Людмила Астахова - Шесть мужчин Ямады Рин

Иногда ками любит говорить загадками, как сейчас. Фиг поймешь, что он имеет в виду. Ладно, допустим всё так, но с демоном надо что-то решать.

Ками сразу же серьезнеет: «Он идет по твоим следам и не остановится, пока не сожрет твое сердце. Чего, само собой, допустить никак нельзя. Поэтому я здесь».

Я сбита с толку, перепугана и слегка не в себе от таких новостей. Что же теперь делать?

«Что делать, что делать… Попросить лиса помочь! Тебе не к ведьме надо было ехать, а на священную гору, к Рё», — говорит Сяомэй и любуется зеленоватым оттенком кожи измученного господина Чжана — делом веера своего, а потом добавляет удовлетворенно: «Не каждый черный вертолет долетит до середины священного горы девятихвостого лиса».

К Рё я согласна бежать хоть сейчас, босиком, по колено снегу (были бы деньги, снег можно организовать). Только вот как мне это сделать? Решетку перегрызть?

«Рин, поторопись! — подгоняет меня Сяомэй. — Время уходит! Шевелись!»

— Дайити, выпусти меня, — прошу я и красноречиво сучу ногами. — Мне в туалет надо. Быстрее!

Сейчас, думаю, прикажу Бо и Со, братцам моим бойцовым, томящимся в коридоре, придержать сопровождающего, а сама сбегу. Где один побег, там и второй. Опять же, согласно гороскопу мисс Ван, звезды сегодня встали так, что Ямада Рин являет городу и миру свою разбойничью натуру во всей красе.

Теперь бы еще легавый младший братец Кохея (эк, я задвинула!) мне поверил на слово. А он не верит! Но делает вид, будто всем сердцем «за».

— Мисс Ямада, придется немного потерпеть. Я же не могу пойти с вами, и мисс Ван не могу отпустить, придется подождать кого-то из наших сотрудниц, — вещает он почти ласково. — Кто сможет с вами справиться в случае чего.

Пеленки мне поменять, что ли?

— Не мучай девушку, — вступается за меня Кохей.

— Да, легавый, веди себя прилично, — грозит пальцем пьяненький Красавчик.

Дайити тут же прикидывается дурачком.

— А кто тут мучает девушек? Не могу же я отправить в женский туалет мужчину? Мин Джун, ты же не хочешь, чтобы как-то посторонний мужик стоял и смотрел на мисс Ямаду со спущенными трусишками, нет?

Мелкий на провокацию не ведется, но весь уже красными пятнами пошел — от злости и смущения. Он у меня такой ханжа, ужас! Красавчик, понятное дело, ржет.

— Сексуальное домогательство! — кричит Юто. — Я тебя засужу, легавый!

А вот мистер Чжан, я смотрю, заинтересовался, глазом заблестел… Ишь ты какой!

«Ламинария, ты о чем фантазируешь?» — взвивается мой драгоценный ками. И по хребту веером — хрясь!

Была ж планарией вроде только что. Опять понижение в ранге? Я мысленно отплевываюсь от ментальных перьев и продолжаю жалобно смотреть на непробиваемого детектива Дайити.

— Ну, пожалуйста, офицер! И меня тоже.

Это уже присоединилась мисс Ван. Против двух страдающих женщин мало кто может устоять.

Что-то такое мелькает в глазах легавого, может, даже милосердие к слабым и беззащитным девушкам, вроде нас с мисс Ван. Не знаю, правда, кто из нас беззащитнее. На вид — она.

Но в это время детективу звонят. Дайити слушает, меняется в лице, и я понимаю, что демон уже близко, и никто меня в туалет не поведет. Наоборот, я останусь тут и встречусь с ним прямо в клетке, где меня проще всего будет сожрать вместе с говном. Да-да именно так. Потому что выползку из ада (которого как бы нет, по словам Ян Чэня) ничего не стоит сначала убить всех, кто сейчас здесь со мной. Мою безупречную мисс Ван, моего Мин Джуна, моего Жмота, моего Кохея, моего… Да, если уж на то пошло, то и моего Хиро!

Я сама не замечаю, что вот уже несколько минут, точно обезумевшее животное, мечусь от решетки к стенке и луплю по ней кулаками. А мисс Ван пытается меня поймать и успокоить.

— Рин, что ты делаешь? Что, вообще, происходит?

Дайити, похоже, напуган сильнее меня, но даже если он откроет дверь, будет уже поздно.

Конечно, я могу позвать Лиса. Один раз уже получилось докричаться, только вот… Предыдущие 204 дня нашей с ним разлуки, я не только кур парила-жарила, я еще и прочитала всё, что простым смертным известно про девятихвостых оборотней. Всему верить нельзя, но у меня же есть Сяомэй в консультантах по всему мистическому безобразию, а он умеет объяснять доходчиво. Так вот, никто, кроме меня, не должен знать, что Рё — лис, а я обязана хранить эту тайну девять лет. Лишь тогда он станет человеком. Кто-то сомневается, что я умею тайны хранить?

И еще… Если с восьми сопливых лет растешь с мыслью о том, как однажды придется стать во главе клана, то поневоле привыкаешь к власти. К обеим её сторонам — и к тому, что управляешь жизнями тысяч людей, и к тому, что несешь ответственность за них же. Как там говорится в клятве: «Вы — мои, а я — ваша», верно? А раз так, то разве может Мастер Горы «Трилистников» дать сожрать себя какому-то адскому выкидышу и позволить убить своих людей… своих друзей… своих мужчин…? Хрен! (я подумала совсем другое слово).

— Сяомэй, — говорю я вслух, обращаясь к ками. — Немедленно отправь меня к Рё.

— Ты это с кем разговариваешь, ребенок? — гнусавит удивленно Красавчик.

— С кем надо, с тем и разговариваю, — рявкаю я. — Высморкайся и не встревай, когда не просят!

«А он прав, — говорит Сяомэй. — Ты что удумала?»

— Так залезь мне в голову и узнай, — отвечаю. — Сам говорил, что Мастер Горы это не бандитские понты, а реальная власть. Я тебе как Мастер Горы приказываю! Открывай… что там у вас для таких дел придумано? Портал, да? Вот его и открывай! Быстренько!

Миндалевидные глаза ками делаются похожими на щелочки. Если точнее, то на смотровые прорези в танке, сквозь которые на меня смотрит всамделишнее божество.

«Мне придется материализоваться. Прямо тут» — заранее стращает Сяомэй.

— Плевать! — рычу я. — Не мои проблемы, ваще! Делай, что тебе Мастер горы приказал, скотина бессмертная. Как порнуху смотреть и пиво пить, так ты всегда готов!

И плевать, что в огромном помещении, заполненном людьми под завязку, сейчас говорю только я одна. Я — Мастер Горы и я приказываю.

«Ну, держись, планария!» — сулит мне ками.

Губы его кривит такая зловещая ухмылка, что не будь я боссом гангстеров, я бы описалась.

И Сяомэй являет себя смертным, во всей своей запредельной красе и славе. Алмазно сверкает россыпью драгоценных камней фигня на макушке, струится черный шелк волос, а все оттенки лилового на шелках рукавов как бы намекают на недостижимость идеала. Плюс все эти нефритовые побрякушки на поясе. Даже веер из пестрых перьев, и тот в тему. Если бы я не знала, что он за гнусь по характеру, то влюбилась бы насмерть в эти брови вразлет и высокий лоб.

— Мля… — говорит Хиро и добавляет те самые три очень плохих слова, за которые только что впаял мне общественные работы.