Айлин Вульф - Лорд и леди Шервуда. Том 3

Глядя ему в глаза, она не выдержала этой знакомой непроницаемой сини и кивнула в знак согласия и повиновения, но не удержала печального вздоха, услышав который, Робин рассмеялся.

– Давай условимся так, – предложил он, с улыбкой глядя в ее нежные, но полные беспокойства глаза. – Я не смогу себя изменить, но сейчас я даю тебе слово в том, что ради тебя, что бы ни случилось, я постараюсь не возвращаться в Шервуд. Постараюсь, Моруэнн!

Он выпустил ее из объятий, набросил Марианне на плечи плащ и увлек к двери.

– Пора, милая! – сказал Робин, и Марианна услышала в его голосе едва сдерживаемое нетерпение. – Нас ждет Веардрун!

Времени на то, чтобы оседлать лошадей, а нескольких – запрячь в повозки, куда была сложена поклажа, потребовалось немного. Посмотрев на Кэтрин, которую Джон собирался взять на коня, посадив себе за спину, Робин велел ей занять место в повозке рядом с Элис.

– Зачем это? – удивился Джон. – Понятно, Элис – она на сносях, а с Кэт что сделается?

– То же, что и с Элис, но немного позже, – улыбнулась Марианна.

На лице Джона отразилась такая растерянность, что все расхохотались.

– Жена? – вопросительно протянул Джон и, осененный внезапной догадкой, хлопнул себя ладонью по лбу: – Так вот почему ты последнее время воротишь нос от жареного мяса!

– Догадался? – язвительно спросила Кэтрин и махнула рукой на потешавшихся над ними друзей, отворачивая покрасневшее лицо. – Робин и Вилл уже месяц изводят меня насмешками, а собственный муж ведет себя так, словно ослеп!

Джон, не обидевшись, торжествующе пророкотал, словно могучий медведь. Он вскинул Кэтрин на руки, звонко чмокнул ее в кончик носа и сам устроил жену в повозке, укутав плащом, несмотря на все протесты Кэтрин.

Вилл закрыл двери трапезной, которые раньше закрывались только в непогоду, а так оставались распахнутыми днем и ночью, безмолвно приглашая войти путников и гостей. Робин посмотрел на запертые двери долгим взглядом, махнул рукой, и отряд двинулся в путь, оставив за спиной старый монастырь, несколько лет бывший средоточием жизни вольного Шервуда.

****

Дорога заняла весь день. На ночь они по привычке разбили лагерь в лесу и продолжили путь, едва дождавшись рассвета. В воздухе все ощутимее веяло прохладной свежестью моря. И вот почти на закате дорога вывела отряд Робина из лесов на огромные луга. А далеко впереди показалась светлая громада замка, который был выстроен на огромной скале, отвесно обрывавшейся в море. Робин осадил Воина и долго смотрел на Веардрун. Обменявшись взглядом с Виллом, он увидел на лице брата такое же волнение. Уже не скрывая нетерпения, Робин пришпорил вороного.

Мост оказался опущенным, большие обитые железом ворота распахнулись, как по волшебству, и путники въехали за крепостные стены. За стенами открылось огромное пространство, на котором стояли жилые дома, хозяйственные постройки, протянулись выпасы для скота. А дальше высилось второе кольцо стен, за которым находилась резиденция рода Рочестеров.

– Это не замок, а настоящий город! – прошептала ошеломленная Марианна.

Услышав ее возглас, Робин мельком бросил взгляд на жену и улыбнулся. Всадников тотчас окружило плотное кольцо людей, которые спешили приветствовать Робина. Расступаясь перед вороным Воином, шествовавшим, высоко поднимая точеные ноги и важно потряхивая гривой, обитатели Веардруна встречали Робина громкими возгласами, ловили его стремя. Робин, смеясь, отвечал на пожатия протянутых к нему рук, обменивался шутливыми приветствиями с девушками, бросавшими цветы под копыта его коня. Сопровождаемые толпой, она въехали во вторые ворота и оказались во дворе, который можно было смело назвать площадью. Вымощенный булыжниками двор, посреди которого высился настоящий дворец, сооруженный из светло-серого камня.

Эдрик, успев опередить графа на сутки, постарался приготовить Веардрун к возвращению своего господина. Робин спрыгнул с коня и подал руку Марианне. Их тут же окружили вассалы Рочестеров, собравшиеся по зову Эдрика, ратники, замковая челядь.

– Как же вы возмужали, ваша светлость! – пророкотал бас высокого седовласого мужчины, преклонившего колено перед Робином.

– Хвала Святой Деве, милорд, вы живы и наконец вернулись к нам!

– Ваша светлость, а меня вы помните? – спросила миловидная женщина лет тридцати, пробравшись к Робину сквозь плотно окруживших его людей.

– Как же я мог забыть тебя, Гита? – рассмеялся Робин и поцеловал ее в щеку. – Тебя саму и твою самоотверженность, с которой ты пыталась хотя бы напоить меня, когда я был связан и заперт ратниками шерифа в том амбаре!

– Мне так хотелось помочь вам! – горячо воскликнула Гита, прижав руку Робина к губам. – А получилось упросить ратников всего лишь разрешить принести вам несколько глотков воды!

– Я тебе еще тогда сказал, что не стоило жертвовать собой и так просить их, как это сделала ты!

– Стоило, милорд! Даже ради воды для вас стоило! – убежденно ответила женщина и, увидев Вилла, радостно ахнула: – Лорд Уильям!

Вилл, на чью долю выпало едва ли меньше приветствий, чем Робину, рассмеялся, открыл объятия и поймал бросившуюся к нему Гиту.

– А ты все такая же красавица, какой я видел тебя в снах все эти годы! – воскликнул Вилл, покружив женщину.

– А вы все такой же насмешник, милорд! – ответила Гита, шутливо шлепнув Вилла по руке.

Марианна спрятала улыбку, догадавшись, что это и есть та самая бойкая служанка, которая умудрилась побывать в постелях обоих сыновей графа Альрика. Гита тем временем заметила Дэниса, который, сидя в седле, вертел головой, пожирая глазами все, что видел вокруг. Его лицо пылало восторгом и восхищением.

– Ваш сынок, лорд Уильям? Какой славный мальчик! Когда вырастет, будет похож на вас как две капли воды!

– Ну-ну, Гита! – с притворной строгостью одернул ее Вилл. – Даже не вздумай!

– Куда мне! – рассмеялась Гита, беспечно махнув рукой. – Я постарею, пока он подрастет! Вон тут сколько молодой девичьей поросли, чтобы он не чувствовал себя одиноким!

Вилл подал руку Тиль, снимая ее с лошади, и подвел к Эдрику. Тиль робко встретилась с отцом взглядом и склонилась перед ним в почтительном реверансе. Эдрик поднял ее, поцеловал в лоб и накрыл ладонью сплетенные пальцы Вилла и Тиль, благословляя обоих.

Робин представил Марианну вассалам, ратникам и слугам. Эдрик кому-то махнул рукой, и над Веардруном взвился лазурный стяг с белым единорогом. Украдкой посмотрев на Робина, который не сводил глаз с герба своего рода, Марианна увидела, что он улыбается, не замечая слез на скулах. Она бросила взгляд на Вилла – он тоже не сводил глаз со стяга, и его скулы были также влажны.

– Ты счастлив? – тихо спросила Марианна Робина.