Автор неизвестен - Тайные страсти

— Не двигайтесь, сеньора, — предупредила она, и, слегка вынув из своей сумочки, показала ей небольшой черный пистолет, — вы никуда не улетите. Помните — если вам плевать на жизнь других людей, то мне плевать на вашу…

Кэти растерялась. Она и подумать не могла, что Гертрудис способна на нечто подобное. "А ведь эта идиотка может и выстрелить, — подумала она про себя. — Черт, что же делать?"

Гертрудис словно прочитала ее мысли.

— Пойдемте со мной в туалет, сеньора!

На слове "сеньора" ее голос вдруг так истерично дрогнул, что Кэти испугалась.

— Ну, черт с тобой, пойдем, только чего ты этим хочешь добиться?

— Того, чтобы вы опоздали на свой самолет, а потом пошли в полицию и во всем признались.

— В чем призналась, ну в чем?

— В убийстве доньи Деборы.

Сейчас они находились перед поворотом, откуда лестница вела вниз, в туалетные комнаты. Кэти резко остановилась, чувствуя, что у нее не выдерживают нервы и она вот-вот бросится назад.

— Но это невозможно, Гертрудис, ты сама не знаешь, что говоришь! Да прекрати ты наставлять на меня свой дурацкий пистолет, — и с этими словами она схватила Гетрудис за руку, которую та прятала в сумке. Одного этого движения ей оказалось достаточно, чтобы понять — это была пластмассовая игрушка ее сына.

— Вы никуда не пойдете, иначе я подниму крик на весь аэропорт, — как-то неуверенно предупредила ее Гертрудис, на что Кэти зловеще рассмеялась. — Да кричи, проклятая, сколько тебе влезет. В дурдоме тебе самое место.

Она повернулась и быстро пошла к стойке регистрации, как вдруг кто-то сильно схватил ее за локоть. Думая, что это опять Гертрудис, Кэти попыталась силой вырвать свою руку, но, когда ей это не удалось, вынуждена была обернуться назад и, к своему ужасу, увидела перед собой Себастьяна.

А тому, с помощью Фернандо, все-таки удалось найти свой рецепт, на котором Кэти умело подделала его подпись. После этого он тут же связался с Могольоном и поспешил в гостиницу. Узнав от портье, что "сеньора Гримальди уже уехала", он понял, что нельзя терять ни минуты, и тут же поспешил в аэропорт. Успел он как раз вовремя.

А в это время в больнице происходили душераздирающие сцены. Мартин, удалив у Алехандры одну почку, и не зная, как долго продержится вторая, даже с помощью аналогичного искусственного аппарата, распорядился пропустить к ней отца Фортунато, чтобы она могла заранее исповедаться и причаститься. Но Фернандо, который непрерывно дежурил в приемном покое, наотрез отказался дать дорогу священнику.

— Я не пущу вас к ней, потому что тогда она поймет, что положение безнадежно и лишится последних сил! Вам надо молиться за ее жизнь, а не готовить ее к смерти!

Отец Фортунато прекрасно понимал чувства молодого человека, а потому, после недолгой беседы, они договорились, что Фернандо заранее предупредит Алехандру о его приходе.

Однако, узнав о приходе священника, она слегка покачала головой и в ее глазах блеснули слезы.

— Я знаю, он хочет меня исповедать… священники обычно приходят к умирающим. Фернандо, мне страшно, я не хочу умирать…

В этот момент, Пача, которая неотлучно находилась у постели двоюродной сестры, не выдержала и отвернулась в сторону.

— Ты не умрешь, — дрогнувшим голосом заверил Фернандо, — ты еще выздоровеешь, любовь моя, и мы будем жить долго и счастливо.

— Передай отцу Фортунато, что я не буду исповедоваться. Я не хочу называть грехом свое самое прекрасное чувство — любовь к тебе, но не как к брату, а как к мужчине…

Фернандо вздрогнул — а ведь он еще не успел ей сказать, что они вовсе не родственники.

— Алехандра, Алехандра, — воззвал он, опускаясь на колени перед ее кроватью. — Наша любовь совсем не греховна, потому что ты мне не сестра, а я не твой брат!

Она слегка порозовела от волнения.

— Скажи, что ты меня не обманываешь и это правда…

— Клянусь тебе, что это правда, любимая! Только выздоравливай и я обещаю тебе, что мы обязательно поженимся.

— А Пачиту я возьму в свидетели на нашу свадьбу, — слабо улыбнулась Алехандра своей сестре, и тут вдруг ее лицо исказилось гримасой боли. Она побледнела, прикусила губу и застонала.

— Не дай мне умереть, Фернандо, не дай мне умереть…

Дальнейшие события происходили с калейдоскопической быстротой. Себастьян немедленно доставил Кэти к судье и, предъявив, фальшивый рецепт, потребовал немедленной санкции на ее арест и освобождения Марии Алехандры. Судья так проникся этим делом, что вместе с Себастьяном отправился в тюрьму, где, после недолгих формальностей, Мария Алехандра была освобождена, зато на ее место водворили рычащую от ярости Кэти.

— Все это подстроено моим бывшим мужем Себастьяном Мединой и его новой женой Марией Алехандрой, — кричала она на весь коридор. — Это ошибка, за которую вы все дорого поплатитесь! Я честная женщина и ни в чем не виновата! — заметив насмешливый взгляд здоровенной двухметровой охранницы, Кэти немного сбавила тон: — Ну что ты на меня уставилась, первый раз в жизни увидела честную женщину?

— Да нет, — все так же насмешливо ответила та, — честных сюда много попадает, жаль только, что в тюрьме они портятся…

— Я не собираюсь здесь у вас задерживаться, — гордо заявила Кэти.

— Так ведь никто не собирается… хотя потом привыкают.

Тем временем Марию Алехандру доставили в клинику, и, пока ее готовили к операции, Себастьян рассказал Мартину, что освобождение Марии Алехандры, в сущности, было проведено с таким нарушением закона, что это можно рассматривать как побег. Поэтому пересадка почки должна быть проведена, прежде чем Марию Алехандру хватятся и будут искать. Чтобы предотвратить появление полиции прежде окончания операции, Камило, уже имея на руках все необходимые для освобождения Марии Алехандры документы, отправился к начальнику тюрьмы в надежде выиграть время. А Марию Алехандру хватились уже на вечерней перекличке, поэтому первый же вопрос, который услышал Касас, расположившись в кабинете начальника тюрьмы был такой.

— Простите, сенатор, но я вынужден спросить вас, знали ли вы о намерении Марии Алехандры Фонсеки совершить побег?

— Странный вопрос, полковник, — улыбнулся Камило, — учитывая то обстоятельство, что я принес вам бумаги для совершенно законного освобождения вашей заключенной.

— Да, верно, — согласился этот пожилой, седовласый сеньор, с пышными, кустистыми усами, просматривая поданные ему документы. — Тогда я вынужден буду сформулировать его несколько иначе. Известно ли вам, где в данный момент находится эта сеньора?

— Нет, не известно.

— Тогда позвольте еще один вопрос. В каких отношениях вы находитесь с Марией Алехандрой Фонсека?

— Я люблю ее и хочу на ней жениться, — честно отвечал Камило.