Надежда Волгина - Дикарь

Я постоянно вспоминала тот единственный поцелуй, каждый раз явственно ощущая вкус его губ на своих. Невольно сравнивала с другими поцелуями в моей жизни и прекрасно отдавала себе отчет, что все они не идут ни в какое сравнение с этим единственным.

Казалось бы, почти мимолетное касание губ, но какой шквал эмоций я испытала в тот момент! Я хотела снова это почувствовать и с замиранием сердца думала, что этого может не случиться больше никогда.

Если до этого я запрещала себе лить слезы, чтобы казаться сильной, то теперь я делала это каждый день. Я оплакивала свою несчастную судьбу, что занесла меня сюда, одиночество, невольной жертвой которого стала. Со слезами уходила часть тоски, что, казалось, основательно поселилась в моей душе, особенно в те три дня, когда свирепствовала метель.

Андрей вернулся как обычно, на шестой день утром. Когда распахнулась дверь, и я увидела его на пороге живого и невредимого, то слезы радости сами полились из глаз. Я опустилась на пенек, не в силах что-то говорить или делать. Закрыла лицо руками и впервые плакала при нем, не стесняясь, не сдерживаясь.

Теплые руки опустились мне на плечи и подняли с пенька. Я приникла к его груди, впитывая запах леса и его собственный запах.

– Испугалась? – прошептал он мне в волосы, гладя по спине.

– Я боялась, что ты погиб, – всхлипнула я.

– Ты боялась за меня? – в голосе его слышалось удивление.

Я молчала. Так много хотелось сказать, но робость сковала уста, не позволяла вымолвить ни слова.

Мягко, но настойчиво он оторвал меня от себя и заставил посмотреть на себя. Мелькнула запоздалая мысль, что вот сейчас он меня видит заплаканную и некрасивую.

– Ты боялась за меня или остаться тут одна? – тихо спросил он, и я физически ощутила напряжение, исходившее от него.

Он так смотрел на меня, словно от ответа зависела вся его жизнь. На усталом лице читалось ожидание, даже нетерпение. Могла ли я ответить честно? Как умирала каждый раз, думая, что не увижу его больше никогда. Что безостановочно мечтала именно об этом – оказаться в его объятьях, прижаться к широкой груди, снова ощутить вкус его губ. Как бессонными ночами вспоминала ту ночь, когда он подарил мне неземное блаженство… Могла ли я все это ему рассказать? Не могла. Сейчас, стоя так близко от него, я отчетливее чем раньше понимала, что зима когда-нибудь закончится, и мы расстанемся навсегда. Он – лесной житель, а я дитя асфальта. Мы до такой степени разные, что никогда не сможем быть вместе. Но мои воспоминания навсегда останутся при мне и еще долго будут согревать мою израненную душу.

– Я боялась, что ты погиб во время пурги, – пробормотала я непослушными губами.

Не могла не заметить, как тень разочарования промелькнула на его лице, как быстро он прогнал ее и деланно улыбнулся.

– Что может со мной случиться в лесу, который я знаю, как свои пять пальцев?

Какое-то время он продолжал смотреть на меня, удерживая за плечи. Лицо его было так близко, горячее дыхание опаляло мне щеки. Губы манили, а внутренний голос просил: «Поцелуй же меня! Я так долго этого ждала». Но ничего не произошло. Андрей отпустил меня и отошел в сторону.

– Пойду помоюсь, – проговорил он, снимая шубу, и скрываясь в бане.

Я же осталась бороться с разочарованием. Но также понимала, что по-другому и быть не могло.

Снова потекли дни, наполненные однообразными событиями. Та душевная близость, что зародилась между нами в момент его ухода в лес и возвращения, практически испарилась. Мы по-прежнему почти не разговаривали, обменивались короткими фразами, когда возникала необходимость. Андрей почти не бывал дома – или пропадал на охоте, или занимался чем-то в сарае. Дома только ел и спал. Я же снова окунулась в хозяйство с головой, лишь бы прогнать ненужные мысли. Чистила, драила, стирала и готовила целыми днями. Физический труд всегда помогал не думать о грустном. К вечеру я так уставала, что буквально валилась в постель. А на следующий день все повторялось.

В один из дней он вернулся с охоты быстрее обычного и с пустыми руками. Вместо вручения традиционного трофея к обеду, он подошел ко мне и взял за руку со словами:

– Пойдем со мной.

– Куда? – встрепенулась я.

– Увидишь, – улыбнулся он как-то по-мальчишечьи, и я почувствовала, как радостно трепыхнулось мое сердце.

Во дворе меня поджидал сюрприз в виде молоденькой сосенки, не выше полутора метров в высоту, воткнутой в снег.

– Сегодня канун Нового года, – с улыбкой пояснил Андрей, разглядывая мое ошарашенное лицо.

– Как?!

Я и думать забыла про этот чудесный праздник! А ведь я его так люблю, больше всех праздников на свете. Но тут потеряла счет дням, выпадая из реальности.

– Откуда ты знаешь? – посмотрела я на его довольное лицо, все еще не веря в происходящее.

– Просто знаю…

Исчерпывающий ответ, конечно. Как он может это знать, если я не заметила в доме ни единого календаря, как и часов на его руке? Не по звездам же он это определяет? Или именно так?.. Дальше решила не развивать эту тему, чтобы не испортить праздничное настроение, что уже вовсю разрасталось в груди.

– Чем же мы ее украсим? – всплыл очередной вполне закономерный вопрос.

Новогодняя елка в моем представлении должна быть наряжена и блистать огнями.

– А нужно? – Андрей нахмурился, как будто на его плечи легли все проблемы мира. Выглядел при этом так потешно, что я не выдержала и рассмеялась.

– Я что-нибудь придумаю, – ответила сквозь смех.

Обошла вокруг сосенки, потрогала лапы, попыталась уловить запах… На морозе она не пахла, а жаль. Это в тепле хвоя оттаивает и делится праздничным ароматом с домом, хозяевами. Но в нашем маленьком жилище этой красавице не было достойного места. Ну и ладно! Не стоит из-за этого портить себе праздник.

Я принялась за дело. На новый год принято накрывать праздничный стол. И отходить от традиций нельзя. В ход пошло все. Пусть блюда на нашем столе и не будут блистать разнообразием, но их будет много. Мясо тушеное и жареное, салат из грибов. Ягодный морс и просто ягоды на столе. Я даже приготовила клюквенный соус к мясу. Ну как смогла, так и приготовила.

Андрей все время крутился рядом. Помогал мне разделывать мясо, следил за ходом готовки, все время суя свой нос в котелок. Похоже, мое праздничное настроение передалось и ему. Он радовался, как ребенок, хоть и старался сохранять серьезность. Но я-то видела, какое удовольствие ему доставляют все эти хлопоты.

В перерывах между готовкой я украшала нашу сосенку. Игрушки мастерила из подручных материалов – лоскутов ткани, шишек, сушеных ягод. К вечеру дерево преобразилось, разве что не засверкало огнями, но украшать ее свечами я побоялась. Зато каждой веточке досталось по бантику, пусть и все они были одного цвета.