Ирина Тигиева - Возвращайся, сделав круг 2 [СИ]

Зверёк, недовольно ворча, вернулся на моё плечо. Сора, не произнеся больше ни слова, — на свой "пост" у стены. А я, не ожидая ответа, — к ирисам. По молчаливости тэнгу мог без труда составить конкуренцию Иошинори. После ехидных намёков Дэйки я в самом деле начала приглядываться к телохранителю. Он и правда опускал взгляд поспешнее, чем остальная "челядь" в моём услужении, и при этом явно смущался. И сейчас, когда мои ладони чуть не коснулись его, в птичьих глазах мелькнула откровенная паника — странная реакция на прикосновение, которого даже не было. Сделав вид, что наслаждаюсь ароматом ирисов, я поднесла несколько цветков к лицу, согнав с плеча Камикадзе, и невзначай глянула на тэнгу из-под полуопущенных ресниц. Он сосредоточенно созерцал пол. Я уже собиралась отвернуться, как вдруг Сора оторвался от любования циновками. Поднял глаза, не заметив, что смотрю на него… и я всё же отвернулась, успев увидеть, как смягчилось его всегда сдержанное лицо, когда взгляд остановился на мне… Придушить бы Дэйки! Не произнеси он свои домыслы вслух, мне бы и в голову не пришло подозревать в Соре какие-то чувства, кроме чувства долга. А теперь приглядываюсь к взглядам тэнгу, и ощущаю всё большую неловкость в его присутствии…

— Цветы готовы! — избегая смотреть на телохранителя, я аккуратно сложила ирисы. — Ещё ваза для них, еда, циновки и фонарики. Уверен, что сможешь унести всё?

— Смогу, окугата-сама, — без заминки ответил он.

Первый из трёх дней празднования Обон… В эти дни души умерших вновь возвращаются в мир живых навестить ещё здравствующих родственников. Для "гостей" с того света готовят угощения, возжигают благовония, расставляют цветы в бамбуковых вазах и развешивают фонарики — чтобы указать призракам путь. От Нэцуми я узнала об особенностях этой красивой и печальной традиции и подготовила всё необходимое. Девушка-змея права — мои предки далеко, но говорить я хотела не с ними. Очень надеялась, что дымок благовоний, аромат цветов и свет фонариков привлекут дух Нобу-сан…

Камикадзе упал мне на плечо и засопел в ухо, я рассеянно пригладила взъерошенную шёрстку. Может, взять зверька с собой? Ему монах наверняка обрадуется. Неизвестно лишь, как отнесётся ко мне , узнав, что произошло с Кэцеро… И всё же именно потребность рассказать о судьбе полудемона влекла меня в заброшенный монастырь. Там за поминальной трапезой я собиралась провести ночь и дождаться Нобу-сан. Кэцеро бы наверняка хотел, чтобы я почтила память его наставника подобным образом. А мне очень хотелось поговорить с наставником о Кэцеро и о том, что мы пережили вместе… Чувство вины перед полудемоном временами отравляло моё безграничное счастье и горячую благодарность за то, что он отпустил меня. Но рядом не было ни одного существа, с кем я могла бы затронуть эту тему, не опасаясь, что отзвуки разговора дойдут до Иошинори и причинят ему боль, которую он никогда передо мной не обнаружит… К просьбе позволить мне остаться в монастыре на ночь мой возлюбленный отнёсся спокойно и согласился неожиданно легко. Но я видела, его это зацепило. Вероятно, ёкай не мог не думать об обстоятельствах, которые некогда привели меня в это обиталище…

— Всё готово, Момо! — в комнату ворвался Дэйки с объёмистым узлом в руках, и Камикадзе, сорвавшись с моего плеча, понёсся к лису.

— Как долго собираешься оставаться там на самом деле? Того, что берёшь с собой, хватит по меньшей мере на неделю! — Дэйки бухнул узел возле столика.

— Хочешь сказать, не перенесёшь разлуки, если задержусь?

— Я — может быть, но господин — точно нет! — ехидно отозвался лис.

Рассмеявшись, я бросила в него полураспустившимся бутоном ириса, отломившимся во время "сортировки". Камикадзе, фыркнув, полетел к Соре — уже подходило время ужина. А Дэйки ловко подхватил бутон и, прижав к груди, шутливо продекламировал:

— Буду хранить его на память, моя любовь!

— Попроси у Кииоши-сама эликсир для "хранения" — тогда не забудешь меня точно, — съязвила я.

— Какой эликсир? — не понял Дэйки.

— Неужели в замке есть что-то, о чём ты не знаешь?

Любивший экспериментировать Кииоши-сама изобрёл эликсир, сохраняющий цветы от увядания, для меня . Мы с Иошинори нередко покидали замок. Гуляли по невероятно красивым лугам и склонам гор, переносились на берега озёр, плавали в горячих источниках под открытым небом. А после дня на лугу с незабудками, совершенно околдовавшего нас обоих, и незабываемой ночи на поляне, окружённой кедрами, проводили немало ночей в местах, подобных этим. С каждого я приносила сорванный цветок — на память, и, благодаря эликсиру, "коллекция" из нежно пахнущих, вечно свежих цветов украшала теперь нашу опочивальню…

— Может, мне всё же отправиться с вами? — Дэйки в самом деле спрятал цветок на груди и с сомнением покосился на Сору. — Думаешь, эта статуя с крыльями сумеет подготовить всё, как следует?

— "Статуя" — нет, — улыбнулась я. — Сора лишь поможет всё перенести.

— А остальное сделаешь ты? — снова усомнился Дэйки.

— Так нужно, иначе дух может не появиться.

— Значит, действительно останешься там одна на всю ночь, — он покачал головой. — Безумная затея. До сих пор удивляюсь, что Иошинори-сама тебе позволил. Поистине страсть ослабляет разум!

Я закатила глаза и перевела взгляд на раздвинутую створку. Скользившие по циновкам солнечные лучи из золотистых стали бронзовыми — близился закат.

— Пора, — я повернулась к лису. — Проводишь меня?

Через портал в соседней комнате попаду на верхний этаж — там мы договорились встретиться с Иошинори, и он перенесёт меня в монастырь. Сора последует за нами со всем необходимым. Потом оба оставят меня в бывшем жилище монаха-призрака до рассвета… Пороходя мимо тэнгу, я приветливо улыбнулась.

— Спасибо за помощь, Сора. Увидимся в монастыре!

Тот молча поклонился.

— "Спасибо за помощь, Сора"? — передразнил Дэйки, когда мы оказались за пределами комнаты. — С каких пор ты стала стала с ним такой церемонной?

Неужели действительно начала вести себя с тэнгу по-другому? Лис хитро прищурил глаза.

— Это из-за того, что я сказал, он тобой очарован? Так это очевидно! Только ты, ослеплённая любовью к Иошинори-сама, могла не заметить. Но что с того?

— Ничего, — огрызнулась я.

Почему на самом деле это так меня зацепило? И вдруг поняла… Застенчивый и чуть не краснеющий под моим взглядом тэнгу чем-то напоминал Кэцеро в самом начале нашего знакомства. Я бережно хранила в памяти образ полудемона, и привязанность существа, так его напомнившего, всколыхнула во мне чувство вины…

— Послушай, Момо, — серьёзно проговорил Дэйки. — Тэнгу — гордые, отстранённые создания, чуждые приземлённых желаний. И привязанности их — такие же возвышенные и непостижимые, как они сами. Этот будет обожать тебя издалека — не как свою избранницу, а как госпожу. Так чем это плохо? Предпочитаешь, чтобы он тяготился своим долгом и содрогался при виде тебя?