Ричард Брук - Волк на холме

Что ж… вместо пятнадцати минут, достаточных для «собеседования», Малена провела с Лукой больше двух часов, и сделала вывод, что будь у него даже клыки, когти, волчья морда и серая шерсть, она все равно сказала бы мужу, что кандидат ее полностью устраивает… На то была одна-единственная, но весомая причина: этот уличный принц из автомастерской, в потертых джинсах и столь же потертой кожанке, в ковбойских сапогах, с серьгой в ухе и совершенно разбойничьей физиономией очень не понравился Белинде.

****

Прежде чем покинуть квартиру на виа Мармората, Малена получила возможность убедиться, что Луке тоже не понравилась синьора Грасси, что дало ему дополнительные очки.

Обычно мужчины при виде породистой красавицы-блондинки с глубоким гипнотическим взглядом теряли волю и растекались у носков элегантных туфель карамельной лужицей вожделения… а придя в себя, становились покорными рабами синеглазой Цирцеи. Но у Принца, похоже, был врожденный иммунитет против подобной магии. Он и не подумал впадать в прострацию, когда Белинда, изображая королеву, милостиво улыбнулась и величаво кивнула в ответ на сдержанное приветствие, и взмахнула изящной рукой, дозволяя присесть:

– Прошу вас.

Принц сел и даже бровью не повел, точно общаться с дамой из высшего общества было для него в порядке вещей. Белинда сейчас же окликнула Малену, с легким оттенком сердитого нетерпения:

– Дорогая, ну что же ты?.. Познакомь нас… представь своего гостя.

– Это Лука, старый друг Бруно. – она и сама не знала, почему представила Луку таким образом, приписав ему куда более высокий статус, чем новый наемный служащий… может быть, ради удовольствия увидеть поднятые брови и поджатые губы любительницы котлет из мяса ягненка.

– Ах вот как! Друзьям Бруно всегда рады в этом доме… даже в отсутствие хозяина. – пропела Белинда медовым голосом, и одарила невестку своим фирменным взглядом «ах-как-жаль-бедная-девочка-совсем-не-знает-приличий».

Малена прекрасно все поняла, но шпилька не достигла цели – нарочитые подозрения свекрови звучали настолько нелепо, что впору было улыбнуться. Принц тоже удивленно посмотрел на нее, и сердце у Малены упало, потому что парень не обязан был сходу присоединяться к их семейным развлечениям, и вполне мог заявить, что никакой он не друг Бруно, а простой водитель, получающий жалованье. Но Лука промолчал.

Чуть позже он твердо отказался от кофе, предложенного Белиндой в качестве неслыханного жеста благоволения к «старому другу». Зато позволил себе поторопить Малену, которая так хотела уйти, что нервничала, роняла то одно, то другое, отвлекалась на свекровь и никак не могла закончить судорожные сборы:

– Синьора Магдалена, нам бы поехать уже… Сами же говорили, что там все строго по времени. Вы на часы-то посмотрите.

– Да-да! Конечно. Сейчас идем. – взволнованно откликнулась Малена, убежала в комнату и через пять минут появилась наконец-то полностью готовая.

– Ну и что мне теперь делать со всей этой прекрасной едой, мышка?.. – не скрывая раздражения, поинтересовалась Белинда, и метнула на Луку взгляд, способный испепелить невежу на месте – почему-то она не сомневалась, что именно он виноват в том, что жертва ускользает из капкана.

– Прикажешь в одиночку готовить обед, а потом еще и ужин, в ожидании, пока вы нагуляетесь?.. Знаешь, дорогая, но это не совсем то, что я себе представляла, когда ехала сюда. Это… это просто невежливо, Магдалена. И странно.

– Прости, Белинда, я разучилась принимать гостей. И… я честно просила тебя не приезжать. Говорила, что у меня дела. Ты позвонишь Джанни, или я вызову тебе такси?

