Евгения Коптелова - Игорь Моисеев – академик и философ танца

Наукой и историей различных видов искусства доказано, что чем раньше ребёнку явлено некое художественное бытие, тем более ощутимы в дальнейшем результаты творческой деятельности. Всё увиденное из области прекрасного, любые впечатления обязательно остаются в подсознании и в нужное время дадут о себе знать и помогут понять или осуществить некую художественную задачу.

В конце своей жизни в беседе с Е. Андронниковой в документальном фильме «Я вспоминаю… Гастроль длиною в жизнь» И. А. Моисеев сформулирует некую философскую схему жизни человека, охватывающую как раз этот чрезвычайно важный период формирования художественной натуры до начала творческой деятельности: «Есть много ступеней… когда меняется мировоззрение. Человек вначале вбирает» впечатления жизни, которым «ему нечего противопоставить». Это детство. Потом период «ученичества», который «может перейти в виртуозность», которая, в свою очередь, может перейти в такой «прорыв», когда «человек уже хочет иногда идти своим путём… Далее стадия мастерства».

Именно здесь, на Полтавщине, где он прожил полгода, И. Моисеев чрезвычайно рано познал и полюбил на всю жизнь народное творчество. Его приворожили народная музыка и великое множество танцев – татарских, грузинских, русских, стихия украинской природы и фольклора. Впечатления от Диканьки и не менее легендарной Сорочинской ярмарки, где народ показывал своё умение, «куда Казань приезжала со своим мылом, Тула – с самоварами», со всеми их многонациональными проявлениями будут очень важны для творчества будущего мастера.

Именно тогда начали развиваться его «наблюдательность, пристальный интерес к жизни, зрительная память, с годами ставшая феноменальной».

Елена Луцкая вспоминает об этом в книге «Жизнь в танце»:

«Он научился мгновенно схватывать и запоминать облик пахаря, цвет лент в девичьих косах, выразительную группу у деревенского колодца… Через пять-шесть лет Моисеев знал Полтавщину наизусть. Напевная речь, плавные речитативы бандуристов, мелодическая печаль «Веснянок»… Украина, пронизанная солнцем, омытая голубизной неба, живёт сегодня в сочинениях балетмейстера…».

Позднее Моисеевым будут созданы в первой же программе ансамбля украинский танец «Метелица», танцевальная сюита «Веснянки», где будут и «Гадание», и «Выход парубков», и знаменитый украинский «Гопак», «Ночь на Лысой горе» по мотивам гоголевских «Вечеров на хуторе близ Диканьки», где первая картина «Ярмарка» была поставлена на народную музыку и включала множество украинских обрядовых игр и танцев.

Работы в Киеве не было, и семья переехала в Москву, где Октябрьскую революцию молодой свободолюбивый юрист – отец Моисеева – встретил с большим воодушевлением.

Но разочарование наступило очень быстро. Его снова стали высылать из Москвы – теперь уже «за заступничество». Пришлось оставить карьеру юриста и преподавать языки. Их А. М. Моисеев знал настолько блестяще, что французы принимали его за француза, англичане – за англичанина. Позднее за рубежом во время гастролей И. А. Моисеев часто с гордостью слышал слова благодарности от бывших учеников своего отца.

В Москве мальчик поступает во Флёровскую гимназию, но худой и темноглазый гимназист уже явно знает гораздо больше своих сверстников – он видел уже значительно больше, память его «уже хранила сокровища, которые им и не снились». В «Альбоме карикатур» ученика II класса Флёровской гимназии Игоря Моисеева под едва различимым мужским профилем есть надпись, сделанная его отцом: «Помни, милый мальчик, что ты сын сильного и энергичного человека – будь таким же».

И уже тогда Игорь был одержим извечным стремлением к познанию и путешествиям – увидеть и узнать новых людей, незнакомые земли. Это уже стало частью его натуры и не давало покоя даже в разруху 1920-х годов, когда на железнодорожные поездки не было денег. Но как только наступало лето, Игорь брал походный мешок и уходил путешествовать.

И эта страсть тоже перешла к нему в наследство от отца, который часто брал мальчика с собой. Учась в школе, он ездил к отцу в Грузию, куда он очередной раз был выслан. И они много путешествовали по Кавказу, были в Сванетии, Хевсуретии, в таких местах, куда не каждый турист мог добраться.

Это было хорошей традицией дворянских семей. В дальние путешествия по России было принято отправлять детей и в царских семьях. Так происходило «венчание с Россией» будущих её императоров.

Уже с детства И. Моисеев знал, как преодолевают многие километры пешком, на лошади, поездом. Вместе с отцом они видели множество народных праздников и народных танцев. И, имея прекрасную зрительную память, блестяще запоминал увиденные движения и композиции. С удивительной для такого юного возраста тщательностью и любовью собирал и записывал всё, что относилось к народному танцу. Всё это отразится потом в его балетмейстерском творчестве. Вышеупомянутые сатирические наброски гимназиста в 1983 году воплотятся в образном строе и картине мира в произведении выдающегося балетмейстера И. А. Моисеева «Ночь на Лысой горе». В каждом его произведении зритель всегда будет остро ощущать «реальную жизненную почву».

Е. Луцкая пишет об этом в книге «Жизнь в танце»:

«… Пройдёт более двух десятилетий, и в «Карабахских чабанах», в гуцульском пастушеском «Аркане» вдруг повеет ароматом слитой с природой жизни горца, мы почувствуем крутизну скал, по которым скачут бесстрашные пастухи, увидим настороженность дозоров, игры с посохом».

И ещё одна важнейшая особенность народного танца, поразившая его с детства, станет важной частью мироощущения И. А. Моисеева и его эстетики – это праздничность.

Гимназия, в которой обучался И. Моисеев, после революции закрылась. Отец мальчика был обеспокоен возможностью дурного влияния улицы и вначале отдал его в скауты – молодёжную международную организацию, где учили молодых людей искусству жить.

Дальше в семье Моисеевых были некоторые поиски приложения молодых сил, так как способностей у Игоря обнаружилось много – и к рисованию, и к музыке, и к пению (он хорошо пел, но в юности голос сломался). Он даже поступил в киностудию Льва Кулешова и мог бы получить профессию режиссёра кино.

В это время в России активно поднимался кинематограф. Ю. Олеша в своей автобиографии «Ни дня без строчки» расскажет о том, что Вс. Мейерхольд планировал экранизацию тургеневских «Отцов и детей», хотел снять фильм с В. Маяковским в главной роли, который бы сыграл юношу, задумавшегося о революции, узнавшего тюрьму. В. Маяковский уже в молодости стал легендой – тонкий, романтически настроенный поэт, находившийся под влиянием французского импрессионизма с грустным и страстным лицом сильного человека.