Алекс Вурхисс - Désenchantée: [Dés] obéissance

В процессе этого Чезаре задумался о создании военного флота и создал его. То есть, не то, чтобы создал – какой-никакой, флот у Италии был, но, после того, как эсминец «Дюран де ла Пен» был взорван катерами муджахиддинов, Чезаре понял, что тот флот, что есть, в условиях войны с игиловским нашествием непригоден.

Клин вышибают клином: собрав все, что могло держаться на плаву и нести хотя бы крупнокалиберный пулемет и панцерабверлазершрек 14 14 Панцерабверлазершрек.– компактный лазерный излучатель, в основном, используется как противотанковое оружие; , он создал флотилию в полторы сотни вымпелов. Чего там только не было – от рейдовых буксиров и деревянных рыболовных фелюк до роскошной яхты, некогда принадлежавшей самому дону Сильвио Берлускони – на ней Чезаре разместил свой штаб, но это не значило, что «Феличита» держалась за спинами других. В первом морском сражении, проведенном Чезаре у славного островка Пантеллерия капитан «Феличиты» и, по совместительству, capo d’Italia записал на свой счет четыре лайбы инсургентов, включая бывший американский, потом бывший украинский патрульный катер, не пойми, как возглавивший флотилию джихадистов….

В общем, забот у Чезаре хватало, и ненадолго вырваться к жене он смог только на крестины своих наследников. После чего даже переночевал с семьей, но наутро улетел обратно в Рим. Однако, предварительно он успел всласть налюбоваться поединком двух ёкодзун в лице фрау Марты и доньи Карлотты. Сначала Чезаре это забавляло, и он даже предложил вручить тёще и главе Виршафтлишабтайлунга по ордену кирки и лопаты, если те помирятся. Но, видя, что дело принимает нешуточный оборот, Чезаре встал и попросил Пьерину пройтись с коляской, где, не обращая ни малейшего внимания на перепалку валькирии с эриннией, мирно спали его наследники, вокруг дома.

Что Чезаре сказал дамам, история умалчивает, но когда Пьерина, выкурив сигарету, обошла вокруг дома и вернулась, обе женщины сидели молча и лишь прожигали друг друга глазами. Перемирие между ними длилось почти неделю, а когда напряжение, казалось, достигло максимума, и возникла реальная угроза большого взрыва, Чезаре прислал Пьерине помощь.

* * *

Пока Пьерина и Магда обменивались любезностями, за воротами тяжело заскрипел еще непрочищенный снег, затем скрипнула калитка в створке ворот, и над женщинами нависла мрачная фигура.

Он напоминал персонажа старинного ужастика – того самого, что так любила Грета. Огромного роста, чуть выше двух метров, крепкий, как сгоревшие в двадцать втором дубы Калабрии, с огромными ручищами, вызывающими ассоциации с экскаваторным ковшом, но, главное, с закрывавшей все лицо, кроме небесно-голубых глаз маской, этот человек мог напугать кого угодно, кроме тех, кто его знал лично. Признаться, Магда сама попервах его боялась, но потом поняла, что совершенно напрасно. Потому, что среди мужчин, пожалуй, не было никого добрее, чем Адриано Росси, побратим Чезаре Корразьере.

– Buona sera, mia signora, – пророкотал Адриано. – Buonasera, Donna Schmidt 15 15 Добрый вечер, моя госпожа. Добрый вечер, синьора Шмидт (ит.); .

– Привет, Адриано, – приязненно улыбнулась Магда, переходя на итальянский.

– Опять меня встречаешь, Ади? – мягко сказала Пьерина. – Я же говорила тебе, что не стоит, видишь, какая погода?

– Снег поутих, – голос Адриано напоминал Пьерине рокот моря, накатывающегося на калабрийский пляж. – И Вы ведь ходите по такой непогоде, а я же мужчина, неужто я не могу?

– Ты не привык еще к здешнему климату, fidanzato, – ответила Пьерина. – Гляди, как бы не простудился. Я сюда в апреле переехала, и то ухитрилась захворать.

– Вы ведь хрупкая, – ответил Адриано. – А я – здоровый бугай, что мне станется?

– К тому же, ты еще не оправился от раны, – упрямилась Пьерина. – Как сегодня, голова не болела?

– С тех пор, как снег пошел, боль как рукой сняло, – Пьерина не видела, но была уверена, что под кожаной маской Адриано улыбается. Она вообще не видела его лица с момента приезда, и неудивительно – в бою на римской дороге шварцхойты ранили Адриано – несколько пуль попало в бронежилет, одна в шею, одна в голову, еще одна – прямо в лицо. Парня вытянули, но лицо старинного друга Чезаре было обезображено, притом, что особой красотой Адриано и до того не отличался.

Как часто доброе сердце и чистая душа не соответствуют той оболочке, в которой они вынуждены существовать! Бедняга Росси никогда не знал любви и ласки, но сумел сохранить добро в своем большом сердце. И плевать, что он был мафиозо и безжалостным убийцей – Адриано всегда, даже в ущерб себе заступался за всех, кто слабее, кто не может сам за себя постоять. В Берлин он привез с собой беспородного вислоухого пса и рыжего котенка, и насколько Пьерина знала, в доме Адриано постоянно обитала какая-то мелкая живность, которую он раздаривал знакомым. Знакомые не смели отказаться от таких подарков, более того, даже те, кто и к людям-то особенной привязанности не испытывал, поневоле привязывались к подаренным им питомцам – ну кому охота огорчать Адриано Росси? А ведь он всегда помнил, что и кому подарил, и мог спросить, хорошо ли живется его питомцам.

Среди подчиненных Чезаре даже ходили слухи, что Адриано знает язык животных. Конечно, это была фантазия склонных к мистике итальянцев… но кому охота проверять, вымысел это, или реальность? В конце концов, содержать кошку, собаку или птичку не столь обременительно, особенно, если учесть, что на другой чаше весов – огромные кулаки Адриано Росси.

Может показаться, что друг Чезаре животных любил больше, чем людей, но это не соответствовало действительности. Для неаполитанских детей Адриано был кем-то вроде Пер Ноэля, или, вернее, Капо ди Бамбини д'Оноре – крестным отцом детей чести. К нему приходили за справедливостью все дети и подростки, и он также выбирал из их числа тех, кто потом мог войти в Семью, обучал их и давал им первые поручения. Почетно, если учесть, что до него (правда, очень давно) эту должность занимал сам Чезаре. Но даже те, кто никак не мог интересовать Семью с практической стороны всегда находили в Адриано своего защитника.

Адриано был ночным кошмаром и немезидой для педофилов, для жестоких родителей, для тех, кто эксплуатировал детский труд. В общем, в теневом «правительстве» Корразьере он занимал должность «детского омбудсмена», и, когда правительство вышло из тени, Чезаре предложил ему эту должность уже официально. Адриано согласился, но вступить в должность не успел из-за ранения. Впрочем, на тот момент у него был уже целый штат помощников, так что с уходом дона Росси от дел положение не поменялось. И даже когда он лежал в коме, его имени было достаточно для того, чтобы защитить слабого. «Дон Росси узнает об этом!» – и рука, занесенная над ребенком или хрупкой девчушкой, невольно опускается, так и не нанеся сокрушительный удар.