Дафна Морье - Моя кузина Рейчел - английский и русский параллельные тексты

Он повернулся спиной к виселице и зашагал в сторону новой аллеи, которую велел прорубить в лесу, чтобы сделать вторую дорогу к дому. I was glad to see him go because I did not reach the hedge in time. Я не успел дойти до кустов и был рад, что он ушел. I felt better afterwards, though my teeth chattered and I was very cold. Вскоре я почувствовал себя лучше, но зубы у меня стучали, и тело бил озноб. Tom Jenkyn lost identity again, and became a lifeless thing, like an old sack. Том Дженкин снова превратился в безжизненный предмет, в охапку тряпья. He was even a target for the stone I threw. Более того - он послужил мишенью брошенного мною камня. Greatly daring, I watched to see the body move. Расхрабрившись, я смотрел на труп, надеясь, что он шевельнется. But nothing happened. Но этого не произошло. The stone hit the sodden clothing with a plonk, then shied away. Камень глухо ударился о намокшую одежду и отлетел в сторону. Ashamed of my action I sped off down the new avenue in search of Ambrose. Устыдясь своего поступка, я поспешил в новую аллею разыскивать Эмброза. Well, that was all of eighteen years ago, and to the best of my recollection I have not thought much of it since. Да, с тех пор минуло целых восемнадцать лет, и, кажется, я никогда не вспоминал об этом случае. Until these last few days. До самых недавних дней.

It is strange how in moments of great crisis the mind whips back to childhood.	Не странно ли, что в минуты жизненных потрясений мысли наши вдруг обращаются к детству?
Somehow I keep thinking of poor Tom, and how he hung there in his chains.	Так или иначе, но меня постоянно преследуют воспоминания бедняге Томе, висящем в цепях на перепутье дорог.
I never heard his story, and few people would remember it now.	Я никогда не слышал его историю, да и мало кто помнит ее сейчас.
He killed his wife, so Ambrose said.	Он убил свою жену - так сказал Эмброз.
And that was all.	Вот и все.
She was a scold, but that was no excuse for murder.	У нее был сварливый нрав, но это не повод для убийства.
Possibly, being overfond of drink, he killed her in his cups.	Видимо, будучи большим любителем выпить, он убил ее во хмелю.
But how?	Но как?
And with what weapon?	Каким оружием?
With a knife, or with his bare hands?	Ножом или голыми руками?
Perhaps Tom staggered forth from the inn upon the quay, that winter's night, all lit with love and fever.	Быть может, в тот зимний вечер он, спотыкаясь, возвращался домой из харчевни у причала и душа его горела любовью и лихорадочным возбуждением?
And the tide was high, splashing upon the steps, and the moon was also full, shining on the water. Who knows what dreams of conquest filled his unquiet mind, what sudden burst of fantasy?	И высокий прилив заливал ступени причала, и полная луна сияла в темной воде... Кто знает, какие грезы будоражили его воспаленный мозг, какие буйные фантазии...
He may have groped his way home to his cottage behind the church, a pale rheumy-eyed fellow stinking of lobster, and his wife lashed out at him for bringing his damp feet inside the door, which broke his dream, and so he killed her.	Возможно, когда он ощупью добрел до своего домика за церковью, бледный, пропахший крабами малый со слезящимися глазами, жена напустилась на него за то, что он наследил в доме. Она разбила его грезы, и он убил ее.
That well might be his story.	Именно такой могла быть его история.
If there is survival after death, as we are taught to believe, I shall seek out poor Tom and question him.	Если жизнь после смерти не пустая выдумка, я отыщу беднягу Тома и расспрошу его.
We will dream in purgatory together.	Мы будем вместе грезить в чистилище.
But he was a middle-aged man of some sixty years or more, and I am five-and-twenty.	Но он был пожилым человеком лет шестидесяти, а то и старше. Мне же только двадцать пять.
Our dreams would not be the same.	Мы будем грезить о разном.
So go back into your shadows, Tom, and leave me some measure of peace. That gibbet has long since gone, and you with it.	Итак, возвращайся к своим теням, Том, и оставь мне хоть малую толику душевного покоя.
I threw a stone at you in ignorance.	Я бросил в тебя камень, не ведая, что творю.
Forgive me.	Прости меня.

