интересовал ту больше, чем скучные взрослые разговоры.

Катя посмотрела на Андрея, прежде чем ответить. Взгляд скользнул по плечу. По аккуратным мышцам, сформированным не тренажёрами, а настоящей физической нагрузкой. По загорелым предплечьям с выгоревшим на солнце волосами. И остановился на сбитых костяшках. Такие правильные настоящие мужские руки.

— Я сама удивилась, насколько это оказалось важно для меня — приехать сюда. Об отце лет пятнадцать ничего не было слышно. Никто не знал, куда он уехал и почему. Я, честно, думала, что он перебрался за границу, а оказалось, что все эти годы он жил здесь.

— Ты сильно расстроилась из-за его вещей? — Андрей задумчиво крутил пробку, переворачивая её длинными и красивыми пальцами. Мягкая пробковая древесина мелькала то светлой, то окрашенной в бордовый цвет стороной, и Катя не знала, что больше её гипнотизирует: это вращение или всё же его пальцы.

— Мне было обидно и как-то противно, что так небрежно отнеслись к его записям, к его наследию. Как к хламу. С точки зрения этих людей, мусор — вот всё, что осталось от жизни человека. Всех интересует только дом. Но я больше стараюсь об этом не думать, — вино совсем развязало Кате язык. — Всё же мне жаль, что с отцом у нас не было связи, пока он был жив. Но я не пожалела, что приехала после его смерти. Здесь здорово.

— Сейчас ещё не сезон, — оставил Андрей своё занятие и показал рукой в сторону моря с видом знатока. — Море холодное. К концу лета оно прогреется, и на побережье будет столько народа, что к воде не подойти. Но, скажу тебе по секрету — в сентябре ещё лучше.

Он доверительно наклонился к ней через стол, приподняв плечи. Тёплый ветерок шевелил уже высохшие волосы, но Катя всё ещё чувствовала лёгкий запах его шампуня. Или это гель после бритья? Было невежливо смотреть на его гладко выбритую шею, но она видела каплю пота стекающую по ней из-за уха и не могла оторваться.

Андрей небрежно вытер её плечом и дунул в вырез футболки, оттянув её с мокрой груди.

— Жарища сегодня. Или тебе нормально?

— Уже нормально, — улыбнулась она, откидывая назад волосы. А сама мысленно считала сможет ли позволить себе такие длинные каникулы — аж до сентября. И, глядя на то, как он закинул в рот листик укропа, который она использовала для украшения блюда, поймала себя на безумной мысли, что если он будет где-то рядом, вот так улыбаться, потеть и жевать, то точно сможет.

— А ты сам надолго здесь?

— Не знаю, Кать, — он неопределённо пожал плечами и, подлив вина, сощурился на кроваво-красный закат. — Пока строится эта база отдыха, ещё побуду.

— Гастон, ко мне! — командовала Стефания зарослям полыни, но, не дождавшись непослушного питомца, встала на колени и поползла за ним сама.

— За знакомство! — Андрей поднял бокал, отвлекая Катю от этой «сладкой парочки» в траве.

— Не возражаю! А ты местный? — спросила Катя после пары глотков.

— Да, я вырос в Острогорске. Потом учился в краевом центре. И уже три года мотаюсь по всяким объектам разной степени сложности, — улыбнулся он, пока Катя мучительно складывала в уме цифры его возраста. Двадцать шесть, двадцать семь — вынес вердикт её пьяненький мозг.