Сильвия Лайм - Сын кровавой луны

А затем просто сделала шаг в его сторону. В сторону древнего вампира, который мог убить ее одним коротким движением руки.

И Анджей неожиданно послушался. Он хотел улыбнуться, сказать что-то веселое. Пошутить над тем, как глупенькая человеческая девушка пытается мстить древнему вампиру. Но все его слова застряли в горле, а брови сдвинулись, когда он увидел ее… плывущей по воздуху.

Ее ноги не касались пола, хотя она старательно делала шаг за шагом. А проклятые седые волосы развевались позади, как у призрака.

Мелания не осознавала, как смотрится со стороны и что вообще делает. Но если бы она была в состоянии размышлять над происходящим, могла бы поспорить, что видит на лице Анджея страх.

— Что… ты делаешь? — спросил он, чуть склонив голову набок и разглядывая девушку, которая все приближалась и приближалась к нему. — И чего вы стоите? — обратился он к своим слугам, которые тоже замерли, ничего не понимая. — Взять ее!

В тот же миг они послушались приказа, ринувшись всей кровожадной смертоносной толпой на девушку. Но уже в следующую секунду некромантка неторопливо повернулась к тем, кто уже успел к ней приблизиться, коснулась ладонью одного вампира, затем второго… И оба обратились в пепел в тот же миг.

Остальные замерли и разом подались назад.

Подданные Элиаса переглянулись. Без своего главы им не имело смысла драться. Тем более они не собирались нападать на избранницу своего погибшего господина.

Однако в этот момент они разом подобрались, и у каждого в руке появилось по такому же мечу, истекающему Тьмой, как тот, что был в руках Элиаса. А затем где-то за спиной некромантки схватка детей ночи возобновилась. Подданные Темного Князя напали на своих врагов, словно у них появилась новая цель.

Анджей оглядел девушку с нарастающим, плещущимся в кроваво-красных глазах беспокойством.

— Что ты такое? — спросил он, и в его руке зажглась черная молния. — Если ты думаешь, что тебе так же легко удастся справиться со мной, как с обычными вампирами…

Мелания не дала ему закончить. Не дала ему поднять руку для удара.

Ей вообще не хотелось его слушать. Казалось, его голос причинял ей физическую боль. Она просто закричала, чтобы он замолчал, выплескивая собственную ярость, и вслед за ее криком стены замка задрожали. Анджей заткнул уши, сморщившись, будто теперь и ему было больно. Ландер на полу скрючился в позе новорожденного, со всей силы сжав голову.

Оставшиеся стекла в окнах с треском рассыпались на мельчайшие осколки. А затем вдруг эти осколки взмыли в воздух и обратились блестящим черным туманом. Он заклубился, забурлил, как огромное живое существо, заставляя Анджея инстинктивно выставлять щиты.

Впервые Мелания увидела его ауру смерти, которая внезапно проявилась, как в момент наивысшей опасности. Эту ауру было почти невозможно преодолеть обычными заклятиями. Некромантке это было прекрасно известно.

Да даже если суметь это сделать тем самым способом, который придумала она сама, природная Тьма всех вампиров тут же с молниеносной скоростью начнет восстанавливать все повреждения, которые ей удастся нанести. Анджей ведь не пил эту злосчастную воронью траву…

В глазах некромантки снова появились злые слезы. Ей казалось, что они текут по ее лицу, оставляя мокрые дорожки, но на самом деле из ее глаз текла сама Тьма. И это видели все, кто глядел на нее в этот момент. Видел черные полоски на ее щеках и Анджей, отступающий назад, впервые за всю свою долгую жизнь испугавшийся, что аура смерти на этот раз его не защитит. И вся магия — не защитит.

Потому что на анареле Мелании Сендел он внезапно заметил две высшие буквы эшгенрейского алфавита… Два символа, принадлежащих темным богам…

А в следующий миг некромантка взмахнула рукой в его сторону, и то странное черное облако мельчайшего стекла ринулось к нему с неотвратимостью урагана.

Древний был очень силен. Он выставил перед собой все возможные щиты и пологи. Он пытался перехватить контроль над чужим заклятием, был готов ударить магией в саму Меланию. Но последнее сделать не успел, а защита ему не помогла. Тьма чужого заклятия и вовсе не отзывалась, словно Анджей был не древним вампиром, а простым колдуном. Словно он не чувствовал Тьму, как самого себя.

А потом облако блестящей черноты облепило его со всех сторон. Вошло в ноздри, забилось в глаза, пронзило уши, проникая в него и перемалывая его внутренности в кровавую кашу.

Анджей закричал и тут же упал на пол простой человеческой оболочкой, внутри которой уже ничего не было. Сквозь пустые глазницы и распахнутый рот наружу выплыло тонкое серебристо-фиолетовое облако магии, что составляло силу мертвого древнего вампира.

Мелания не глядя подняла ладонь, и в тот же миг мощь погибшего впиталась в нее, прильнув к руке, как послушный щенок к хозяйке. Но некромантка этого даже не заметила. Она сделала это машинально, даже не понимая для чего.

Анджей умер страшной смертью, но ей было наплевать. Это и на десятую долю не погасило внутри ее разорванного сердца бушующий ураган боли. Ураган цвета голодной бездны Сумерек.

Мелания хотела убивать.

Ей было тяжело дышать. Из глаз продолжали катиться черные злые слезы. Она повернулась к вампирам, что остались в зале и уже не дрались за своих хозяев. Теперь оба древних были мертвы. Смысл в битве пропал для обеих сторон.

Но он не пропал для Мелании. Она протянула руку к замершим воинам, и от ее распахнутых пальцев в стороны начали разлетаться нити мрака. Тонкими удавками они потянулись к высшим вампирам, каждый из которых был тысячекратно сильнее ее прежней. Но сейчас все они смотрели на нее с ужасом. А за секунду до того, как на их шеях сомкнулись призрачные цепи, они разом упали на колени, склонив головы и признавая ее силу. Силу странного существа, сущность которого они не понимали.

— Остановись, — раздался отрывистый, но громкий голос, в котором Мелания с трудом узнала Шиану. Впрочем, ей все еще было наплевать. — Что ты вытворяешь? Убить всех для тебя важнее, чем спасти жизнь Темному Князю?

Некромантку словно молнией ударило. Она замерла, не до конца понимая, о чем говорит Шиана. И не вполне осознавая, та ли это причина, ради которой стоит остановиться, несмотря на острую боль, превратившуюся в неконтролируемую жажду крови.

— Спасти? — переспросила она тихим шелестящим голосом, который был совсем не похож на ее собственный.

В этот момент ноги Мелании коснулись пола, и она медленно опустилась на колени рядом с телом Элиаса.

Ее Темного Князя…

Он все еще казался живым. Просто пугающе неподвижным и совершенно бесчувственным. Если не глядеть на страшную рану на груди, на вскрытые вены и прочный доспех, почти полностью разорванный и залитый кровью… Элиас казался спящим. Его лицо было чистым и светлым, как и прежде. Только губы отливали непривычной синевой.