The point is, life has to be endured, and lived.	Все дело в том, что, как бы ни была горька жизнь, надо жить.
But how to live it is the problem.	Но как - вот в чем вопрос.
The work of day by day presents no difficulties.	Трудиться изо дня в день - невелика премудрость.
I shall become a Justice of the Peace, as Ambrose was, and also be returned, one day, to Parliament.	Я стану мировым судьей, как Эмброз, и со временем меня тоже изберут в парламент.
I shall continue to be honored and respected, like all my family before me.	Как и все члены моей семьи до меня, я буду пользоваться почетом и уважением.
Farm the land well, look after the people.	Усердно возделывать землю, заботиться о своих людях.
No one will ever guess the burden of blame I carry on my shoulders; nor will they know that every day, haunted still by doubt, I ask myself a question which I cannot answer.	И никто никогда не догадается, какая вина тяготит мою душу; никто не узнает, что, терзаемый сомнениями, я неустанно задаю себе один и тот же вопрос.
Was Rachel innocent or guilty?	Виновна Рейчел или невиновна?
Maybe I shall learn that too, in purgatory.	Может быть, я и это узнаю в чистилище.
How soft and gentle her name sounds when I whisper it.	Как нежно и трепетно звучит ее имя, когда я шепчу его!
It lingers on the tongue, insidious and slow, almost like poison, which is apt indeed.	Оно медлит на языке, неторопливое, коварное, как яд - смертельный, но убивающий не сразу.
It passes from the tongue to the parched lips, and from the lips back to the heart.	С языка оно переходит на запекшиеся губы, с губ возвращается в сердце.
And the heart controls the body, and the mind also.	А сердце управляет и телом, и мыслью.
Shall I be free of it one day?	Освобожусь ли я когда-нибудь от его власти?
In forty, in fifty years?	Через сорок, через пятьдесят лет?
Or will some lingering trace of matter in the brain stay pallid and diseased?	Или в мозгу моем навсегда останется болезненная крупица омертвевшего вещества?
Some minuscule cell in the bloodstream fail to race with its fellows to the fountain heart?	Частичка крови, отставшая от своих сестер на пути к сердцу, направляющему их бег?
Perhaps, when all is said and done, I shall have no wish to be free.	Быть может, когда все сущее окончательно утратит для меня смысл и значение, уснет и желание освободиться?
As yet, I cannot tell.	Трудно сказать.
I still have the house to cherish, which Ambrose would have me do.	У меня есть дом, о котором надо заботиться, чего, конечно, ожидал от меня Эмброз.
I can reface the walls where the damp enters, and keep all sound and well and in repair.	Я могу заново облицевать стены в местах, где проступает сырость, и содержать все в полном порядке.
Continue to plant trees and shrubs, cover the bare hills where the wind comes roaring from the east.	Могу продолжать высаживать кусты и деревья, озеленять склоны холмов, открытые ураганным ветрам с востока.
Leave some legacy of beauty when I go, if nothing else.	Могу оставить после себя красоту, если ничего иного мне не дано.

But a lonely man is an unnatural man, and soon comes to perplexity.	Но одинокий человек - человек неестественный, он быстро впадает в смятение.
From perplexity to fantasy.	За смятением приходят фантазии.
From fantasy to madness.	За фантазиями - безумие.
And so I swing back again to Tom Jenkyn, hanging in his chains.	Итак, я вновь возвращаюсь к висящему в цепях Тому Дженкину.
Perhaps he suffered too.	Возможно, он тоже страдал.
Ambrose, those eighteen years ago, went striding down the avenue, and I in wake of him.	Тогда, в тот далекий год, восемнадцать лет назад, Эмброз размашисто шагал по аллее, я брел за ним.
He may well have worn the jacket I am wearing now.	На нем вполне могла быть та самая куртка, которую теперь ношу я.
This old green shooting jacket, with the leather padding on the elbows.	Старая зеленая охотничья куртка с локтями, обшитыми кожей.
I have become so like him that I might be his ghost.	Я стал так похож на него, что мог бы сойти за его призрак.
My eyes are his eyes, my features his features.	Мои глаза - это его глаза, мои черты - его черты.
The man who whistled to his dogs and turned his back upon the four roads and the gibbet could be myself.	Человеком, который свистом подозвал своих собак и пошел прочь от перекрестка и виселицы, мог быть я сам.
Well, it was what I always wanted.	Ну что ж, я всегда этого хотел.
To be like him.	Быть похожим на него.
To have his height, his shoulders, his way of stooping, even his long arms, his rather clumsy looking hands, his sudden smile, his shyness at first meeting with a stranger, his dislike of fuss, of ceremony.	Иметь его рост, его плечи, его привычку сутулиться, даже его длинные руки, неуклюжие на вид ладони, его неожиданную улыбку, его стеснительность при встрече с незнакомыми людьми, его нелюбовь к суете, этикету.
His ease of manner with those who served and loved him-they flatter me, who say I have that too.	Простоту его обращения с теми, кого он любил, кто ему служил; те, кто говорит, будто я обладаю этими качествами, явно преувеличивают.
And the strength which proved to be illusion, so that we fell into the same disaster.	И силу, оказавшуюся иллюзией, отчего нас и постигла одна и та же беда.
I have wondered lately if, when he died, his mind clouded and tortured by doubt and fear, feeling himself forsaken and alone in that damned villa where I could not reach him, whether his spirit left his body and came home here to mine, taking possession, so that he lived again in me, repeating his own mistakes, caught the disease once more and perished twice.	Недавно мне пришло на ум: а что, если после того, как он, с затуманенным, терзаемым сомнениями и страхом рассудком, чувствуя себя покинутым и одиноким, умер на той проклятой вилле, где я уже не застал его, - дух Эмброза покинул бренное тело, вернулся домой и, ожив во мне, повторил былые ошибки, вновь покорился власти старой болезни и погиб дважды.
It may be so.	Возможно, и так.
All I know is that my likeness to him, of which I was so proud, proved my undoing.	Я знаю одно: мое сходство с ним - сходство, которым я так гордился, - - погубило меня.
Because of it, there came defeat.	Именно из-за него я потерпел поражение.

Читать дальше