Карен Бут - Шокированный любовник

– А теперь ты пригласил меня, потому что у тебя не было выбора?

Джереми покачал головой:

– Нет. Я пригласил тебя, потому что у меня появилось вполне законное основание сделать то, что я хотел сделать давно.

– Между прочим, в тот день я только и думала, что о поцелуе, – призналась Изабель.

– И что?

– Во мне шла внутренняя борьба. – Она облизнула губы и поставила бокал на журнальный столик.

Джереми все понял.

Изабель устала ждать, однако ее хрупкое эго настаивало на том, чтобы первый шаг сделал Джереми. И он поступил как истинный джентльмен. Он не предпринимал никаких шагов, пока не получил от нее приглашения.

– Я не хочу, чтобы ты думала, будто я пользуюсь своим положением хозяина дома, – сказал он, ставя бокал на столик и беря ее за руку.

– Я нигде не чувствовала себя комфортнее, чем в твоем доме.

Изабель потянула его за руку, вынуждая сесть рядом, и забралась к нему на колени. Его довольный взгляд стал для нее наградой за отвагу. Она решительно сняла с себя свитер и отбросила его в сторону.

Первый поцелуй получился нежным. Его губы оказались такими же, какими их помнила Изабель. Джереми провел языком по ее нижней губе, снял с нее бюстгальтер и обхватил ладонями ее груди. От его прикосновений у нее тут же набухли соски, и он, опять приняв это как приглашение, взял в рот сначала один, потом другой. Изабель хотелось одновременно и зажмуриться, и отдаться своим ощущениям, и наблюдать за Джереми.

Охваченная нетерпением, она быстро сняла с него пуловер и положила руки ему на грудь, а потом, уткнувшись ему в шею, с наслаждением вдохнула его запах. Джереми крепко прижал ее к себе, а потом одним движением опрокинул на диван. Кожаная обивка дивана приятно холодила разгоряченную спину. Джереми встал и снял с себя джинсы и боксеры. Изабель тоже сняла с себя оставшуюся одежду и предстала перед ним обнаженной, готовой принять его.

– Иди сюда, – глухо произнесла она.

– Я хочу посмотреть, как ты ласкаешь себя.

У Изабель никогда не было склонности к эксгибиционизму, но Джереми так распалил ее, что она была готова на все. Раскинув ноги, она повела ладонью по груди, по плоскому животу. Стоявший рядом Джереми с вожделением наблюдал за ней, лаская самого себя. Она издала протяжный стон, когда ее пальцы коснулись клитора, влажного от желания. Джереми опустился рядом с ней на колени и стал целовать ее ноги. Постепенно продвигаясь вверх, он добрался до ее клитора, и она убрала руки, чтобы ему не мешать. Ловко двигая языком, он стремительно подводил ее к пику. Как она ни старалась, ей не удалось сдержать натиск, в конечном итоге ее тело выгнулось, и она отдалась на волю наслаждения, накатывавшего на нее волнами.

Джереми любовался выгибающейся на диване Изабель. Отдышавшись, она опустилась на колени рядом с ним и как можно дальше отодвинула столик. Джереми лег, а Изабель встала между его ног и, обхватив его член, стала двигать рукой вверх‑вниз. Эти движения только обострили его желание оказаться внутри ее. Чувствуя, что долго не выдержит, он остановил ее руку. Изабель все поняла.

– Подожди, я возьму презерватив, – сказала она.

Она сбегала на кухню, где из сумки достала новую упаковку, и вернулась обратно. Она надела презерватив на член Джереми и, встав над ним, медленно ввела его внутрь.

Когда она опустилась на Джереми, он в очередной раз подивился тому, как великолепно они подходят друг другу. Они синхронно задвигались, и Изабель наклонилась вперед, чтобы поцеловать его. Их языки сплелись. Джереми обхватил ее за попку, помогая ей как можно выше поднимать бедра. Когда до кульминации оставалось совсем чуть‑чуть, он просунул руку между их телами и стал ласкать ее клитор. От этого Изабель задвигалась еще быстрее, выгибая спину и стараясь как можно глубже принять в себя Джереми. Они кончили практически одновременно. Изабель упала ему на грудь, с наслаждением ловя последние волны удовольствия. Он обнял ее и поцеловал в макушку. Они молчали, и Джереми знал, что слова не нужны.

Джереми проснулся с чувством, которое уже давно не испытывал, – с надеждой. И еще он был пьян от любви.

– Доброе утро, красавица, – сказал он, целуя Изабель в плечо.

Она улыбнулась, не открывая глаз.

– Доброе утро.

Джереми обнял ее. Как же приятно просыпаться не одному, подумал он.

– Что тебе хочется? – спросил он.

В ответ у Изабель громко заурчало в животе.

– Еда не помешала бы.

– Ведь мы же вчера так и не поели, да?

Изабель открыла глаза и приподнялась на локте.

– Да. Зато меня не будила среди ночи дурацкая сирена.

– Но мы бы никогда не познакомились, не будь той пожарной тревоги.

Изабель перевернулась на спину и накрылась одеялом.

– Мы все равно встретились бы. Просто при других обстоятельствах.

– А я рад, что наша первая встреча случилась не за столом переговоров, – сказал Джереми.

– Я тоже. – Она наклонилась к нему и поцеловала. – А теперь давай поедим. Я голодна как волк.

Внизу Джереми достал бекон и яйца и принялся готовить завтрак. Кошка тоже пришла завтракать. Изабель положила ей еды в миску, прежде чем сесть за стол.

– Приятно смотреть, как мужчина готовит, – сказала она.

– Это все годы холостяцкой жизни, – усмехнулся Джереми. – Моя бывшая вообще не готовила, так что кормить нас приходилось мне.

Джереми выложил яичницу с беконом на тарелки, сделал несколько тостов, намазал их маслом и все это поставил на «остров».

– Мадам, завтрак подан.

– Благодарю, сэр, – просияла Изабель. – А как вы с женой собирались использовать этот огромный дом?

– Ну, наверное, у нас появились бы дети, – ответил Джереми, садясь рядом с ней. – Ведь для растущей семьи нужно много места. Только я хотел детей, а она нет.

Изабель обхватила руками кружку и пригубила горячий кофе.

– А вы разве не обсуждали всего этого перед свадьбой?

– Обсуждали. Я говорил ей, что хочу большую семью, и она говорила, что тоже хочет. Потом выяснилось, что она тайком принимает противозачаточные таблетки. Наверное, у нее духу не хватило признаться в том, что она передумала. Или просто лгала мне с самого начала. – Джереми был горд тем, что смог спокойно рассказать обо всем этом. В Изабель было нечто такое, что побуждало его откровенничать с ней. – А может, я не создан для отцовства. Мои родители исполняли свою роль без особого энтузиазма.

– Я бы не назвала твоего отца сердечным и добрым человеком.

Джереми грустно рассмеялся.

– А он не добрый и не сердечный. И мама такая же, к сожалению. Хотя она и мягче него. Их обоих всегда больше интересовали достижения человека, чем сам человек.

– Ужас какой.

– Они всегда были такими. Я еще в детстве понял: если я буду делать то, что они хотят, и делать это на отлично, меня похвалят. Похвала была самым эмоциональным выражением их привязанности.