Вера Чиркова - Ведунья против князя [litres]

И вот они-то, недосчитавшись части огромных доходов, обязательно возмутятся такой несправедливостью. Потому-то и нужно заранее подписать указы, особенно касающиеся передачи части полномочий совету, куда войдут магистры ковена.

– Гард, – позвал регента работавший за соседним столом напарник, выбрав момент, когда они остались в кабинете вдвоем, – тебе не известно, куда собирается Чижик?

– Нет, – отвлекшись на секунду от бумаг, непонимающе поглядел на него Тровенг. – А почему ты спрашиваешь?

– Просто хочу знать… она проговорилась, что пойдет в личине горбатого мальчишки.

– А Дилли?

– Обещала сказать после приезда посла.

– Значит, скажет, она никогда не лжет, – успокоил его друг, возвращаясь к куче бумаг.

– Гард…

– Ну что еще? – с досадой вздохнул тот.

– Я обещал сопровождать вас, но теперь все изменилось. Дилли официально позволила мне ухаживать за сестрой. И если Чижик собирается впутаться в какую-то авантюру, я должен ее охранять.

– Вот теперь понял… – Гард задумчиво прищурился, прислушиваясь к собственной интуиции.

Его магические способности были очень невелики, всего лишь добавляя чуткости к любым проявлениям природных явлений и человеческих поступков. Будь Тровенг простым селянином, он безошибочно устанавливал бы время, когда нужно сеять рожь, а когда косить клеверники. Заранее чуял бы дожди и засуху, точнее соседей определял бы честность купцов и перекупщиков.

А должность начальника тайного сыска научила распознавать действительно серьезные происшествия среди сотен мелких недоразумений, происходящих в княжестве каждый день. И теперь Гард нисколько не сомневался в верности подозрений напарника, ему и самому не понравилось намерение Литы.

Если честно, еще вчера, бродя с любимой женой по запутанным дорожкам парка, волшебно и таинственно освещенным исходящим от каждой травинки и цветка разноцветным сиянием, регент искренне порадовался за Ланса. Друг встретился им возле одной из чудесных беседок, где он кормил мороженым Литу, вместе с ней пытаясь угадать, на котором из ближайших кустов в следующий момент появится волшебный бутон. Все гулявшие по саду гости заразились этой увлекательной игрой и загадывали желание кто тихо, про себя, кто вслух, наперебой с друзьями.

И потом, когда стремительно распустившийся огромный светящийся цветок отрывался от веточки и медленно взмывал вверх, чтобы со звоном взорваться над деревьями роскошным огненным фонтаном и опасть вниз призрачными лепестками, перьями и лентами, радовались, прыгали и кричали, как восторженные ребятишки.

– Ланс, я рад за тебя, очень. Но мне кажется, волнуешься ты рано. Скорее всего, она собралась отправиться с нами, но я ее не возьму.

– А если Дилли попросит?

– Дилли? – Тровенг нахмурился и несколько минут размышлял, отчетливо понимая, что спорить с женой ему совершенно не хочется.

Да и не станет она настаивать на своем решении просто из каприза или упрямства, как все его бывшие пассии. И если что-то решит, то можно не сомневаться – у Дилли будут на это веские причины.

– Ну ты же понимаешь, – откровенно глянул он на друга, – что в этом случае я спорить не стану. Хотя и не представляю, зачем нам брать с собой ехидную девчонку, но помню, что она тоже ведунья, и весьма умелая. Но во всех случаях сначала нужно спросить Дилли.

– Никогда не ожидал, – с интересом рассматривал друга Ланберс, – услышать от тебя такие слова. Прости, но я завидую белой завистью и мечтаю о такой же жене. Хочется, чтобы можно было посоветоваться с ней о чем-то серьезном, кроме того, сколько гостей позвать на прием и какие заказать наряды.

Гард ответил ободряющей улыбкой и поспешил закопаться в указах. Внезапное признание напарника, никогда до этого не говорившего о подобных вещах столь откровенно, застало его врасплох, смутило и заставило на миг представить себе, как бы он жил, если бы не встретил Дилли и не решился ради дела жениться на ней.

Вспыхнувший в душе протест самой возможностью подобного поворота судьбы озадачил и даже слегка испугал Тровенга, нежданно для себя во всей полноте осознавшего, как много значит для него эта необыкновенная женщина. Не просто много, нет. Она теперь для него все. Его сердце и кровь, его боль и радость, а он – глупец, последний глупец, возомнивший себя незаменимым правителем и шелестящий бумажками, в которых магистры уже сто раз обдумали, обсудили и выправили каждое слово.

А ему нужно думать вовсе не об этом, а о том, как уберечь и защитить свою жену, как не позволить ушлому Эршелю отобрать ее или кого-то из ведуний, раз Ясвена так не желает переходить границы его королевства.

– Ланс, – резко отодвинув бумаги, поднялся с места регент, прошелся по кабинету, подыскивая более точные фразы, и, посмеявшись над этой собственной привычкой, коротко спросил: – Кто писал эти указы?

– Звен и Орвес, – сразу насторожился Ланс. – А что такое?

– Ты можешь их позвать? Срочно.

– Конечно, они во дворце. Ты обнаружил ошибки?

– Нет. Я нашел самоуверенного индюка и намерен с ним покончить, – кровожадно усмехнулся регент.

– Гард… – опасливо оглядел его маг, явно ожидая какой-нибудь детской выходки вроде активации боевого амулета. И хотя точно знал, что Тровенгу такие поступки несвойственны, не мог не предупредить: – На магистров невозможно напасть с помощью амулетов. Мы же сами их делаем и закладываем особое заклинание. Исключение из всех врагов.

– Я похож на безумца? – искренне изумился Гард. – Ты действительно считаешь…

– Нет, но ведешь себя необычно. Потому и предупреждаю.

– Спасибо, друг, – почему-то развеселился Гард. – Жаль, ты не сказал мне этого раньше. Ну, где твои магистры?

– Здесь, – отозвался от двери Звен и спокойно направился к столу. – Слушаем.

– У меня три вопроса. Кто писал эти указы, кто будет править, пока мы в отъезде, и главный: четыре дня назад вы сделали мне предложение, но я отказался. И только теперь осознал, как недальновидно поступил. Если можно его вернуть…

– Можно. Это предложение мы готовы исполнить в любой момент. А указы мы писали сообща, стараясь все предусмотреть. Ну и о правителе. Поскольку у нас есть свои дела, твои мы разделили, но официальным заместителем решили оставить Юнтаса, твоего секретаря. Он в курсе всего и лучше всех знает, какие вопросы можно решить без тебя, а какие оставить до вашего возвращения. С тобой отправимся мы с Лансом и Варгус.

– Спасибо, – удовлетворенно кивнул Тровенг и нажал на камень в кольце, вызывая Юнтаса. – Ланс, пиши указ, я даю Юнтасу право подписывать в мое отсутствие все необходимые указы.

Он отодвинул к краю стола кипу бумаг и уставился на магистров: