Надежда Волгина - Дикарь

Уже полностью стемнело, когда стол приобрел законченный праздничный вид. Я зажгла несколько свечей и расставила их среди блюд.

– Ну все! Можно начинать праздновать, – скомандовала я, приглашая Андрея за стол. – Только как мы узнаем, что новый год наступил?

Не говоря ни слова, Андрей встал и выглянул за дверь. Я заметила, как он посмотрел на небо, которое сегодня было ясным и звездным.

– Уже скоро, – вернулся он.

– Поесть успеем? – хихикнула я, понимая, что кокетничаю с ним.

По случаю праздника я тоже постаралась выглядеть нарядной, не хуже нашей елки. Надела свой самый красивый халат, с вышивкой. Над ним я долго трудилась в часы досуга.

– Успеем, – ответил Андрей как-то слишком серьезно. – Только сначала я хочу кое-что сделать.

Сердце мое пропустило пару ударов. Он так смотрел на меня, что я почти была уверена, сейчас он меня поцелует. Но вместо этого, Андрей произнес:

– Пойдем со мной…

Снова взял меня за руку и повел на двор. Вместе мы подошли к нарядной елке, и на одной из веток я заметила тоненькую цепочку с кулончиком в виде капельки, прозрачной, как слеза.

– Что это? – удивленно вскинула я глаза на Андрея, который все так же оставался серьезным и каким-то слишком торжественным.

– Подарок.

– Мне?

Вопрос, конечно, глупый, но не задать его не могла.

Андрей снял цепочку с ветки и надел мне на шею. Я дотронулась до кулона, чувствуя, как он мгновенно согревается от тепла моей руки.

– Это мамина, – очень тихо произнес он. – Хочу, чтобы она принадлежала тебе.

– Но я не могу…

Пальцы его прижались к моим губам, прерывая поток слов.

– Ничего другого я подарить тебе не могу. Это самая дорогая вещь для меня. Хочу чтобы она тебе напоминала…

Он мог бы ничего не говорить. Все читалось у него на лице. Сейчас он просил, чтобы я его помнила. Каждый раз, когда буду смотреть на кулон, вспоминала этого мужчину, с которым меня свела судьба, не спросив разрешения. Я бы итак никогда его не забыла, но подарок согревал душу. До такой степени расчувствовалась, что снова едва не расплакалась. Ну и плаксивая же я стала в последнее время!

Спрятав кулон в вырезе халата, я нарочито весело воскликнула:

– А теперь пойдем праздновать.

– Пойдем. Тем более, что скоро наступит новый год.

– Пробьют Куранты… – пробормотала я себе под нос, испытывая щемящую тоску.

Не по настоящему празднику я тосковала, а по тому, что происходило здесь и сейчас. В этот момент я отчетливо поняла, как сильно буду скучать по человеку, которого еще совсем недавно люто ненавидела.

В этот вечер я наелась, как тузик на помойке. Даже дышать стало нечем, пришлось развязать пояс. Не помешал бы, конечно, бокал с шампанским, но это было из области несбыточного. Я взяла на себя роль тамады и каждый раз, поднимая кружку с морсом, произносила тосты. Андрей поддержал мою игру и тоже вставлял по паре слов. Сегодня он был необычайно разговорчив, я даже не узнавала в этом симпатичном и мужественном мужчине того дикаря, которым он казался еще совсем недавно.

Периодически он вставал из-за стола и выглядывал за дверь. В один из таких моментов торжественно оповестил:

– Вот сейчас!

– Что, наступает?! – подскочила я, внеся лишнюю суету. Отчего-то я разволновалась, когда разливала морс по кружкам, и львиная доля досталась столу.

– С Новым годом! – провозгласила я, высоко поднимая кружку.

Хотела добавить «С новым счастьем», но не рискнула.

– С Новым годом! – как эхо отозвался Андрей, чокаясь со мной.

Отхлебнув морса, он поставил кружку на стол и приблизился ко мне.

– В такие моменты принято целоваться? – тихо спросил, склоняясь к моему лицу.

Меня затопил жар, дышать стало нечем. Чувствовала, как запылали щеки, то ли от его дыхания, то ли жгучего возбуждения, что испытала мгновенно.

– Кажется, да…

Я уже и сама себя не слышала, так громко в ушах пульсировала кровь. С замиранием сердца ждала, когда же его губы коснуться моих.

Он не спешил. Руки его обхватили мой затылок, пальцы зарылись в волосы. Губы приближались так медленно, что я уже буквально сгорала от нетерпения. Когда они накрыли мои, я полностью растворилась в поцелуе. В тот момент мне казалось, что ничего прекраснее в жизни не испытывала, что целовалась бы вечность, если бы была такая возможность. Я обняла его за шею и крепко прижала к себе. Захоти он в этот момент прервать поцелуй, я бы не позволила. Потребность насытиться им клокотала во мне. Я так давно мечтала о нем, что считала этот поцелуй заслуженным, выстраданным.

– Кажется, я знаю, что могу подарить тебе, – с напряжением в голосе произнесла я, когда он оторвался от моих губ.

Я хотела его каждой частичкой собственного тела и точно знала, что желание взаимно.

– Помнишь, ты сказал, что не притронешься ко мне, если не попрошу? – голос срывался от волнения, слова давались с трудом.

Во взгляде Андрея читалось не меньшее напряжение. Он коротко кивнул, превращаясь в слух.

– Я прошу…

Больше не понадобились слова. Он подхватил меня на руки и отнес на топчан. Медленно, мучительно медленно избавлял меня от одежды и раздевался сам. Его руки ласкали, а губы обжигали. Он целовал каждый сантиметр моего тела, доводя до исступления. Страсть его граничила со звериной, и я видела, что временами он сдерживается, боясь причинить мне боль. Но я даже хотела этой боли, чтобы наслаждение было полным.

Никогда еще в постели с мужчиной я не была настолько раскрепощенной. Я позволяла ему все, не стесняясь собственного тела. Я кричала, когда он языком довел меня до оргазма. Когда он вошел в меня и принялся двигаться, голову пронзила мысль, что наши тела идеально подходят друг другу. Но моментально ее затуманила новая волна возбуждения.

Эта ночь была особенной, не похожей ни на одну другую в моей жизни. И даже не потому, что половину ее мы занимались любовью с Андреем. Не потому, что я испытывала неведомое доселе возбуждение. А потому что она была наполнена духовной близостью. Не могла избавиться от мысли, что только так и должно быть, что других отношений между мужчиной и женщиной просто быть не может. То что когда-то было между мной и Русланом, осталось в прошлом, как ненастоящее, притворство. Настоящее было здесь и сейчас.

Когда мы утомленные любовными играми и расслабленные лежали в постели, Андрей произнес:

– Спасибо!

Так естественно у него это получилось. Он, действительно, благодарил, потому что эта ночь и для него стала особенной. Я ничего не могла ответить. В тот момент я уже не понимала, кто кому сделал подарок. Вместо ответа, обняла его покрепче и поцеловала. Очень надеялась, что он поймет все без слов.

По моим прикидкам наступил февраль – самый нелюбимый мой месяц в году. В городе обычно в это время было особенно неуютно. Держались сибирские морозы и безостановочно дули ветра. Здесь, в лесу, суровый климат казался мягче. Ветер терялся среди деревьев, морозы смягчались обилием снега. В общем я даже находила очарование в непогоде за дверью, сидя возле очага за шитьем или вышивкой.