Синьора Грасси глубоко вздохнула и покачала головой; весь ее облик выражал незаслуженную обиду и разочарование, но она достаточно овладела собой, чтобы снова заговорить медоточивым голосом, мягко и ласково:

– Поезжай по своим делам, дорогая. Я как-нибудь справлюсь…

– Запасные ключи есть у консьержа.

– Я знаю, мышка. Поезжай, я вижу, твоему другу Луке не терпится остаться с тобой наедине…

– А вы не решайте за нас, синьора графиня, – вдруг сказал Принц. – Синьора Магдалена здесь хозяйка и сама знает, когда и что ей делать. А я – так тем более.

– Что?!

– Что слышали.

– Лука!.. – шепнула Малена вроде бы укоризненным тоном, но в глазах ее блеснули такие искорки, что и полный дурак понял бы – она совсем не сердится. – Больше уважения.

Ему бы следовало потупиться, пробормотать какие-то извинения, он же вместо этого сказал:

– Пойдемте, синьора Магдалена. Мне еще мотор прогревать.

Едва они оказались на лестничной площадке, Малена остановила Луку:

– Постой… Я хочу тебе кое-что сказать.

Он послушно остановился и промолвил с усмешкой:

– Ну что? Уволите меня прямо сейчас или дадите хоть денек отработать?

– Что?.. Нет… Я не собираюсь тебя увольнять! – она сжала его запястья и слегка встряхнула. – Да и как я могу уволить «друга Бруно»? Я хочу сказать тебе спасибо…

– За что, синьора Магдалена? – он прекрасно понял, за что, но ему вдруг очень захотелось услышать это от нее самой.

– Я знаю ее пять лет. Она кошмар моей жизни. И… ты на моей памяти первый, кто заставил ее растеряться. Правда, боюсь, она тебе это припомнит, и очень скоро.

– Ничего, я не из пугливых.

****

Малена назвала ему адрес виллы, куда нужно было ехать прямо сейчас: виа Аппиа Антика, 25. Расстояние ерундовое, но при езде через центр Рима вечно приходится закладывать крюки при объезде пешеходных зон и терять время на светофорах.

Обычно это раздражало Принца – он любил скорость – но сейчас радовался каждой задержке, потому что женщина, сидевшая за спиной, не хотела на виллу. Она предпочла бы вообще к ней не приближаться на километр, и Лука чувствовал ее настроение.

Малена не давала указаний, не просила ехать помедленнее, но руки, лежавшие у него на поясе, сжимались все крепче, а он притормаживал и притормаживал… По камням старой дороги «Ямаха» тащилась как черепаха, благо, все остальные водители двигались столь же неспешно. (6)

Наконец, Принц не выдержал и решил прояснить ситуацию. Он съехал на обочину, остановил мотоцикл и обернулся к своей пассажирке:

– Что-нибудь не так? Слишком быстро, или слишком медленно… или я вообще не туда рулю? Ты скажи словами, я мысли читать не умею!

– Нет… все так… – вместо того, чтобы рассердиться на его самоуправство, Малена покраснела и отвела взгляд. – Ты замечательно водишь, мне даже на поворотах не страшно. Просто я не люблю дом моих свёкров… никогда не любила, а после смерти Лизы… моей дочки… терпеть не могу. И дорогу эту с покойниками не выношу, цепенею каждый раз, когда приходится по ней ехать. (7)

Он понимающе кивнул и не рискнул больше ни о чем спрашивать. Ему и так было стыдно, что прицепился к ней, словно имел какие-то особые права… Будь она высокомерной расфуфыренной цацей, как давешняя белобрысая дамочка, или такой же капризулей, как Чинция, он бы помалкивал, думал о своем и равнодушно ждал конца вахты. Малена же держалась с ним просто, и эта простота, без всякой развязности, без тени кокетства, сбивала его с толку… и понемногу сводила с ума.