Джеймс Уоллер - Унесенные ветром. Век XX

Соединенные Штаты вступили в войну, а вместе с этим «сухой закон» распространился повсюду, как забота президента Вильсона, конгресса и правительства о дисциплине и порядке на рабочих местах.

Естественно, что введение «прогибишна» [12] Прогибишн (англ.) — запрет, здесь применяется во втором значении: «сухой закон». явилось для очень многих тем же, чем было когда — то открытие золота в Калифорнии или меди в Монтане. К этим многим относился и Ковбой Мейсон, который, во-первых, сразу же наладил оптовые поставки запрещенных крепких напитков в Чикаго, а во-вторых, открыл на своей территории подпольные бары и магазины, торгующие виски.

Но как большая вода, разлившись, меняет весь ландшафт, так изменилась и обстановка в Чикаго в связи с введением «прогибишна». Ковбой Мейсон сейчас вовсе не чувствовал себя намного более уверенным, чем четыре года назад, когда впервые попал в этот огромный город. Хотя сейчас у него была роскошная, по сравнению с прошлой, квартира, два автомобиля, а людей на него работало раза в четыре больше, чем на его предшественника Форрестера.

Раньше, едва разбогатев, он любил посидеть с Эдной в ресторане пошикарнее, любил не спеша прокатиться по улицам в автомобиле. Сейчас же в дорогих ресторанах он выбирал для себя, как правило, отдельный кабинет, а в зале при этом оставлял два-три человека охраны. Точно так же он ездил по городу: машина с охраной впереди, а Ковбой Мейсон с телохранителем — на заднем сидении второго автомобиля. Расправа с конкурентами теперь производилась гангстерами более дерзкая и жестокая. Убивали за столиками уличных кафе, на открытых верандах ресторанов, расстреливали в упор из окон автомобиля, остановившегося на другой стороне улицы, приканчивали из револьверов, пистолетов, армейских винтовок, обрезов охотничьих ружей и даже из пулеметов. А конкурентом мог сейчас считаться любой, кто уже имел преступные доходы, или, наоборот, стремился отобрать эти доходы у того, кто уже владел ими.

И война с полицией теперь повелась более жестокими средствами. Ковбой Мейсон мог вспоминать свои почти что идиллические отношения со старшим лейтенантом Даубеллом разве что с нотками тоски по невозвратно ушедшим дням — если бы у него была такая привычка, если бы он не игнорировал прошлое с таким презрением. С тех пор, как прокурором города стал некий Дональд Иствуд, человек молодой, но очень жесткий и решительный, он усилил надзор за полицейскими, да и федеральные агенты теперь тоже подключились к борьбе с бандитами.

Где-то в далекой Европе уже заканчивалась война, в которую Соединенные Штаты послали своих первых солдат только летом прошлого года. Где-то заканчивался уже передел мира, совершаемый миллионными массами людей, предводительствуемых своими монархами, королями, президентами, в то время как здесь он только начался, чтобы греметь еще около двух десятков лет. Так бывает, когда в большом доме делают капитальный ремонт, перекрывая крышу, ломая перегородки, меняя оконные рамы и двери, прокладывая новые трубы и провода, а внизу, в подвале, тем временем крысиная жизнь тоже идет своим чередом, подвластная только законам, присущим миру крыс.

Но как люди вынуждены сталкиваться с крысами, которые всегда обитают около их жилищ, питаясь не только отбросами, но и совершая набеги на хранилища и склады, так и большой мир не мог не быть озадачен проблемой существования мира «подвального», угрожающего не только распространением инфекций, но и серьезным материальным ущербом.

Ковбой Мейсон должен был получить крупную партию виски, разлитого в пятидесятигаллонные стальные бочки и перевозимого под видом химикалий. Груз, стоивший многие десятки тысяч долларов, поставлялся из Канады, перевозился по железной дороге через штаты Мичиган и Индиану, поступал в Чикаго на запасные пути товарной станции, где тихо перекочевывал в кузова грузовиков, а уж те везли его в более укромное место, где семидесятиградусная жидкость разливалась в более мелкую тару, чтобы уже потом разойтись по стаканчикам, бутылкам или карманным фляжкам.

Груз обычно сопровождал Стив или кто-то еще из ближайших подручных Ковбоя Мейсона. В этот раз поехал Стив. Все происходило, как обычно — были сорваны пломбы с дверей товарных вагонов, тяжелые щиты раздвинулись, открывая взгляду ряды голубых цилиндров с надписью «Осторожно, яд!». Хмурые рабочие в кепи и коротких пальто стали привычно перекатывать бочки в кузов подкатившего грузовика, затем загрузили второй и третий.

Но едва был закрыт борт последнего грузовика, как внезапно вспыхнули два прожектора, размещенные где-то высоко на невидимых опорах. Снопы яркого света вырвали из тьмы караван машин, готовый тронуться в путь, а голос, усиленный рупором, прокричал:

— Всем бросить оружие на землю! Выходить из машин, руки за голову! Вы окружены. Здесь федеральная служба расследования.

Один из гангстеров, излишне нервный и неосторожный, распахнул дверцу кабины грузовика, который он сопровождал, и выстрелил, пытаясь погасить один из прожекторов. Пуля прошла мимо, так как невозможно было как следует прицелиться против яркого света. Но исправить свою ошибку стрелок уже не смог: его прошила пулеметная очередь, выпущенная с той же стороны, откуда гремел предупреждающий голос. Следом ударила еще одна, поднимая завесу из крошева льда, снега и грязи перед колесами грузовиков. Смертоносный шквал придвинулся — и баллоны всех трех автомобилей были пробиты с правой стороны.

Стив сидел в легковом автомобиле, всегда сопровождавшем грузовики. Он мгновенно оценил обстановку — надо было спасать себя.

— Обходи грузовики слева! — крикнул он водителю. — И жми на всю железку, если хочешь уцелеть!

Высунув в окно ствол тяжелого пулемета «льюис», Стив вел безостановочную стрельбу в направлении предполагаемой преграды. Автомобиль проскочил строй грузовиков, пролетел ярдов пятьдесят вдоль стены станционной постройки, но тут его ветровое стекло разлетелось вдребезги. Водитель упал на руль, а Стив почувствовал сильную боль в левом плече, словно его ударили тяжелой железной палкой. Автомобиль, потеряв управление, вильнул влево и ударился крылом о стену. Стив, уже открывший дверцу, вывалился от толчка и покатился по земле, выронив при падении пулемет. Остановив свое качение, он, полусогнувшись, припадая на ушибленную левую ногу и свесив вдоль тела безжизненную руку, попытался подбежать к пулемету. Сбоку ударила очередь, и Стив почувствовал сильный удар в правое бедро, отчего он снова свалился.

Санни ждал прибытия грузовиков. Прошло уже больше двадцати минут сверх установленного срока, а Стива с грузом все не было. Нервничая и предчувствуя недоброе, Санни подошел к телефону и позвонил своему человеку, служившему на железнодорожной станции: