Агния Аксаковская - Ли Лу Би. Вторая книга об Александре, Лусинде и Беатрикс

– Прежде, чем мы побежим, сойди с моих ног и перестань меня бить, пожалуйста.

Беатрикс зарыдала.

– Да я бы тебя с удовольствием до смерти убила! Разорвала бы на куски, а потом…

Она раскашлялась, вытаращив глаза и размахивая руками. Александра безжалостно заколотила её по спине.

– Ага-а! Подавилась собственными слюнями. Товарищи, матч отменяется, потому что сегодня умер наш лучший футбольный комментатор.

Бэт, отпихиваясь, прокашляла:

– А потом – на ещё более мелкие кусочки. Вот, вот такие!

Последовал показ. Александра перехватила запястья приятельницы и, не торопясь, сложила пойманные пальчики в некую конфигурацию.

Бэт выдрала руки и помолчала, затем договорила упавшим голосом:

– А потом я бы тебя склеила и отдала Жанно. – Она продолжала едва слышно, подлизным голоском. – Лисси, мы сейчас найдём его и ты… – (запинаясь) – ты, хотя бы тихонечко, постой рядом, пока я буду разговаривать с ним. Можешь даже не здороваться, только позволь держать тебя за руку.

Александра щедро предложила:

– Да можешь держать меня, за что хочешь. Жоэль обычно чисто автоматически держит меня за верхнюю часть ноги. Я только никак не пойму – из-за чего весь сыр-бор? Неужто из-за господина де Роберваля? Не беспокой животик, я не собираюсь с ним здороваться.

Её собеседница так и заполыхала:

– Постой, постой. Вы – виделись? Когда это он успел! И где? И что?

– Трикси, – заметила Александра, – не напирай на меня, как паровоз. Отпусти моё платье. Или ты хочешь забрать его обратно?

Бэт этого не хотела, и Александре удалось выхватить из цепких пальчиков свою собственность.

– М ельком. – Небрежно сообщила Александра. – В присутствии третьего лица, к счастью.

Сказав это, она сразу отступила и правильно сделала.

– Что это ещё за третье лицо? – Бэт заскрежетала мелкими острыми зубками. – Почему, – спросила она у зонтиков, – там не было меня вместо этого третьего лица, чтоб его!..

Александра неодобрительно покачала головой.

– Трикси, не хочу прослыть ханжой, но, по-моему, не стоит так выражаться в присутствии ребёнка.

В неподдельном отчаянии Бэт уставилась в сумрачное пространство гардеробной.

– Чёрт тя за верхнюю часть ноги. Признавайся, кобра, что ты там уже успела натворить? У, кобыла. Что ты с ним сделала?

Александра хладнокровно высвободила свой подол.

– Да ничегошеньки. – Заверила она. – Раз уж вы такие с ним друзья, что даже целуетесь в щёки, то можешь за него не переживать. Обещаю, что не причиню ему вреда. Я совсем не злопамятна, поверь, дружочек. Полагаю, он достаточно наказан за свою глупость. Ведь всему виной обыкновенная мужская самонадеянность. Но теперь, я думаю, он будет вести себя тише воды, ниже травы. Пуганая ворона на воду дует. Собственно, от него ничего и не требуется – пусть не попадается мне на глаза, говорит тихим замирающим голосом, смотрит только себе на коленки. Уверяю, всё это пойдёт ему на пользу. И вообще, ему просто повезло, что он напоролся на меня.

Всё это она произносила, довольно крепко придерживая ручки Беатрикс.

Попугайчик удивлённо спросил:

– Воррона? Где воррона? – И сей секунд исчез.

Беатрикс вырвалась.

– Я т-тебе! Ещё издевается!

Александра попросила по-хорошему:

– Успокойся, а? И повесь свой зонтичек, потому как одноглазая я буду не такая завлекательная.

Бэт умолкла, оглядев вешалки безумными глазами.

– Почему так много зонтиков?

– Сегодня большой приём в честь годовщины моего выздоровления и заодно по случаю победы, одержанной нашими войсками. Предполагается гулянье, игра в ручеёк и всё такое. Вот они и поприносили заранее зонтики, чтобы вечером, когда подъездная аллея будет набита летописцами, не повредить своей паблисити.

– А что, обещают дождь?

– Переходящий в ливень. А так же грозу, град и резкий Юго-Западный ветер. Но отменить приём невозможно. Химерина заказала на кухне девятьсот девяносто девять пирожков, и с ума сойдёт, если они испортятся.

Беатрикс мрачно подумала.

– Я бы съела. – Сказала она. – А с чем пирожки?

– С повидлом, от которого синий язык. – Щедро демонстрируя предмет, который должен посинеть, ответила Лис. – Рене тебе ни за что не разрешит такое кушать. Там ещё девятьсот девяносто девять стаканов с компотом, ну, знаешь, с таким, который приходится потом колотить по дну стакана, чтобы выколотить яблочки.

Бэт нервно сглотнула.

– Где же эта клубника со сливками.

Александра изрекла:

– Что и говорить, заботливый муж – это ценное приобретение.

Бэт сразу ухватилась за многообещающий поворот темы:

– Уверена, что Жанно тоже будет заботливым мужем.

– Спаси и помилуй ту, которой придётся в этом убедиться. Должно быть, он даже позаботится о первом семейном завтраке. Сам наберёт воды из-под крана в пластмассовый стаканчик, почти-почти совсем целый, если сбоку зажать пальцем. И прикупит коробку Сухарей Ванильных. А сам кушать не будет, ну что вы. Только на СЕМЬ-ДЕВЯТЬ минут зайдёт в туалет причесаться и выйдет посвежевший, очень добрый и, как ты выражаешься, – красивый.

Бэт расстроилась.

– Фу, гадость какая. Ты намекаешь совсем не на причёсыванье… И с чего ты это взяла? Да Жанно вообще не пьёт, ни капельки! И Рене! И Тео! Это удивительно даже. Они совсем-совсем не пьют.

Бэт нежно рассмеялась.

– Нам достались уникальные мужчины, – продолжался панегирик. – Они в этом просто не нуждаются. Даже тигры какие-нибудь и то, небось, что-нибудь пьют, а наши – ни за что.

– Гм. – Еле слышно пробурчала Лис.

– Да, да! – Разгорячилась Бэти. – Это так необыкновенно, что никто не верит. Видишь, и ты делаешь циничные намёки. Ах, Лисси. Это единственное, в чём ошибся наш дорогой дедушка. Он никогда не ошибался, но тут опростоволосился. Разве ты забыла, как он повторял нам, хотя мы были совсем крошки: Лу, Би, Ли, запомните – нет мужчины, который так просто уйдёт из комнаты, где он случайно заметил Ирландский Виски.

Александра ответила, что по её скромному разумению, человек, который никогда не ошибался, вряд ли мог звездануться, повторяя азбучную истину. Теперь в букварях для девочек это правило будет набрано дважды – на букву МУ и на букву ВЕ. Впрочем, с рыжими пузатыми девушками лучше не спорить.

– Трик, ну на кой мне какие-то заботливые непьющие мужья, ежли у меня есть братишка, заботливый, как шимпанзе? Он только блох из меня ещё не выкусывал. А, может, и выкусывал, а я, неблагодарная, не заметила.

Бэт бросилась обниматься.

– О, Лисси!

Она пропела:

– О, Лу, Би, Ли! Как приятно это слышать! Почему, ну почему ты ему никогда такого не скажешь? Почему, ну, почему ты не всегда такая? У тебя очень добрые глаза сейчас стали. Ты всё-таки хорошая, Лисси.