Мирослава Крученкова - Разлом в Отражении

Решившись, Оливия вошла в тёмный коридор, дрожащей рукой держа фонарь и освещая себе путь. Стоял затхлый запах, стены покрывала плесень, под потолком висела паутина. Девушка шла по ледяному полу, выложенному каменными плитами. Это был небольшой коридор, который привёл её к длинной лестнице ведущей далеко вниз. Осветив пространство фонарём, Оливия ужаснулась: во мраке она не видела конца лестницы.

– Том? – тихо позвала девушка, но ответа не последовало.

Ей мучительно хотелось убежать прочь из этого проклятого места, но страх за брата не давал повернуть назад. Не было больше боли, видений, не осталось никаких мыслей и чувств, кроме бушующего в её теле смертельного страха.

Держась за влажную стену, Оливия стала торопливо спускаться. Не смотря на холод, её тело покрылось испариной. От тяжёлого дыхания изо рта выходило облачко пара. Она не оглядывалась назад, а старалась смотреть только под ноги, хоть и ощущала в этом, точно склеп, пространстве чьё-то страшное присутствие. Темнота, сырость и холод окружали Оливию. Она не знала, сколько времени прошло, ибо здесь время длилось бесконечно долго. Однако, чем ниже она спускалась, тем сильнее ощущала некое зловоние. Невыносимо тошнотворное, непередаваемо омерзительное настолько, что Оливию едва не стошнило себе под ноги.

Она дошла до конца лестницы, и ей открылась большая тёмная комната. Одной рукой Оливия прикрыла нос и рот, ибо едкое гнилое зловоние душило её, другой осветила пространство, чтобы рассмотреть стены и пол.

Это было подобие средневековой пыточной комнаты. Оливия увидела несколько саркофагов «Нюрнбергской девы», прикрепленные к стене «молитвенные кресты», недалеко стояла дыба, кресло допроса, решётка-жаровня, на полу лежали «вилки еретика», ошейники с шипами и разные приспособления для увечья рук. На стенах и полу темнели следы крови, а вокруг лежали человеческие отходы, издававшие невыносимую вонь, некие разложившиеся нечистоты и человеческие кости.

Тут она увидела Тома. Он стоял неподвижно, вглядываясь в темноту противоположной стены.

– Том! – Оливия подбежала к брату и увидела его побледневшее, ничего не выражавшее лицо. – Том, что с тобой? Ты меня слышишь? Том!

Она встряхнула его за плечи, но Том продолжал неподвижно стоять и смотреть в пространство равнодушным взглядом. И тут Оливия услышала до боли знакомый, столько раз являвшийся ей во сне и наяву, мужской голос:

– Анна…

Леденящий душу страх сковал Оливию. Она резко выпрямилась, точно пружина и, тяжело дыша, медленно повернулась. Свет фонаря осветил пять страшных, изувеченных, человеческих фигур, но взгляд Оливии приковала лишь одна.

Тёмные волнистые грязные волосы спадали до талии, обрамляя орлиное жёсткое обросшее лицо, на котором ярко сверкали аквамарины хищных глаз. На нём была разорванная, в запёкшейся крови, серая льняная рубаха, и тёмного цвета штаны. Одежда немного открывала его костлявое бледное, от недостатка света, тело. Он опустил голову и зажмурил от боли глаза, едва яркий свет фонаря его ослепил. Но потом он постарался вновь посмотреть на девушку, и в его глазах вспыхнуло безумие. Он медленно и раскачиваясь двинулся на Оливию и Тома.

– Анна.., – вновь хрипло прошептал он.

Поначалу сковавший страх теперь сменился истошной паникой. Девушка схватила брата за руку и бегом ринулась прочь. На лестнице Том упал. Оливия оглянулась. Пять людей шли в их сторону, медленно волоча ноги и хрипло, по-звериному дыша. Они были похожи на оживших мертвецов, тех, над которыми девушка смеялась при просмотре современных фильмов ужасов про зомби. Это был точно воплотившийся кошмар, мучительный и нескончаемый. Безумие её разума ожило наяву, чтобы продолжить преследовать её и свести до конца с ума.

– Анна.., – вновь ужасающе знакомым голосом прорычал оживший мертвец, от чего Оливия вздрогнула и завопила точно помешанная.

Она схватила Тома, вскинула его худое тело на спину и, что было сил, кинулась вверх по лестнице. Несколько раз она спотыкалась, путаясь в подоле рубахи. Ноги изнывали от двойной нагрузки, грудь разрывалась от тяжёлого дыхания. Всё её тело покрылось потом, силы оставляли её с каждым новым шагом, который давался всё с большим трудом. Несколько раз она оглядывалась назад. Мертвецы шли за ней всё увереннее, и каждый раз всё больше ускоряя шаг. От их уродливых лиц, судорожной походки и мрака, царившего здесь, Оливия обезумела от страха, дрожа всем телом и визжа от невыносимого животного чувства безысходности.

Ходячие мертвецы были уже совсем близко, когда осталось преодолеть всего несколько ступенек.

– Анна…

Инстинктивно, сама не понимая почему, Оливия оглянулась. Мужчина её сна неумолимо приближался к ней, она чувствовала исходящий от него запах смрада. Он протянул к ней руку с кривыми длинными когтями, пытаясь схватить её за лодыжку. От вида грязных, костлявых, похожих на ветки, пальцев Оливия истошно и отчаянно взвыла, и из последних сил перелетела ступеньки, отделявшие её от спасительного коридора.

Пальцы мертвеца вцепились в ступень, а девушка со своей ношей кинулась в коридор. Фонарь с грохотом упал на пол, послышался треск стекла, мгновение, и свет угас. Однако в конце коридора уже виднелась дверь. Обессиленная, в приступе смертельной истерики Оливия побежала к двери, задыхаясь и держась одной рукой за стену. Позади она услышала ускоренные шаги пяти пар ног и глухое, яростное рычание…

А природа бушевала. С небес обрушился проливной, холодный ливень. Громоздкие, чёрные тучи закрыли небо. Их пронзали разряды молнии, озаряя тёмное пространство свирепой ночи. Гром грохотал, будто сотрясая землю. Ветер завывал, налетая сильными порывами, сгибая деревья, которые стонали от его напора…

Дверь. Оливия выбежала на улицу, обретая в природе спасение. Вода освежающим холодным потоком окатила её, придавая сил, забирая страх и жар разгорячённого тела. Девушка сбросила брата с плеч, обернулась и схватилась за дверь. Она навалилась на неё, тяжело сдвигая, чтобы успеть закрыть.

– Анна!

Оливия остановилась. Лица её безумных преследователей оскалились, а мужчина, что кричал ей, называя другим именем, почти нагнал её. Девушка закричала от вновь накатывающей волны панического страха и, в последнюю секунду, успела захлопнуть дверь прямо перед хищным лицом ожившего мертвеца.

Схватив Тома за руку, Оливия бегом кинулась предупредить родных об опасности. Они ворвались в дом, сильно грохнув дверью, и девушка завопила:

– Просыпайтесь скорее!

На бегу она включила свет в коридоре, гостиной и на кухне. Схватив внушительного размера нож и скалку, Оливия фурией ворвалась в комнату родителей, толкнув туда Тома.