Ричард Брук - Волк на холме

– …Одиннадцать пятьсот, – голос баристы, назвавший сумму заказа, поставил точку в раздумьях Принца. Он расплатился, забрал поднос и вернулся к Русалке.

Она разговаривала по мобильному телефону – не трудно догадаться, с кем – и Лука, взяв свою чашку, принялся пить кофе, стараясь не очень прислушиваться к беседе и не пялиться на диковинную игрушку без провода (4), совсем не похожую на простецкий телефонный аппарат.

– Нет, мы сейчас в центре, на Кампо деи Фиори… зашли перекусить… Что? Нет, все в порядке, Лука просто отличный водитель. Да… ну, вот и получился тест-драйв… а я нисколько не сомневалась. Спасибо тебе. Да… да, слушаю.

Малена умолкла, а Бруно, наоборот, начал ей что-то рассказывать, и по тому, как она хмурила брови, покусывала нижнюю губу и возмущенно качала головой, новости были не слишком приятными.

– И что ты решил?.. – черт возьми, она так это спросила, что Принц почувствовал к Центуриону настоящую мужскую зависть – ведь женщина Бруно в самом деле его слушала, а не просто так кивала и поддакивала, думая о своем!.. Чинция – та очень хорошо прикидывалась, что слушает, и кивнуть умела в нужный момент, но Принц не раз и не два ловил ее на притворстве, и точно знал, что подруге ни капельки не интересны мужские дела и разговоры, если они не касались темы денег.

– Мммм… ну что ж, хороший вариант. Ладно. Не расстраивайся, пожалуйста, мой… – тут она добавила какое-то странное слово, не итальянское, для уха Принца оно звучало как «мушкетер» (5), но кто его знает…

«О-о… как бы нежничать не начали… вот еще, про сопли телячьи слушать… не надо мне таких радостей!» – бурчал он про себя, и чем больше сердился на затянувшийся разговор, тем внимательней прислушивался.

– Значит, мы сперва едем на виллу, забираем «мерседес», потом забираем тебя из ресторана, и едем в Браччано?.. Нет, я не боюсь. Нет, я совершенно не против. Я полностью «за». Лука?.. Да, рядом. Подожди, я дам ему трубку.

Принц, не ожидавший, что Малена запросто протянет ему свой игрушечный телефончик, едва успел поставить чашку, но не оплошал и двумя пальцами перехватил эту странную фигню, похожую на полицейскую рацию:

– Слушаю… – ему из озорства захотелось добавить позывной, как в детективном фильме, однако Центурион сам заговорил как в кино, четко и по-деловому, весь такой бизнесмен или политик:

– Корсо, я понимаю, что ты перегружен в первый рабочий день, но условия о переработках в силе. Мне нужно, чтобы ты сегодня отвез нас с женой в Браччано, а завтра утром – меня в аэропорт.

– Ладно.

– Это еще не все.

– Я так и понял, – усмехнулся Принц. – Работы у меня по горло, значит, и монет тоже…

– Дослушай сперва. Я улетаю в США на несколько дней, Малена останется в Браччано. Я хочу, чтобы ты остался с ней до моего возвращения… там, в поместье.

Центурион зашел, что называется, с козырей, и Принц подзадержался с ответом. Нерешительность не была свойственна его натуре, он всегда предпочитал действие долгим раздумьям, но смена декораций за сегодняшний день казалась очень уж быстрой – в глазах рябило… Малена посмотрела на него с беспокойством, и сейчас же голос Бруно в трубке нетерпеливо спросил:

– Ну? Ты согласен? Если у тебя были какие-то планы, отмени их. Все неудобства я компенсирую… за воскресенье – в двойном размере.

– Да хватит со мной торговаться, не на рынке! – огрызнулся Лука и мгновенно вспомнил, почему не хотел иметь никаких дел с этим сынком богатого папаши.

Как и большинство богачей, Центурион был уверен, что все проблемы можно решить деньгами, и все, что хочется – получить тут же, прямо вынь да положь, если заплатить подороже… а еще неприятнее было смотреть по сторонам, где в каждом углу вор сидит на воре и вором погоняет (такая уж страна Италия…), и вспоминать собственные «заслуги», и признавать, что Центурион не так уж неправ. Всему есть своя цена, и у каждого человека есть предел терпения, и что-то, ценимое превыше чести и совести. Для одного – власть, для другого – семья, для третьего – жизнь… своя или чужая… Вот и для Принца цена его гордости оказалась не такой уж высокой.

От злости он почувствовал горечь во рту и едва не заявил чертовому лациале, что не станет на него работать, все, баста… эту ошибку он еще мог исправить.

И тут Малена мягко дотронулась до его плеча и прошептала:

– Пожалуйста.

Она просила его согласиться. Не требовала, не подкупала – просила. Злость Луки остыла, как будто осаженная каплей холодной воды, а с души камень упал:

«Ну что ж я за дурак… Это нужно не для Центуриона, а для нее…»

– Я согласен. Работа есть работа. Мы же вроде все решили с тобой, еще позавчера.

– Мне показалось, что ты не очень уверен в принятом решении.

– Так ты крестись, когда кажется! – рыкнул Принц и от греха отдал телефон обратно Малене – пусть сама дальше решает со своим муженьком, куда и каким маршрутом ее везти, его дело баранку крутить и на педали жать. Не надо влезать в разговоры и слушать бы тоже поменьше… и почаще напоминать себе, что эта странная парочка – работодатели, наниматели, хозяева, как ни назови, суть одна, а вовсе не друзья-приятели.

****

Когда Бруно позавчера разбудил ее и, довольно улыбаясь, сообщил, что наконец-то нашел человека, которому со спокойной душой может доверить жену и машину, он рассказал о Луке Корсо довольно скупо. Малена не проявила любопытства, она плохо просыпалась по утрам, и просто приняла к сведению все, что супруг посчитал нужным сообщить ей. В память запало лишь несколько деталей – что Лука и Бруно познакомились лет десять назад, на почве футбола и околофутбольных мужских развлечений, что отношения между ними были «не очень», поскольку болели они за разные клубы, но потом как-то наладились; что в то время Лука носил красивое прозвище Принц, «но не стоит его так называть сейчас»; что по профессии этот молодой человек – автомеханик, и вообще очень способный, жаль только, что учиться не желал и профанировал данный Богом талант; ну, а кроме того, что Лука отменно разбирается в машинах – во всех смыслах – он еще и боксер, и для любителя у него отличный удар как справа, так и слева… вот и все досье.

Сейчас Малена очень жалела, что не расспросила Бруно подробнее, не вытянула разные мелочи о характере и привычках Луки, поскольку, как говорил доктор Штайнер, именно мелочи, еле уловимые штрихи, незначительные мазки в конечном счете и создают достоверный портрет личности.

Бруно намекнул, что характер у Принца непростой, ершистый, ладить с ним не проще, чем с волком или крупным псом… потому он и хотел, чтобы Малена познакомилась с ним заранее, поговорила и сама приняла окончательное решение, будет ли кататься в его компании на большие расстояния.