Саша Ино - Огонь Черных лилий

Спасибо за чувственную дуэль. Я не злюсь… Просто ее, как и бой с «Ангелами», я тоже проиграл.

Боль и наслаждение — Ясмин, ты приучил меня к этому. Вот и сейчас, я чувствую сладость от твоих поцелуев и страшную боль, потому что ранен не совместимо с жизнью. Ясмин… Мой вечный командир.

Прощай…

Я теряюсь в пустоте.

Музыка затихает, оказываясь реквиемом по моей жизни. Забавно, я раньше не замечал. Все… Винсент Феникс Тиаро должен умереть. История генерала революции Черных Лилий окончена. Бедный мальчик из трущоб Дего-3 прекратил свой бег к так и никогда не сбывшейся для него мечте. Винсент, прости меня, я такой идиот. Я сам себя испепелил.

Свет гаснет, и больше ничего нет. Срываюсь, — страх, боль, чернота, одиночество…

21:53 время моей смерти. Я так и не дожил до весны.

Винсента ведет в сторону, я ловлю его в объятия и прижимаю к груди. Из его рта тянется струйка крови. Он не успел договорить, но смысл его последнихслов я понял.

Винсент.

Мой Винсент. Прости… Прощай.

Теперь я тоже мертв.

Главнокомандующий нежно закрывает стеклянные глаза умершего Феникса, в чьих синих зеркалах души уже ничего нет, ни печали, ни лукавства, ни боли… лишь только пустота. Великий Генерал революции мертв.

Ясмин наклоняется к лицу Винсента и целует потяжелевшие веки мертвого любовника. Он кажется разбитым и потерянным. Даже слабым…

Поцеловав своего любимого в последний раз, Ясмин резко встает. Никто не смеет сказать и слова, только Валентина протяжно воет около двери в кухню. Ясмин осматривает комнату пустым и застывшим взглядом.

— Пойдем, — командует он Валентине, и она покорно следует за ним.

Никто, ни шокированный Эдо, ни остатки хваленого отряда, ни один живой человек не смеет им мешать. Ясмин ступает по полу как призрак, лишенный тела. Кажется, он ничего не видит вокруг.

Но, неожиданно, поравнявшись с Эдо, он бросает на него взгляд ледяной ненависти, отчетливо произнося:

— Я убью тебя.

И тут же исчезает в снежной ночи, окутанной скорбью умирающей зимы. Главнокомандующий оставляет каменный саркофаг своего возлюбленного, уводя за собой Валентину и обрывки печальных воспоминаний. Сейчас, это лучшее, что он может сделать для Винсента.

Мы едем в машине убийц моего мальчика.

Винсент… Я уже устал задавать вопрос «почему?», на него нет рационального ответа. Зато теперь я знаю, как сходят с ума. Никогда не понимал матерей, убивающихся над трупами своих детей, отдавших жизнь революции. Мне всегда казалось, что если они отпускали своих детей на войну, то должны были быть готовы к разлуке… К тому же, когда кругом хаос беззакония, надо понимать, без потерь не выйдешь на свет нового дня.

Я не понимал матерей… А сейчас я вижу их боль. Вижу, как смерть отсекает часть пуповины, связывающих их с драгоценностью всей жизни, и она кровоточит, скорбя о своем дитя. Не знаю, какими нитями мы были связаны с Винсентом, но они порвались… И моя душа теперь истекает кровью, желая только одного — сплестись обратно с теплотой моего родного мальчика.

Почему он не умер от пули в голову?

Он должен был мгновенно освободиться… Но судьба решила его мучить. Винсент…

Я не могу думать о нем сейчас.

Не хочу думать.

Я заглушаю в голове трепет его голоса и слова: «Я не хочу умирать! Ясмин, не отпускай меня!». Слишком тяжело даже для меня.

Рядом скулит Валентина, закутанная в его шинель, на ее шее блестит мой кулон, подаренный Винсенту. Почему он отдал его ей? И какие у них были отношения?

Меня не должно это волновать.

Но я его ревную! Даже мертвый он вызывает у меня жгучие приступы желания обладать всем, что с ним связано и не отдавать никому.

Я верил, мы никогда не умрем. Или предвидел, что погибнем рано. Но все равно не так… только не так… Я не хотел ни минуты оставаться без него. Я верил, что погибну первым, а Винсент закроет мои глаза и пойдет мстить, сокрушая все преграды огненными выстрелами кольтов.

Именно так и должно было случиться. Я для этого жил.

Валентина ловит мой взгляд, сконцентрированный на кулоне.

— Он мне подарил его… — тихо произносит она.

— Я догадался, — отвечаю и отворачиваюсь.

Моя форма высыхает его кровью, оставляющей уже потухший алый цвет.

— Ваше? Я могу отдать…

— Нет.

Что их связывало? Винсент…

«Я хочу быть нормальным» — звучит в моей голове его звонкий голос. Мой мальчик, неужели я сделал тебе так больно?! Неужели твоя страшная мучительная смерть была лучше моих любящих объятий… Не верю. Никогда не поверю, потому что тогда получается — в твоей смерти виноват один я. А эта мысль для меня невыносима.

Валентина — серая женщина, разве она могла тебя привлекать? Конечно же, нет. Я тебя понимаю, ты воплотил в ней все свое стремление вернуться назад, где был так счастлив. Мой милый, ты всегда был изобретателен.

Но раз ты хотел, чтобы она жила — хорошо. Я спасу ее, сделаю это для тебя. Я привык делать, как ты любишь.

Мы едем ко мне домой, точнее, к нам домой, в наше любовное гнездо, тобой, Винсент, так призираемое. Уже виднеются башни. На секунду мне кажется, что рядом сидит мой мальчик. Но нет, я лишь страстно желаю этого. Однако мои чувства не обмануть. Его больше нет… И нет больше его ауры, звенящей чистотой и искренностью. Винсент был похож на весенний день… И почему он был обречен умереть в последний день зимы?!

«Я хочу увидеть весну» — так шептали его губы. Я пообещал. Но я не Винсент, я не умел выполнять все свои обещания. Обманул его. Но я отдал бы все на свете, только, чтобы его желание сбылось. Однако судьбе ничего от меня не надо, ей хотелось крови моего единственного сокровища — Винсента.

Какая злая судьба.

Чем ты ее разозлил, мой вечный любовник?

Башни. Машина тормозит.

Я не хочу возвращаться домой без тебя, зная, что ты больше никогда там не окажешься. Слишком давит тоска, слишком сильно сжимается сердце.

Я начинаю слышать отдаленные звуки мелодии, о которой так часто говорил Винсент. Теперь я ему верю. На границе сна и реальности слышу дивные скрипки. Я рад. Значит, совсем скоро я смогу прикоснуться к своему мальчику, чтобы соединиться навсегда в вечности.

Растерзанная птичка на объятом пламенем кресте.

Прости, что не придал значение своему видению… Клянусь, я отвечу за это. Ты только жди меня там.

Я приду.

Не скучай и не бойся. Просто знай, я приду… Приду, потому, что люблю тебя.

Валентина вошла в огромный зал квартиры Ясмина. Даже в полной темноте улавливались блики дорогих материалов, сковавших стены дома. В своих самых смелых мечтаниях, она и не надеялась оказаться на столь недосягаемой вершине.