Джеймс Уоллер - Унесенные ветром. Век XX

Вот с этим Санни уж никак не мог согласиться.

— Нет уж, я предпочитаю жить без приключений. Не всегда, правда, получается.

— То-то и оно, что не всегда, — согласилась она. — Но у тебя было бы гораздо меньше проблем, если бы ты кого-то знал здесь, не правда ли? Того, кто мог бы помочь тебе?

Иной бы на месте Санни сейчас вздрогнул, а он и бровью не повел. Это не объяснялось тем, что у Санни была замедленная реакция. Нет, он испугался, что Эдна так легко раскусила его. Он даже выругался про себя, внешне оставаясь спокойным. Нельзя сказать, что он этот месяц болтался по городу совершенно неприкаянным, абсолютно ни с кем не встречался, не говорил. У него даже знакомые появились в одной пивной в Лейк-Вью. Он с ними виделся уже чуть ли не десяток раз. Два раза он пользовался услугами проституток — не считая Эдны, конечно. Нет, он не чувствовал себя одиноким в полном смысле этого слова и все же… Пожалуй, она точно уловила суть его ситуации, выразив ее одной фразой, из-за чего Санни в очередной раз подумал, что шлюха не должна быть вот такой.

— Может, оно и так, — осторожно согласился он.

— Тогда тебе стоит побывать в баре на 35-й улице. Бар называется «Золотая пчела».

— И что же я там найду, в этой «Золотой пчеле»?

— Не что, а кого. Людей, конечно же.

Он хотел спросить, каких людей, но не стал этого делать, опасаясь раскрыть себя до конца. Да и не хотелось ему выглядеть неотесанным, как она выразилась.

— Там у них всем заправляет Бак Форрестер, — она вытерла изящные розовые пальчики бумажной салфеткой, — но это не значит, что ты можешь врываться туда и требовать от всех, чтобы тебе его показали.

А все-таки она считает его полудурком, подумал Санни, это плохо.

— Это уж я и сам как-нибудь сообразил бы, — проворчал он.

В «Золотой пчеле» он появился уже на следующий день, точнее, на следующий вечер. Находясь здесь в первый раз, он просто сидел и присматривался, но вскоре понял, что присматриваются и к нему. Многие здесь звали друг друга по имени, посетители — скорее их следовало назвать завсегдатаями — собирались группками. Но Санни знал, что он должен был выдержать и косые взгляды с многозначительными перемигиваниями, которые он не то что подозревал, а просто кожей чувствовал и, как ему несколько раз показалось, даже успел заметить.

Конечно же, Бака Форрестера в тот раз в «Золотой пчеле» не оказалось. Санни вернулся в свою комнату в половине первого, чем удивил мистера Поклэнски — впервые так поздно со времени появления в его доме, если не считать, конечно, нескольких ночей, в которые Санни отсутствовал полностью.

Он появился в баре во второй и в третий раз, но объект его поисков все отсутствовал. Санни вполне мог предполагать, что его приняли за полицейского агента. Так оно и случилось, потому что когда Форрестер все-таки появился, ему сразу указали на нового человека и выразили свои соображения по его поводу. Бак Форрестер, высокий, худой, черноволосый, с бледным и нервным лицом кокаиниста, сразу распорядился, чтобы «с этим парнем разобрались». Двое подручных Форрестера направились к Санни, решившему, что хотя и возможны сложности, но он все же прорвется.

— С тобой хотят поговорить, — наклонившись к нему, тихо произнес один из посланцев, — идем.

Санни поднялся и пошел — держа курс на Бака Форрестера. Но когда до того оставалось шага три — четыре, один из сопровождавших схватил Санни за локоть мертвой хваткой и, указав на запасный выход, произнес сдавленным голосом:

— Туда!

Дело принимало весьма скверный оборот, об этом и дурак мог догадаться. О том, чтобы убежать, не могло быть и речи. Они шли по узкому проходу: впереди человек Форрестера, за ним Санни и замыкал шествие второй проводник, у которого — в этом Санни мог быть на сто процентов уверен — револьвер, находившийся в кармане, смотрел в его спину.

Идущий впереди собирался уже было толкнуть ногой дверь, ведущую на улицу, как та вдруг распахнулась, будто бы сама собой, и одновременно раздался выстрел. Человек, шедший перед Санни, стал медленно оседать. Одной секунды Санни хватило для того, чтобы, схватив левой рукой падавшего за шиворот, выхватить из кармана пиджака револьвер и выстрелить точно в лоб появившемуся в проеме двери человеку. Оставаться в узком пространстве коридора было опасно. Санни выстрелил еще раз, не целясь, прыгнул в темноту за дверью, ожидая увидеть перед собой вспышку и ощущая уже заранее яростный тупой удар в грудь или в лоб.

Но ничего этого не произошло. Задний двор был пуст. Зато из бара доносились выстрелы. Санни, держа револьвер у бедра, бросился обратно, перепрыгнув через два трупа, лежавшие по одну и другую стороны от двери. Человек Форрестера» сопровождавший его раньше, тоже сориентировался в ситуации и теперь крался по проходу, прижимаясь к стене. Он подскочил к двери, ведущей в бар и стал стрелять, сжимая револьвер обеими руками.

Санни видел, что у входа в бар, у того входа, что с улицы стоит мужчина в низко надвинутой на лоб шляпе и поливает зал огнем из двух пистолетов. Он не спеша поднял револьвер, старательно прицелился и нажал на спусковой крючок, а потом — уже увидев, что мужчина в шляпе дернулся, запрокидывая голову и поднимая руки с пистолетами вверх — выстрелил еще раз, для верности. В зале раздались еще два выстрела, потом все стихло.

Человек Форрестера, несколько минут назад сопровождавший Санни, теперь обернулся к нему, покачал головой и ухмыльнулся — как отметил Санни, удивленно.

— Что дальше? — одними губами произнес Санни.

Человек Форрестера пожал плечами. Потом он крикнул в зал:

— Эй, Бак! Ты в порядке?

— В порядке, Стив, — послышалось из зала. — Во дворе больше никого нет?

— Все чисто, Бак. Давай сюда.

Из зала послышался шум, потом в дверном проеме появился Форрестер. Правой рукой с пистолетом в ней он держался за левое плечо. Левый рукав светлого пиджака и даже часть полы была пропитана темной кровью. Следом за Форрестером в тесный проход вступили еще двое.

Стив указал Санни на выход, и тот, мгновенно поняв его, пошел впереди всех, держа перед собой револьвер в обеих руках.

Бак Форрестер, с лицом бледнее обычного, голый по пояс, с толстой, пропитанной кровью повязкой на левом плече, полулежал на низкой кровати, прихлебывая виски прямо из горлышка бутылки и с интересом рассматривал сидевшего перед ним Санни.

— Значит, ковбой, тебе рекомендовали обратиться ко мне? — спросил он.

— Выходит, что так, — кивнул Санни.

— И кто же тебе рекомендовал?

— Да так, один человек, который тебя знает.

— Вот как? Тот человек случаем не из полиции?

— У меня пока нет знакомых в чикагской полиции.

— Пока нет. Но ты, конечно, надеешься вскоре познакомиться с кем-нибудь?