Лёля Фольшина - Пятое время года. Книга 2

Командира «Боярина» капитана второго ранга Сарычева отдали под суд, но, как сообщила всезнающая газета «Новый край», наказали не очень строго.

За ужином в морском собрании в тот же вечер офицеров «Боярина» подвергли обструкции – никто не пожелал ни сидеть с ними за одним столом, ни подать руки.

– Иногда становится обидно, что я офицер флота, – Чернышев не смог сдержать эмоций в разговоре с корабельным врачом Лисицыным, который зашел к нему на квартиру выпить адмиральскую чарку, – обидно, понимаешь, Николай Васильевич? Война еще только началась, а у нас уже столько потерь, да и в крепости что творится? Был вчера на Электрическом Утесе, на батареях блиндажи осыпаются, поручик Ильменев жаловался, что им не разрешают щиты на пушки ставить, чтобы орудийную прислугу от осколков защитить, а ему самому выговор в приказе объявили за то, что без шашки был во время боя – не по форме. Ерунда какая-то получается – их бы наградить за хорошую стрельбу, а ему выговор. Вероятно, я что-то в это жизни не понимаю.

– И не поймешь, Дмитрий Сергеевич, горячая твоя голова, – Лисицын вынул из кармана и выставил на стол принесенную четушку. – Просто служи исправно, чтобы не стыдно было перед Богом предстать, если что, а думать за нас начальство будет. – Из другого кармана докторской шинели появилась краюха хлеба. – Вот, разжился у баталера, а то твое сиятельство, поди, и не ел с утра, – с первого дня на «Новике» Николай Васильевич взял негласное шефство над «зеленым» мичманом и опекал его как старший брат.

Отложив письмо, Митя собрал на стол то немногое, что у него было, но пить с доктором отказался, хотелось сохранить голову ясной. Какое-то время говорили о ситуации в целом, о том, что сейчас стало очевидным для всех – ни крепость, ни флот к войне оказались не готовы, потому что все были уверены, что ее не будет. Мужчины еще долго спорили бы о том, морское или сухопутное начальство ведет себя стратегически правильно, но явившийся вестовой матрос положил конец всем праздным беседам – «Новик» покинул док, и команду срочно собирали на борт.

Правда, выйти в море представилось только дней через десять – флот ремонтировался, ожидал прибытия нового адмирала вместо смещенного после боя 27 января Старка, и по договоренности с сухопутным начальством, моряки занимались усилением обороноспособности крепости. С некоторых кораблей снимались орудия, которые и устанавливали на фортах. На долю «Новика» выпало построить батарею из пяти семидесятипятимиллиметровых пушек; ежедневно часть команды с офицером отправлялась на передовые позиции и строила форт. Это оказалось довольно сложной задачей для неспециалиста, тем более моряка, которому когда-то в корпусе дали легкий намек на фортификацию. Мичман Чернышев был спешно вызван по начальству и как единственный, учившийся в «сухопутном» училище и проходивший фортификационную практику, назначен старшим над производством работ по постройке форта, тем более что крепостной инженер Лилье только однажды и появился на батарее «Новика» – когда она была совершенно готова, и орудия установлены на собранных своими же средствами платформах. Инженер нашел, что все построено по правилам науки, только одна пушка почему-то оказалась в мертвом углу, так что ее пришлось перенести в другое место. Занятие это все-таки разнообразило жизнь, полную томительного ожидания и неизвестности.

Неизвестность кончилась с прибытием в Порт-Артур адмирала Степана Осиповича Макарова. Теперь «Новик» не просто выходил в море практически ежедневно, он стал, пожалуй, самым востребованным кораблем эскадры. Началось все с того, что в ночь на 26 февраля в море был выслан отряд миноносцев – на разведку. Японцы же решили отметить месяц с начала войны, и наши корабли нарвались на вражескую эскадру. В рассветном сумраке с Золотой горы увидели, что отряд миноносцев, по всей видимости, сильно подбитый, возвращается в гавань со стороны Дальнего. «Властный» с большим креном еле ползет, «Решительный» входит в гавань, а «Стерегущий», окруженный неприятелем, изредка стреляет, но не двигается. Адмирал, приказав крейсерам развести пары и выйти в море, поднял свой флаг на «Новике», стоявшем уже под парами, и вышел на выручку. Была малая вода, и эскадра ожидала прилива, чтобы могли тронуться корабли с большой осадкой. Легкий и маневренный «Новик» вместе с «Баяном» на всех парах направился к «Стерегущему». Четыре японских крейсера тут же развернулись в его сторону, а два продолжали обстреливать наш миноносец. С «Новика» открыли стрельбу, и в какой-то момент даже казалось, что ему удастся спасти «Стерегущий», но японцев оказалось больше, и крейсер сам едва не был зажат вражескими кораблями в тиски. Пришлось повернуть к Артуру и дать полный ход – маневренность и быстроходность спасли «Новик», а в гавани его встретили рукоплесканиями и восторженными криками. Андреевский флаг с гюйсом в крыже – флаг главнокомандующего флотом, поднятый на легком небронированном судне, много значил для поднятия боевого духа эскадры, и Макаров это хорошо понимал. «Баян» тоже сумел вернуться в порт без потерь, «Стерегущий» же затонул вместе с оставшимися в живых моряками – они открыли кингстоны, и израненный корабль ушел под воду, чтобы не достаться японцам.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Романс. Слова Дениса Давыдова. Музыка С. Акутина.

Шампунька– небольшая китайская лодка под парусом или без него.

Адмирал Того –Маркиз ТогоХэйхатиро – японский военно-морской деятель, маршал флота Японской империи (21 апреля 1913), командующий Объединенным флотом Японии в русско-японской войне…